Александр Савчук - Единственный и неповторимый
– Раз обычай такой, то как я могу отказаться, – состроив постную физиономию святоши, сообщил я. – Если откажусь, то могу невольно нанести вам обиду, как человек, который не уважает ваши обычаи, освященные веками! Давай сюда мешок.
Мешок забрал, все поржали. Выудил одну монетку, размером примерно с двухрублевую. На одной стороне что-то написано по кругу, на другой профиль носатого дядьки. Взвесил в руке, тяжеловат мешочек! Где мне все это хранить? В сундуке, в комнате? С замком, который вскрывается обычным гвоздем? В замке, где столько народу и все подозрительные? Вон, Гордион, например, очень подозрителен. И Тофар. И Юджин. Антошка, слуга мой, тот вообще рыжий!
– Слушай, Гор, а куда-нибудь в хранилище его пристроить нельзя? Зачем мне сейчас столько денег.
– Можно, конечно, сейчас и отнесу. Себе оставишь немного?
– Да, пожалуй. – Я выгреб штук пятнадцать монет, на всякий случай. Попутно вспомнил еще об одной вещи. – Слушайте, я сегодня не один проснулся, а в компании девушки. Надеюсь, жениться на ней меня не заставят?
Гордион и Тофар переглянулись и опять ухмыльнулись.
– Успокойся, если сам не захочешь, то и свадьбы не будет. – Гор просто с огромным удовольствием издевался надо мной. – В замке есть несколько девушек, которые… гм, скажем так, не против оказывать дополнительные услуги хозяину и его гостям за увеличенное жалованье. Почти у каждого мага в доме такие есть. Они, нанимаясь, сразу оговаривают этот момент. За два-три года такой работы им удается накопить на собственный домик, приданое или взнос в гильдию, как, например, делает Люси. Потом они увольняются, замуж выходят. Почти каждая из них сирота или из большой семьи.
– Ты же знаешь, что маги редко имеют семью? – подхватил Тофар. – Так вот, семьи нет, а физиологию никто не отменял. Ходить в бордели – дурной тон. И вот уже несколько столетий девушки так зарабатывают, разумеется, те, кто сам хочет. А что еще им делать? Приданого нет, замуж выйти нелегко. В бордель идти? Так там желание клиента – закон. А здесь не такое количество мужчин, да и публика в основном приличная. Защита опять же. Люси вчера вполне могла вам отказать, правда, и денег тогда не получила бы, но насильно никто бы ее не заставлял. У нас с насильниками строго, нет более мерзкого преступления, чем насилие над женщиной! Даже дворянина за изнасилование крестьянки могут осудить. Разумеется, все случается, на своей земле каждый дворянин хозяин, но все дворяне подчиняются императору, и он может отправить своих дознавателей в любую провинцию. И наказать может.
Может, как же! Нет, это в его власти, но захочет ли император ссориться со старинным родом из-за какой-нибудь крестьянки? Тем более можно сделать так, что и жаловаться некому будет, а нет тела – нет дела! Что, у нас в России не так? Да и не только в России, в любой стране финансовая элита всегда найдет лазейку. Ну да ладно, нечего в чужой монастырь со своим уставом лезть, сначала их изучим. А вот отношение к насильникам мне нравится, вообще считаю, что такие твари жить не должны. И умирать должны очень долго и плохо.
– Так, может, ей денег дать? – спросил я. – У меня как раз наличные появились.
– Не стоит, – проворчал Гор. – Ей и так заплатили. Нечего баловать. Правда, можно какой-нибудь подарок небольшой вручить, особенно если и дальше встречаться собираешься.
Я задумался. Но ненадолго. Что тут думать, по моим планам, мне еще здесь месяца два-три прожить придется, так зачем же монашеский постриг принимать? Единственное смущает, не привык я с платными женщинами дело иметь. С другой стороны, не с трассы же ее беру. А подарки будут, со временем, только разберусь, что тут дарить принято.
– Ладно, с женщинами немного разобрались, вернемся к другим мужским занятиям. Когда тренировки начнем?
Лицо Гордиона исказилось в садистской ухмылке.
– Завтра. Утром. Рано утром. Очень рано.
– Все с тобой ясно, нет у тебя сострадания к ближнему, и очень мстительный характер, – скорбно покивал я. И перефразировал старый анекдот: – Значит, я не сплю – и никто не будет, так?
– Именно. – Гордион поднялся и, прихватив мешочек с золотом, направился к двери. На пороге он на мгновение задержался и, повернувшись ко мне, зловеще произнес: – Готовься.
И ушел.
Все-таки хорошо, что я нашел общий язык с этими людьми. И помогают, и шутки понимают. И такое ощущение, что я их знаю уже много лет. Вот что пьянка мужская делает!
– Тоже пойду. – Тофар поднялся, но, сделав пару шагов, вдруг остановился и посмотрел на меня пронзительным, рентгеноподобным взглядом. – Тимэй, можно один вопрос? Только прошу ответить честно. Почему ты не хочешь ехать со мной в столицу, к императору? Все равно же придется, дабы подтвердить твой титул в границах империи.
– Одна из причин – я хочу жить.
Тофар не задавал дополнительных вопросов, но по взгляду было видно, что без ответа он не уйдет.
– Пойми, я ничего не знаю о вашем мире, не знаю ваших обычаев, ваших традиций, вашего общества. Если я отправлюсь в столицу сейчас, то, без сомнения, ввяжусь в какую-нибудь историю, например, сам того не желая, нанесу оскорбление, и меня вызовут на дуэль и убьют. Мечом-то я не владею. Я собираюсь изучить хотя бы основы, чтобы совсем уж балбесом не казаться.
– Это одна из причин. Но не главная. Я правильно понял? – Тофар дождался моего кивка и продолжил: – Какая тогда главная?
– А главная состоит в том, что я не знаю, хочу ли я служить вашему императору.
Вот теперь взгляд менталиста был наполнен одновременно арктическим льдом и лавой вулкана. Я поспешил объяснить свою позицию.
– Ты заметил, что я сказал «вашему императору»? Все потому же, я здесь чужак. И я прекрасно понимаю, что, раз уж так все сложилось, жить мне придется здесь. Сразу скажу, покидать империю я не намерен, равно как и продавать врагам ее секреты. Но жить – это не то же самое, что служить. Продав все клинки, что оказались со мной, я вполне могу купить дом, и не один. Женитьба, дети, спокойная жизнь. Денег хватит, а не хватит, смогу заработать. Я многое знаю того, что у вас еще не используют. А можно служить, но служить так, чтобы не жить, а гореть! Отдать всего себя, без остатка! Быть опорой трону по мере своих сил и возможностей и все свои знания и умения направить на укрепление империи. У себя на родине я тоже служил, я давал присягу служить своей родине. Я оказался здесь. Возможно, у меня появилась новая родина, и служба ей возможна, и это не предательство. Вернуться назад я не могу. Империя моей родной стране не враг, и никогда им не будет, совсем разные миры. Но служить можно только достойному императору, и я хочу по истечении срока, который я затрачу на подготовку, отправиться в столицу на коне. Посмотрю на жизнь в империи, послушаю разговоры. Составлю свое мнение. Тогда и решу, что мне делать: жить или служить.
Взгляд Тофара утратил свою пронзительность, магистр как будто одобрял мое решение.
– Я услышал тебя. Но мы можем отправиться вместе через несколько дней. По пути я бы рассказывал о наших обычаях, а дуэлей можно легко избежать, достаточно объявить тебя гостем империи. Поверь, никто не бросит тебе вызов. В столице ты без труда найдешь учителя фехтования, хорошего учителя. Что скажешь?
Я медленно поднялся и так же медленно, слегка наклонившись, уперся кулаками в стол. Под моим весом он тихонько скрипнул.
– Есть одна проблема, – таинственным голосом сказал я. Тофар невольно подался ко мне. – Я не умею на лошадке кататься! Ни разу в жизни верхом не ездил.
– Правда? – спросил Тофар, глядя на меня как на душевнобольного. Я кивнул. – Балбес.
Тофар еще раз взглянул на меня и, оглушительно захохотав, покинул комнату. Его смех еще долго разносился по стенам замка, пугая его обитателей. Ничто так не пугает, как маг-менталист, демонстрирующий все симптомы сумасшествия, как то: смех без видимой причины.
Я немного посидел в одиночестве, анализируя беседу. Все-таки я прав, что-то изменилось в отношении аборигенов ко мне, более душевное стало. Или дружеское. Осталось понять, хорошо это или плохо. Но понять это непросто, многое мне неизвестно. Главное сейчас – быть внимательным, глядишь, все по-нашему и выйдет. Стоп, я ведь вчера использовал чудо техники, где мой смартфон?
Бодрым сайгаком я помчался в свою комнату. Перевернул все вверх дном, но хитрый смартфон не спешил объявляться. Перерыл постель, грязную одежду, благо ее еще не успели унести, но все тщетно. Неужели я его потерял во время пьянки? Времени отнести его в комнату до начала застолья у меня не было, и, несмотря на помощь Тофара, припомнить, куда засунул гаджет, я не мог. Поковырявшись в сундуке и плюнув в сердцах на пол, подошел к шкафу и с бессмысленной яростью пнул ни в чем не повинное столярное изделие. И пусть некоторые несознательные личности утверждают, что насилие не наш метод, лично я был вознагражден, потому что искомый предмет, свалившись с верхотуры, приземлился на пол и развалился на составляющие. Вот зараза! Неужели угробил? Сервисных мастерских здесь нет, только если к кузнецу в ремонт сдать. Угу, кувалда – самый необходимый инструмент для починки жидкокристаллических экранчиков. Но, к счастью, умная техника выдержала падение, просто отвалилась батарейка. Собрал, включил. Экран засветился, буковки побежали, мелодия заиграла. Нашел файл и приготовился слушать.
