Анна Гринь - Забудь мое имя!
«Опять!» – взвыла я мысленно.
Но тут же заметила, как что-то изменилось, когда я отвлеклась от Теора. Я нахмурилась, прислушиваясь к себе. Как бы сильно в этот момент ни симпатизировала Теору, он просто не мог мне нравиться настолько, чтобы можно было влюбиться. Как только об этом задумалась, то очень отчетливо уловила какое-то стороннее воздействие.
Меня пытаются очаровать. Вот оно что! Сразу стало понятно, что в свое время нечто похожее я ощущала в присутствии Беса, но демон делал это скорее неосознанно. Здесь же меня конкретно хотели «охмурить».
Зло фыркнув, я воззрилась на графа:
– Уважаемый Авессаломий, неужели вы думаете, что вам удастся обвести меня вокруг пальца, а тем более воздействовать способностями вашего друга-инкуба? – спросила я очень тихо и спокойно, но так, что все сидевшие за столом услышали.
– Это не я! Это все Карина придумала, – завизжал граф фальцетом.
«Смотрите-ка, а ведь угадала, хоть и ткнула вслепую», – мысленно восхитилась я.
– Плохой из вас муж… господин граф, – прошипела я, поглядывая на краснеющую женщину. – Могли бы и не выдавать супругу. Я думала, что мы решим вопрос мирно, но похоже, вы сами хотите иного, – закончила я, добавляя металла в голос.
«Тут зрители аплодируют, аплодируют», – прошипел мой внутренний голос на манер товарища Дынина.
Немая сцена. «Ревизор» отдыхает…
– Вы думали, господа, что вам удастся меня обхитрить? – продолжила я, невозмутимо кромсая какое-то непонятное мясо ножом. – Вы ошиблись. У вас ничего не выйдет. Сейчас мы все мирно будем ужинать, а вот завтра с утра я желаю переговорить с вами, граф. Наедине.
Следующие полчаса все очень тихо жевали, даже не пытаясь переговариваться под моим жестким сверлящим взглядом. При первой возможности я встала из-за стола и отправилась в отведенную мне комнату, а там долго сидела на кровати, поджав ноги и сдерживая крупную дрожь. Такой перепуганной я еще не была.
Кое-как справившись с истерикой, заставила себя встать и закрыть дверь на ключ, после чего заперла окна и громко приказала себе: «Лена! Не трусь! Они тебя боятся больше».
Глава 11
– Тебя выгнали из дома, и теперь ты живешь на улице? – спросила я после секундного молчания.
Бестелион поднял голову, рассматривая мой силуэт на фоне темного звездного неба. Конечно, он не мог видеть выражение лица, но я постаралась изобразить решительность и спокойствие, хотя, стоя перед демоном в одной ночной сорочке, сделать это было невероятно трудно.
– Привет, – сказал демон. – Присядешь?
– Если обещаешь поделиться покрывалом, – хмуро заявила я и пристроилась на край мехового плаща, довольно бесцеремонно потеснив Беса. Ухмыльнувшись, он не только подвинулся, но и накинул большую часть плаща мне на плечи, подтянув, плотно спеленутую и не способную сопротивляться, к себе.
– А ты сам не замерзнешь? – Я даже не подумала возражать.
– Демоны не мерзнут, – просто ответил Бес, не став вдаваться в подробности.
– А почему здесь? Не очень удачное место… – Я вздохнула, зарываясь по самые глаза в плащ.
– Почему бы и нет? – пожал плечами Бестелион. – Ты ведь не видела Нижнего царства… С вершины самой высокой горы это делать лучше всего.
– Что я могу рассмотреть ночью? – фыркнула я, но мой любопытный взгляд уже давно обшаривал горные склоны и долину, мелко искрившиеся в голубоватом лунном свете.
– Бес, а, Бес! А как человеку стереть память? – решила спросить я, с опаской скосив взгляд на руки темного на своем животе.
– Зачем тебе это? – опешил он.
– Нужно. Очень нужно.
– А что мне будет за ответ? – хитро усмехнулся Бес, явно решив не спорить.
– В пределах разумного.
– Тогда давай так: я отвечу на твои вопросы, если, конечно, смогу, а взамен ты ответишь на такое же число моих?
– Да! И ты спросишь, где нахожусь? – фыркнула я.
– Вполне ведь можешь и соврать.
– Как и ты, отвечая на мои вопросы, – обиженно пробубнила я.
– Ладно, тогда не буду спрашивать прямо, но несколько наводящих вопросов задам. Устраивает? – предложил демон.
– Вполне. – Я кивнула. – Так как быть с моим вопросом?
– А стирать память обязательно? Возможно ли подойти к вопросу с другой стороны? – уточнил Бес.
– С какой?! Там человек деревья губит, серебристые клены, только ради собственной безопасности! – воскликнула я.
– Серебристые клены? – задумчиво повторил демон. – Если человек боится магии, его можно переубедить более простым и легким способом.
– Каким? – Я заинтересованно повернулась в кольце его рук.
– Обманом, – хохотнул Бес. – Тот, кто боится, чаще всего никому не нужен, так что обман открыть будет сложно.
Я нахмурилась, обдумывая слова демона. Наверное, на лице отразились следы умственного процесса, потому что Бестелион рассмеялся, рассматривая меня, и вкрадчиво поинтересовался:
– Ты там, куда тебя отправила Феа?
– Нет. – Я покачала головой. – Совсем не там. Я вышла из портала раньше. Ты можешь забрать свое кольцо?
– Если только ты снимешь вот эту безделушку. – Вмиг отросший коготь подцепил звенья цепочки, вытаскивая капельку-кулон.
– Чтобы ты сразу узнал, где я? – хмыкнула недовольно, пряча цепочку обратно.
– Зато кольцо сразу сниму, – пообещал демон, перехватив мою руку и посмотрев на колечко. А потом, глядя прямо в глаза, медленно поцеловал кончики пальцев. И широко улыбнулся, заметив, как я напряглась. Но я тут же разозлилась:
– Знаешь ли, надоело его на себе таскать. То рисунки по всему телу, то током бьет и ногти чернеют, – перечислила я раздраженно. – Мне это может не нравиться? Наградил меня этой штукой, а я даже ничего решить не могу.
– Какие рисунки? – переспросил Бес нахмурясь.
– На коже сразу после… Праздника появились какие-то узоры, наподобие цветочного орнамента, но пропали через несколько часов, – ответила я. – Я не знаю, что это было. А потом просто забыла про них …
– Это многое объясняет, – протянул демон и кивнул своим мыслям. В его ухе тускло сверкнуло колечко-сережка.
– Да что это может объяснить?! – воскликнула я и развернулась к Бесу полностью.
– За последние дни я перечитал столько разных хроник и дневников в поисках ответов на свои вопросы. А все вот так. Я знаю, что ты описала.
– И что это значит?
– Есть такая традиция… – Бес вдруг замолчал, вспоминая.
– Эй! – Пришлось больно пихнуть его в бок. – Очнись! У меня не так много времени. Скоро утро.
– Ты можешь общаться со мной, не прибегая к сновидениям, – хитро улыбнулся демон и растянулся на холодном камне.
– Так безопаснее.
– Ты не поняла. – Бес приподнялся и перетащил меня на себя, усадив верхом. – Вполне можно общаться. Спать для этого необязательно.
– Но как? – Я опешила, потом подумала и улеглась на демона, а тот расплылся в довольной улыбке.
– Помнишь тогда, когда ты видела во сне меня… в образе…
– Змея? – подсказала я.
– Можно и так сказать, – согласился Бес. – Вот тогда это был настоящий двусторонний сон. Я очень удивился, что ты без усилий в него проникла. Впервые делать такое очень сложно. А потом решил проверить догадку и в следующую ночь ждал твоего появления. И сейчас, как и тогда, я не сплю, и мы не находимся в реальном мире. Это один из слоев тьмы. Он очень реален, вплоть до запахов и звуков, и похож на настоящий.
– Я все равно не понимаю…
– Это тьма. Ее тяжело понять… – сказал Бес и замолчал. – Здесь все похоже на реальность. Я тебя чувствую, как будто ты здесь. Настоящая. Твои волосы пахнут лимоном… а одежда чуть-чуть мылом и ромашкой. – Теплые пальцы демона вдруг скользнули по моей ноге, задирая ткань так, чтобы добраться до обнаженной кожи. – Но тебя на самом деле нет здесь, ты спишь там… Хотя даже поцелуй будет очень реальный…
– То есть ты можешь снять цепочку здесь, и ее не окажется на мне и там? – насторожилась я.
– Нет, на магические предметы законы тьмы не действуют.
Уф-ф!
– Так что за традиция? – напомнила я.
Оторвавшись от поглаживания моей коленки, Бес ответил:
– Магия демонов стихийна. Каждый из нас рождается с какими-то уникальными способностями. Почти у всех они ограничены той силой, под знаком которой рождены их носители. Визуальным отражением выбранной стихии являются как раз те самые орнаменты, о которых ты говоришь.
У демонов есть одна удивительная особенность, замешенная на нашей крови. Когда мать или отец в первый раз касаются своего ребенка, то на коже малыша проступает орнамент его стихии. Часто отцы созывают всю семью и многочисленных свидетелей, чтобы те увидели этот момент. Обычно дети наследуют стихию отца, но не всегда. Мой отец ждал синего цвета…
