I will always choose you (СИ) - "astiko"

Я мысленно закатил глаза, готовясь к эмоциональным трещаниям о «сильнейшем бойце человечества».

— Да, я.

— Ой, что творится, что творится, — запричитала вторая служанка, что была высокой и нескладно худой. — Убили, да еще и где, в таком охраняемом замке! — она эмоционально плеснула руками. — Да так жестоко, о великие стены, чем можно заслужить такую участь.

— Так, перестань скулить и говори четко и ясно. — Меня раздражала подача информации. — Что за убийство?

— Девушку убили, капитан. Такая молодая и красивая, еще жить и жить. Я вчера показывала ей комнату, кто бы мог подумать, что…

—Ближе к делу! — рявкнул я. Какое-то странное чувство подкатило к горлу.

— В саду нашли тело девушки, — с дрожащим голосом произнесла она. — Странно, что вас не разбудили, все военные уже собрались там.

В ушах зазвенело. Страх жесткой удавкой сковывал меня, пока я пустым взглядом прожигал девушек. В саду… нет не может быть. Это не может быть она. Только не «она»!

Я сорвался с места, вихрем расталкивая всех, кто попадался на моем пути. Сердце готово было вырваться из грудной клетки. Паника нарастала с каждым приближением к тому самому месту все больше и больше. Выбежав в сад, я увидел кучу людей в военной форме. Подбегая к ним, я чуть не споткнулся, когда меня кто-то схватил за локоть.

— Леви, не ходи туда.

Этот дрожащий голос полон боли и скорби. Внутри все похолодело. Ханджи.

— Пусти меня, — процедил я, пытаясь вырвать свою руку из хватки ученой.

Девушка встала передо мной, схватив за плечи. Я не смотрел на ее лицо. Я не мог. Если я посмотрю, то окончательно разобьюсь. Ведь тогда я буду убежден в своем страхе.

— Леви, прошу тебя. Не иди туда. Ты не должен это видеть, — прошептала она.

— Я сказал, убери от меня руки. Пока я тебе не сломал одну из них, — я начал дрожать. Почувствовав это, ученая обняла меня и тихо зарыдала.

— Я не понимаю, Леви, за что ее так…

Ком подкатил к горлу, глаза стало нещадно жечь. Сука. Я резким движением отпихнул от себя девушку и, не обращая на ее мольбы, двинулся в гущу толпы. И лучше бы я ее действительно послушал.

Та, которая стала для меня всем, лежала в пугающей луже крови. Стеклянный взор родных голубых глаз был направлен в небо, а рука покоилась возле горла, которое раздирала глубокая режущая рана. Мутными глазами я сумел разглядеть, что ранение было не одно. Она была просто словно решето. Такое же решето как и мое обливающееся кровью сердце.

Ноги больше не держали и я рухнул на колени в лужу крови возле нее. Подойти ко мне никто не решался, да и их же благо. Я находился в агонии от чувства потери, боли, скорби и вины. Это же я, блядь, виноват в том, что с ней случилось! Ее последние слова рикошетом проносились в моей голове. Мразь, какая же я мразь. Влажная дорожка очертила мои щеки. Я хотел сейчас оказаться на ее месте. Сука, как же я желал сейчас сдохнуть.

Так боялся потерять ее на вылазке, а сам просрал свое то светлое, что было в моей жизни из-за своего собственного эгоизма. Я же хотел вернуться, так почему же я этого не сделал? Почему я вообще тогда ушёл, бросив ее одну? Потому что я конченная мразь. И как же сильно я себя сейчас ненавидел.

Человек в белом халате, который сидел рядом с телом, громко сказал, повернувшись в сторону военной полиции:

— Предварительно могу заключить, что смерть наступила от большой потери крови. На теле приблизительно около двадцати ножевых ранений. Смею предположить, что смерть наступила приблизительно в районе часа ночи.

Осознание произошедшего впилось клинками в грудину. Это произошло примерно когда я ее оставил. Руки сжались в кулаки до побеления костяшек. Я молча умирал.

— Да уж, это же каким нужно быть извергом, — почесал голову глава военной полиции Найл Док. — Эрвин, это же девушка из вашего подразделения? Я видел ее вчера с вами на балу.

— Всё верно, это Сия Андина, солдат разведкорпуса и член элитного отряда, — прозвучал бесцветный голос Смита. Он стоял рядом со мной и в знак поддержки положил мне руку на плечо. Он чувствовал, как я дрожу.

— Пошли, Леви. — Я почувствовал, как он помог мне встать. Я был безвольной марионеткой в его руках. Я снова последовал за ним.

Мои чувства отключились, я был пустым внутри. Я остался там, рядом с ее телом, утопая в своем отчаянии и погибая от чувства вины. Теперь от меня ничего не осталось, кроме опустошенного тела с каменным лицом бесчувственного ублюдка.

***

Произошедшее стремительной волной разнеслось по всему разведкорпусу. В замке царила скорбная тишина. Ее знали не так много людей, чтобы искренне скорбеть, но сам факт того, что сослуживец ушел таким страшным образом, да и еще не от рук титана, а за стеной Сина, от рук человека, просто выбивал почву из-под ног. Ребята из элитного отряда закрылись в ее комнате. Я, сидя на диване, отчетливо слышал рыдания Петры и скорбные голоса парней утешающие ее, да и самих себя. И я уверен, что выйдут они оттуда не скоро. Да и не потревожит их там никто.

Ведь капитан сам не собирается никуда выходить.

Бросив встречающим меня ребятам сухую фразу «Сию убили», я умчался в свой кабинет, едва не вышибив дверь. Единственное, что мне сейчас хотелось, это напиться до беспамятства. Дрожащими руками откупорив бутылку коньяка, я судорожными глотками опустошил ее наполовину. Глотку нещадно обжигало, но эта боль и в каплю не сравнится с тем, что происходило внутри. Я горел. Адски сгорал внутри. Облокотившись спиной о стену, я медленно сполз по ней, оседая на деревянный пол. Память жестоко вырисовывала кадры из тех дней, что с произошедшим казались такими далекими…

«— Леви, а ты задумывался над тем, что будешь делать, когда титаны исчезнут? — спросила Сия.

Мы сидели на стене Роза, любуясь красивым закатом. Девушка лежала головой на моих коленях и, смотря в небо, вырисовывала пальцами незамысловатые круги в воздухе.

— Сомневаюсь, что мы застанем это время, — протянул я, любуясь ее умиротворенным лицом.

— Ну, фу, быть таким пессимистом. Я уверена, что мы застанем это время, — и закатив глаза на мое фырканье, продолжила: — Ну, а все-таки, чем бы ты мечтал заняться?

— Возможно бы открыл свою чайную лавку, — ответил я после пары минут раздумья. — А может бы так и продолжил быть солдатом, кто знает…

Она перевела свой взгляд на меня и нежно улыбнулась, заставляя мое сердце пропустить удар.

— Обещаю тебе, Леви, мы обязательно откроем чайную лавку и она будет самой лучшей во всех трех стенах.

— Откроем? — удивлённо вскинул я бровь.

— Разумеется. Или ты планируешь уже от меня сбежать? Так и знала, что рано или поздно я тебя в конец задолбаю, — наигранно печально вздохнула она.

— Не неси чушь. Вероятнее всего ты первая же от меня и слиняешь.

— Ну уж нет, мой капитан. Я от тебя никуда не денусь, уж смирись со своей участью, — беспечно пожала плечами девушка, снова продолжая разглядывать небо.

— А ты чем хотела бы заняться? — решил поинтересоваться я.

Она нахмурила брови, глубоко задумавшись над моим вопросом:

— Знаешь, я бы возможно пошла бы куда-нибудь петь. Думаю, с моим запасом репертуара, карьера бы построилась весьма успешной. Конечно, с моими навыками выживания весьма сомнительно, что я дотяну до спокойных времен.

— И кто из нас еще пессимист? — скептично изогнул я бровь.

— Я реалист, Леви. Вот ты точно застанешь время без титанов, в этом я ни капли не сомневаюсь. Но знаешь, — она снова перевела на меня небесно голубые глаза, — даже если мне повезет и я застану это время, я бы провела его рядом с тобой. Помогала бы тебе развивать свой чайный бизнес. Ведь как бы наша жизнь не сложилась, я хочу чтоб ты помнил, Леви, — она приподнялась на уровне моего лица и прошептала в губы: — Я всегда буду выбирать тебя.»

Судорожно выдохнув, я уже не сдерживал рыданий вырывающихся из груди. Я плакал, плакал беззвучно. На сколько я себя помню, я никогда себе этого не позволял. Но мои стены были разрушены до состояния песка. Сплошная пустыня. Я не знал, что мне делать дальше. Мне просто уже не хотелось ровным счетом ничего, кроме как остановить эту боль. Но нет, она будет со мной постоянно, как гребанное напоминание о том, что я снова выбрал неправильно. Снова облажался.