Нить судьбы - нить войны - Дикий Электрик
Подбежали Бом и Бим, сзади них вижу голову Мыша.
— Ваши билеты. — говорит строго Бом.
— Это наш самолёт, мы должны были лететь в Варшаву. Мы сопровождаем ценности захваченные у большевиков. — говорит тот, что потолще.
— Вы перепутали самолёт. Этот летит в Москву. Сдайте оружие. — с трудом сдерживается от смеха Бим.
Интенданты не споря сдают свои пистолеты.
— Что с рукой, Ласка? — спрашивает Бом.
— По ощущениям сломала. — говорю я задрав рукав.
Бом осматривает, подходит к ящикам и отрывает одну из досок. Вытаскивает гвозди. Мыша оставляют стеречь интендантов, а мы проходим к сидениям. Там мне помогают стянуть рукава комбинезона и кителя и фиксируют руку шиной и делают петлю, чтоб руку подвесить. Потом натягивают на плечо одежду. Подходит Луч.
— Что там случилось?
— Ласка руку сломала и интендантов с ценностями нашла. Так что самолёт сажать надо. — говорит Бим.
— Там Крыло с Громом куда то по хитрому летят, что б нас не сбили. Где то в подмосковье сядем Крыло там аэродром хорошо знает. — говорит Луч и уходит к кабине.
Мы сидим неспешно обсуждаем нашу проблему, как бы свои не сбили. Снова приходит Луч.
— Нос выше, мы смогли с нашими связаться нас ждут и коридор дали. — говорит улыбаясь он.
Летели мы часа 4, и вот начали снижение. Самолёт коснулся полосы и покатился по земле двигатели рыкнули и остановились. Из кабины выходят Крыло и Гром.
— Мы дома ребята, это посёлок Стаханово аэродром ЛИИ.- улыбаясь говорит Крыло и открывает заднюю правую дверь.
К самолёту задним ходом подъезжает грузовик ЗИС. Из кузова перекинули помост и бойцы из охраны аэродрома быстро вытащили ящики и вывели интендантов.
— Товарищи, за вами сейчас автобус придёт, на нём и поедите. — говорит младший лейтенант командовавший бойцами и уходит на грузовик.
Бойцы убирают помост и закрыв борт уезжают. К самолёту подходят авиатехники и приставляют трап. Мне помогают спустится, парни выгружают оружие и амуницию. К нам подходит капитан НКВД.
— Автобус будет через час, колесо пробил. Пойдёмте в помещение. — говорит он.
— Товарищ капитан, у нас вон Ласка, похоже лапку повредила. Медик тут есть? — спрашивает Гром.
— Юра, мою машину, отвезите девушку в госпиталь, пусть окажут нужную помощь. — говорит он сержанту НКВД.
Водитель, парень лет 19, помог сесть мне на задние сидение и повёз меня куда то. На КПП нас остановили.
— Это из прилетевших в госпиталь и обратно. — говорит водитель старшему поста.
— Я в курсе, уже звонили, вези в центральный вас ждут.
Машина рванула, добрались мы минут за 10. У госпиталя нас встретили. У входа нас встречает доктор и медсестра.
— Она понимает по русски? — спрашивает врач.
— Понимает и говорит. Это наша коллега, они из немецкого тыла вернулись, так что не обращайте внимание на форму. — усмехается водитель.
Меня ведут в госпиталь, снимают шину и делают рентген. Пока ждём снимок, доктор осматривает руку.
— Ну и как вы, умудрились её сломать? Могу и без рентгена сказать, типичный перелом, без смещения. — спрашивает уставший доктор лет 45-ти с сединой в чёрных волосах.
— Крыло, самолёт резко наклонил, а я сесть не успела, вот в хвост и улетела. — отвечаю доктору.
— Танечка, готовьте гипс. Будем Ласке лапку фиксировать. — улыбается доктор.
Приносят снимок.
— Очень хорошо. Перелом прекрасный, не смещений, не осколков. Гипсуем и через полтора месяца, будете здоровой, только руку тренировать придётся. — улыбается доктор.
Они ловко напару с медсестрой наложили гипсовую повязку и как застыл повесили мне на шею.
— Я понимаю, что секрет. Но как слетали? В общих чертах. — смотрит доктор.
— Ну немцам было весело и жарко. Цель уничтожена, из наших потерь только моя рука. — улыбаюсь я.
— Очень хорошо. Надеюсь вас при подобных обстоятельствах больше не встречу. — улыбается доктор провожая меня к машине.
— Спасибо за всё. Сама не хочу, при таких обстоятельствах видится. — улыбаюсь я.
Обратно мы доехали также быстро. У КПП встречаем автобус и я пересаживаюсь.
— Была Баба Яга костяная нога, а у нас Ласка костяная лапка. — хохмит Бим.
— Сейчас кто то гипсом по голове получит. — смеюсь я.
До центрального здания управления мы добрались за два часа. Хорошо нас старший лейтенант сопровождал, а то б постреляли на постах. Мы ж в немецкой форме с оружием. Могли и за немецких диверсантов принять. Автобус въехал во внутренний двор и нас через специальный вход ввели в здание и подняли наверх, в помещение тюрьмы. Завели в разные камеры. Там на стульях висела наша форма. Через минуту вошла женщина, возможно из надзирателей. Посмотрев как я бьюсь одной рукой с чулком сказала:
— Не мучайся, сейчас на вещевой склад позвоню, пусть штаны принесут. — сказала она и вышла закрыв дверь.
Пока её не было натягиваю гимнастёрку, матерясь про себя. Женщина вошла и положила носки и галифе. Надеваю носки и штаны, всё прямо в пору. Женщина подходит и помогает расправить гимнастёрку. Смотрит на мои волосы.
— Садись, расчешу тебя, горе ты луковое. В общежитие сама тебе голову помою. Ты когда последний раз в душе была? — говорит она расчёсывая мои волосы.
Пробует сделать два хвостика, но решает не рисковать.
— И так почти ребёнок, а в таком виде ещё и смешной будешь. — похоже улыбается она.
Выведя из камеры и спустив меня ниже на лифте, вводит в помещения где сидят участники рейда уже в своей форме. Даже Мыша в форму одели, он теперь кандидат на звание. Тут же стоит майор НКВД.
— Ну раз все в сборе пошли. — говорит майор и выводит нас в коридор.
Мы проходим из следственного отдела в закрытый сектор. Там секретарь просто кивает на дверь. Мы входим в кабинет наркома. Лаврентий Павлович встаёт из за стола и идёт к нам.
— Отличная работа, товарищи. А возвращение это отдельная тема. Главное как вы быстро вернулись, да ещё с языками и ценностями. Может вас в пираты переквалифицировать? — улыбается Берия.
Мы стоим по стойки смирно.
— Так, всем вам, объявлена благодарность в приказе. Сейчас оформите подписку и по частям. А вы милочка, пока рука не заживёт тут поработаете, людей не хватает, а отправлять вас в эвакуацию смысла не вижу. — говорит нарком идя вдоль нашего строя и остановившись возле меня.
Нас вывели из кабинета и у секретаря мы расписались в бланках о неразглашении. Майор увёл остальных, а меня передали женщине, что помогала мне в тюрьме. Она провела меня к архиву.
— Иван Фёдорович, я вам сегодня нужна? — крикнула внутрь женщина.
— Катерина Ивановна, голубушка, нет, у нас тут и так почти всё вывезли. Что
