Младший научный сотрудник 4 (СИ) - Тамбовский Сергей
— У тебя гости, — заметил Цой, указал на девушку в купальнике, сидевшую на перилах веранды.
В виде разнообразия у нее было даже не азиатское лицо, а вполне европейское — не сказать, чтобы сильно красивое, но и не уродливое. И фигура вполне достойная. И бюст где между двойкой и тройкой.
— Привет, парни, — не смущаясь, начала она общение, — я смотрю, в нашей дыре еще кто-то поселился.
— Привет, — ответил я за нас обоих, — я Питер, он Цой. И да, мы тут поживем с недельку.
— А я с подругой вон в том бунгало живу, — и она махнула рукой по направлению к бухте, — в номере 24. Я Памела.
Надеюсь, не Андерсен, мигом проскочила у меня такая мысль, но я тут же вспомнил, что Спасателей Малибу начнут снимать лет через пять и в Лос-Анжелесе, а на Гавайи они переедут еще через десять лет — так что нет, эта не та Памела.
— Так заходите к нам на чашку кофе, — проснулся Цой, — вместе веселее будет. Подругу-то как зовут?
— Энни ее зовут, — сообщила девушка, — а что, можем и зайти, все равно же делать нечего, тоска смертная.
— Ну тогда через полчасика, — вышел на передний край я, — мы тут приберемся пока.
— Договорились, — и Памела соскользнула с перил, сделала она при этом весьма грациозно и плавно, я даже слюну сглотнул.
А мы с Цоем зашли в бунгало, я поставил сумку на стол в кухне, а он озабоченно спросил:
— И вправду убираться тут придется?
— Да я это просто так сказал, — успокоил я его, — чтобы у нас было время поговорить о своих проблемах. Так-то тут все достаточно чисто.
— Ну тогда наливай, — махнул рукой он, а я достал из шкафчика два широких стакана, сполоснул их под краном и набулькал туда виски на два пальца.
— Эх, еще бы по кубику льда, — размечтался Цой.
— Увы, друг мой, но холодильников здесь не предусмотрено… так что придется обойтись без кубиков.
Отхлебнули из стаканов без всяких тостов, после чего Цой предложил мне начать рассказывать.
— Ты хозяин, тебе и карты в руки, — сказал он, — как это ты сумел улизнуть от этих вурдалаков?
— А почему они вурдалаки? — задал я риторический вопрос, не получил никакого ответа и продолжил уже рассказ. — У меня все очень просто вышло… после того нашего разговора через стенку меня вывел наружу сержант-негр…
— Здоровый такой парень? — переспросил Цой, — с кулаками в твою голову?
— Точно он, — подтвердил я.
— Говно, а не человек, — сообщил он, — меня как-то раз чуть до смерти не отмудохал.
— Такой может, — согласился я, — но меня он не мудохал, а только пообещал сделать это, если буду плохо себя вести. И повел он меня, значит, в такой особняк примерно в километре от нашей тюрьмы… там еще внутренний закрытый двор был в испанском стиле.
— Тоже знаю, — пояснил Цой, отхлебнув не меньше половины стакана, — это резиденция боссов той конторы, которая нас с тобой загребла. Кто тебя встретил там?
— Американец Алекс, кореец, твой соотечественник кстати, Ким и русская Люда…
— Первых двух не знаю, а Люду видел несколько раз… могу ошибаться, конечно, но она такая же русская, как ты Рональд Рейган. Ладно, что дальше было, рассказывай.
— Дальше все совсем просто сложилось — случилось небольшое землетрясение…
— Точно, было такое недавно, — обрадованно подтвердил Цой, — меня аж на койке подбросило к потолку… думал, тюрьма наша развалится и меня засыплет к чертям собачьим, но нет — выстояла тюряга.
— И толчок этот подземный, — продолжил я, — привел к тому, что одна стена дворика, где мы сидели, взяла и обрушилась внутрь — видимо этот дом халтурщики какие-то строили, в отличие от тюрьмы. И всех троих моих собеседников засыпало обломками. А я отскочить успел, потому что на пару метров дальше сидел. Потом вышел в этот пролом и сделал ноги — вот и вся моя история. Теперь твоя очередь.
— Так мне тоже землетрясение помогло, — сообщил Цой, — когда это случилось, услышал, что надзиратели внизу заорали и забегали, как стадо слонов. А потом все затихло, я к окну подошел и увидел, что решетка на нем с одного края выскочила из стены и болтается. Сумел отогнуть ее и пролезть в дыру, а потом спрыгнул вниз — со второго этажа да на газон, это не страшно, даже не повредил себе ничего. Потом тихонько смылся в дыру в заборе.
— А в Уэйпау как оказался? — задал такой вопросик я.
— Подумал, что в центр мне не с руки отправляться, пошел вдоль хайвея в другую сторону, а возле супермаркета тебя встретил.
— Значит, нам обоим помогла гавайская вулканическая активность, — подытожил нашу беседу я, — за это надо выпить, — и добавил в стаканы еще на пару пальцев.
— Слушай, — вспомнил вдруг я, — а говорят, что у азиатов сложности с алкоголем, нет какого-то гена, отвечающего за его усвояемость… и поэтому они спиваются очень быстро.
— Врут, — веско ответил он мне, — по крайней мере я лично себя нормально контролирую. Рассказал бы еще свою историю, как ты нашей конторе на крючок попался.
— Это на час примерно, — прикинул я в уме, — попозже может и расскажу…
— А это что такое? — Цой зорким взглядом усмотрел какой-то артефакт за шкафом. — Похоже на доску для серфинга…
— А ведь и точно это она, — вспомнил я фильм «На гребне волны» с Патриком Свейзи, — Гавайи это ж родина серфинга, где же, как не здесь иметься приспособлениям для этого дела.
— Надо будет опробовать… меня когда-то учили, — сообщил Цой, но тут с улицы раздался звонкий голос Памелы:
— Эй, парни, мы пришли.
Глава 26
Индийские народные традиции
Леонид Ильич занял свое место вместе с Индирой, они некоторое время раскланивались с аплодировавшим им залом, потом пропали в глубине ложи. А народу собралось практически битком, разве процентов пять мест пустовало. Рядом со мной сидела видимо какая-то семейная пара, она в цветастом сари, он в европейском льняном костюме. Почему я решил, что они семья? Очень просто — женщина, не останавливаясь, пилила мужика на хинди, но крепкие выражения выбирала из английского, да и на влюбленную пару они слабо тянули чисто по возрасту, так что тут вариантов немного оставалось.
Ну а дальше собственно концерт пошел… был он удивительно похож на наши концерты в Кремлевском зале по случаю какого-нибудь торжества, дня милиции, например. Песни, короче говоря, перемежались с танцами, а еще чаще это было два в одном. Некое разнообразие возникло, только когда на сцену вышел факир со своими змеями, хотя и тут можно было усмотреть элементы танцев под музыку, только плясали пресмыкающиеся.
На втором часу этого действа я не выдержал и аккуратно, стараясь никого не задеть, покинул зрительный зал через приоткрытые левые двери. Где же здесь буфет… надписи на двух языках, но увы, это хинди и урду, так что они мне не помощники. Чутье все же направило меня на истинный путь, и буфет я обнаружил очень скоро на том же уровне, где сначала был. Если вы думаете, что в Индии буфеты чем-то отличаются от наших, то это зря. Такой же он примерно был, со стойкой с едой и напитками в одном углу и столиками на всем остальном пустом пространстве. Кроме буфетчицы тут имел место всего один индиец, судя по смуглому лицу. Он уныло дегустировал стакан с чем-то коричневым, виски скорее всего, и смотрел в окно, где серебрился полудиск молодой Луны.
С горем пополам объяснился с буфетчицей, забрал свою бутылку того же виски плюс какие-то пирожные и отправился прямиком к столику, занятому индийцем.
— Вы позволите? — спросил я у него.
— Конечно, — ответил он на чистейшем английском, — присаживайтесь.
— Питер, — представился я ему, — я из русской делегации.
— Азим, — ответил он, — я из Бангалора, меня пристегнули к переговорам с вами.
— А чем занимаешься? — спросил я, плюхнувшись на соседний стул и налив себе сразу полстакана, — в этом… в Бангалоре?
— Руковожу компанией, — ответил он, оглядев меня с ног до головы, — WIPRO называется — не слышал?
