Таль 8. Остаться собой (СИ) - Егорова Наталья

— Распад еще не начался, но он очень слаб. Тело, перестраиваясь, буквально сжигает себя, не получая энергии извне. Может ты с ним поговорить попробуешь? Я буду рядом и не позволю причинить тебе вред.

— Конечно поговорю. И если он настолько слаб, то в любом случае ничего не сможет мне сделать, я же в абсолютнике.

— Да уж, в таком состоянии ты с ним и без магии, пожалуй, справишься. Не зря же я тебя столько тренировал.

— Не зря, — заверила его я. — Сам видел, я на сборах даже Альвира победила. До сих пор горжусь.

— Я тоже, — с улыбкой признался Райн. — Ну что, идем?

Первым делом мы отнесли на замковую кухню очередные корзины с провизией. Одного-то Райна деревенские прокормить вполне могли, тем более что за продукты он всегда расплачивался или добычей или деньгами, с которыми здесь было непросто, но не целую ораву голодных новообращенных. Да и запретил им вампир вблизи замка появляться, пока тут птенцы со своей новой сущностью совладать пытаются, дабы не пришлось потом родственникам соболезнования приносить.

Когда отправились к Вельду в качестве еды нацедили ему кружку горячего наваристого бульона. После нескольких дней голодания сразу переходить на полноценное питание было нельзя. Оставайся он обычным человеком, ему только сок и можно было бы дать, да и то немного, но человеком он уже не был.

Парень сидел на какой-то тряпичной подстилке, совсем не похожей на магические лежаки, что были на сборах, и выглядел изможденным. Он сильно похудел за эти дни, щеки и глаза запали, да и сама его поза наглядно демонстрировала упадок сил и слабость, которые он сейчас испытывал.

— Привет. Ты как? — первой заговорила я.

Парень поднял на меня тусклый, измученный взгляд и отвернулся к окну.

— Вельд, тебе нужно поесть. Иначе ты скоро умрешь.

— Хорошо.

— Да, конечно, бульончик горячий — это самое то, — преждевременно обрадовалась я.

— Хорошо, что умру, — не поворачиваясь в нам, тихо произнес он.

— Почему?

— Разве это жизнь?

— А разве нет?

Вельд покосился на меня и устало прикрыл глаза.

— Посмотри на Райна, он живет полноценной жизнью, служит короне, у него даже замок свой есть.

Насчет полноценной жизни я немного лукавила, но и повода сводить с ней счеты не видела.

— А если я не хочу убивать? Я всю жизнь, сколько себя помню, мечтал быть врачом, спасать людей, помогать им. А когда это было действительно нужно, я ничего не смог, даже отца с сестренкой не уберег. Теперь же я и вовсе непойми что, тварь, живущая за счет чужой крови, которую все боятся и презирают. Ты ведь сейчас в абсолютнике, так? Ты боишься меня даже такого, что уж говорить о полноценных вампирах. Или ты его боишься? — глянул он на стоящего рядом со мной Райнкарда.

— Меня ей бояться нечего, — буркнул вампир. — У меня, в отличии от некоторых, с головой все в порядке.

— Райн, оставь нас, пожалуйста, — попросила я.

— Не вижу смысла.

— Пожалуйста. Не съем я твое птенца.

— Думаю, он опасается, что это я тебя съем, — усмехнулся Вельд.

— Думать еще уметь нужно, — холодно заметила я. — Райн?

— Ладно. Если что, я близко.

Дождавшись, когда дверь за вампиром закроется, я подошла к Вельду и присела рядом с ним на корточки, предусмотрительно оставив кружку с бульоном у противоположной стены. Иногда для того, чтобы вытащить кого-то из апатии, нужно его хорошенько встряхнуть. Именно это я и собиралась сделать, хотя полной уверенности в том, что действую правильно, у меня не было.

— Значит говоришь, я тебя боюсь, поэтому сейчас в абсолютнике? — поинтересовалась я, задумчиво разглядывая пока едва заметные над губой острые кончики клыков.

Ответить парень не успел. Я резко протянула руку вперед, проводя большим пальцем вверх по его губам. Крови на клыке не осталось, она просто не успела так быстро выступить, зато стала растекаться по пальцу. Глубоковато порезала. Первая вспышка боли прошла и теперь палец чувствительно саднил. Но это ненадолго, ведь я восстановила благословение Окама на себе, как только Тэль разрешил колдовать, и ранка заживет за пару минут. Главное сейчас не пропустить начало атаки.

Я была уверена, что после такой провокации Вельд на меня бросится, и, возможно, это поможет мне вытянуть его из болота самоуничижения. Но он не бросился. Парень скорчился на своей подстилке и его ломало будто заядлого наркомана без дозы.

— Хочешь крови, возьми. Я дам.

— Нет! — сквозь сжатые зубы процедил он.

— Вот видишь. Какая же ты тварь? Ты человек, — заключила я, облизывая палец и тщательно вытирая его платком. — Просто немного необычный.

— Который должен пить кровь, чтобы не сдохнуть.

— Да. А у вас разве не было больных, жизнь которых зависела от постоянного приема лекарств?

— Нет. Лекарства только во время болезни принимают. Потом-то они зачем?

— В моем мире были болезни, от которых нельзя вылечиться, но с ними можно жить, если каждый день принимать лекарства.

— В твоем мире?

— Ах да, ты же не знаешь. Я как бы совсем не местная. Меня пару лет назад заклинанием сюда призвали, а теперь я учусь в магической академии. В прежнем мире остался дорогой мне человек — мама, которую я люблю и буду любить всегда. Я не смогу вернуться, да, честно говоря, и не хочу. Ведь именно здесь я обрела то, о чем всегда мечтала — возможность быть магом.

— Вот именно, что обрела, а я потерял. Я все потерял, понимаешь? Семью, учителя, возможность быть врачом!

— Твоего учителя и семью не вернуть, я соболезную, но помочь тут ничем нельзя. А вот врачом стать тебе никто мешает.

— И как же я это сделаю? Если ты не в курсе, вампиры не владеют магией. Это невозможно.

— Врачом можно быть и не будучи магом.

— Знахарем, — презрительно скривился Вельд.

— Врачом. Да, не таким как остальные, но в этом можно видеть ограничения, а можно перспективы. Помнишь, как у меня ранка на пальце затянулась? Это действие заклинание, но от вампирской слюны зажило бы еще быстрее.

— В смысле?

— В прямом. Вы умеете заживлять раны, обезболивать укусом, устранять действие яда, и демоны знают сколько всего еще. Я не особо разбираюсь, это тебе с Райном поговорить нужно. Но главное даже не это. В моем мире магии не было вообще, а врачи были и лечили они не только простуду, как ваши знахари. Магия решает многие проблемы, но у вас нет хирургии, когда человека разрезают, исправляют что нужно и снова зашивают, поэтому многие запущенные случаи уже не поддаются лечению. Такой метод может отлично дополнить магическое лечение в отдельных случаях.

— Ерунда какая-то, — нахмурился парень. — Зачем дополнительно травмировать и так больного человека, нанося ему раны?

— Если сломанная нога неправильно срослась маги могут это вылечить?

— Если уже срослась, то нет.

— А если ее заново сломать в том же месте?

— Ты с ума сошла? Никто из врачей не согласится калечить своего пациента. Да и невозможно сломать ногу в том же месте.

— Ты согласишься, но не сломать, а аккуратно разъединить в месте неверного срастания. Пациента для этого погружают в бессознательное состояние, и он не чувствует боли. Когда он очнется, маги уже все срастят правильно. Или лучше оставить его хромым на всю жизнь? Ну так что, будешь и дальше тут тихо загибаться, жалея себя, или попробуешь сделать невозможное и стать врачом?

— А ты бы согласилась ради этого кровь пить? Ради своей мечты.

— Сейчас проверим.

Я вышла из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь.

— Райн, у тебя еще кружка есть?

— Разбил? Странно, я вроде бы ничего такого не слышал.

— Есть или нет?

— Есть. Еще бульона налить?

— А кровь есть?

— Они должны научиться пить кровь из животных.

— Я не спрашиваю, что они должны. Ты можешь крови в кружку налить или мне своей туда нацедить?

— Рано им еще человеческую пробовать, не справятся с собой. Сейчас принесу.

Когда Райн вернулся, я сидела по-турецки напротив Вельда. Каменный пол оказался довольно холодным и пришлось приподнять себя над ним на летунце, но вставать я не стала, предпочитая оставаться с парнем на одном уровне. При появлении Райнкарда обращенный сразу напрягся, его ноздри затрепетали, ловя запах крови, в глазах появился лихорадочный блеск. Вельд не отводил взгляда от кружки и, пятясь, отползал в угол. Я протянула руку, забрала у Райна кровь и отхлебнула, демонстративно облизав губы. Вампиры уставились на меня одинаково ошеломленно.