Леонид Кондратьев - Продавец королевств
Несмотря на то что вопрос был задан на практически непереводимой для западного человека смеси малазийского, кантонского и английского, смысл был понятен и дроу, и монашке. Первой в силу очень качественного амулета, а второй – просто из-за значительного времени проживания именно в этих краях.
– Разуй глаза, мы не на промысле, а просто так катаемся, – со слышимой в голосе беззаботностью откликнулась сестра Анна, одновременно пытаясь незаметно придать хозяину лодки более приличное положение и стараясь скрыть собственным телом оказавшийся в другой руке пистолет. – Рыбы нет. Вообще нет. И ради всего святого, какой пьяный лоцман стоит за штурвалом корабля? Вы нас едва не раздавили!
– Ну ведь не раздавили же, – на корявом английском откликнулся их собеседник, судя по звуку голоса, скрывающийся за одной из палубных надстроек и не спешащий показываться дамам на глаза. – Рыбки!
С глухим стуком в высоком борте шхуны откинулся вниз незаметный на первый взгляд паз, и в лица пассажирок джонки уставился пулемет. Не слишком массивный и снабженный явно самопальным щитком для стрелка, он тем не менее на такой смехотворной дистанции представлял собой серьезную угрозу, ибо очередь с расстояния нескольких метров пробила бы и броню какого-нибудь бэтээра. Ну а уж хрупкие тела после града свинцовых пуль превратились бы в очень трудноопознаваемые останки. Где-то у дальнего края борта чересчур агрессивного корабля раздался сухой треск. Голова лодочника, благодаря усилиям дам похожего на пребывающего в сознании, но, возможно, немного пьяного человека, обзавелась спереди аккуратной дырочкой. А сзади – громадным выходным отверстием.
Сестра Анна завопила, словно ее резали, пытаясь незаметно спрятать пистолет поглубже в свою отличающуюся изрядным минимализмом одежду. Дроу немного подумала и стала ей попевать, закрыв лицо руками и пряча во рту маленькое лезвие, смоченное парализующим ядом, к которому у самой Инельды давно был выработан иммунитет.
– О, какие кобылки! – Один из хозяйственно спрыгнувших на борт джонки разухабистого вида то ли малайзийцев, то ли китайцев окинул наполненным неприкрытым мужским интересом взглядом сжавшихся у борта девушек. Реакция застигнутых врасплох жертв на обвешанных автоматами и кровожадно выглядящими мачете для рубки бамбука головорезов была абсолютно прогнозируемой и вполне привычной. Поэтому новые хозяева приступили к неторопливому обследованию своего, уже своего, кораблика без особой спешки и нервов.
Рывком выдернув из пространства между какими-то пропахшими рыбой ящиками «потерявшую сознание» монашку и легко закинув ее себе на плечо, капитан пиратской шхуны, судя по раздаваемым им направо и налево командам, протянул в сторону Инельды руку и на ломаном английском приказал:
– Красотка идет со мной. Иначе я ее немного резать.
Размышления, если и отразившиеся на лице илитиири, были полностью растворены в изумительнейшей маске отчаяния и страха, нарисованной легчайшими, воистину профессиональными штрихами эмоций. И если Станиславский был бы еще жив, то лишь при одном взгляде на лицо дроу он бы отдал многое, чтобы перетащить такую одаренную актрису в свою группу.
«Ой, идиоты! – думала дроу, шагая по палубе корабля охотников на оказавшихся без защиты женщин. – Ой, придурки! Да с их трупов, похоже, и взять-то особо нечего будет! Тащить на плече пленницу без предварительного обыска, ограничившись простым облапыванием? Да чтобы при подобной процедуре что-то нашлось, это что-то должно быть тяжелым двуручником! А меня так и вообще всего один хуманс с какой-то подозрительно ржавого вида автоматической хреновиной контролирует, да и тот слишком близко прижался, пытаясь легкими ударами оружейного ствола по ягодицам намекнуть, чего попавших в руки этих животных самок ожидает».
– Шагай-шагай! – подтолкнул ее в спину, вернее, чуть ниже узкоглазый конвоир, смотрящий тем не менее в сторону оставленной без экипажа лодки. Там проводили поверхностный осмотр в поисках различных заначек, и кто-то уже тащил топор, чтобы прорубить днище.
– Черная. – Дорогу пленницам заступило косматое и седое нечто, похожее на форму жизни, зародившуюся в глубинах парикмахерской, где стригли исключительно пожилых тружеников ликвидации радиационных катастроф. – Плохо. Дешевая будет.
– Черная, – не оборачиваясь, согласилось оригинальное транспортное средство сестры Анны. – Но хорошая, по-европейски ладная, а не пугало желтоглазое, каких сами негры любят. Будет стоить меньше, чем белая, но тоже немало. Так, помоги мне открыть дверь.
Путь девушек и их пленителей завершился у надстройки, где, очевидно, находился спуск в глубины шхуны.
«Гляди-ка, – мысленно удивилась глава гильдии убийц, скрываясь в трюме и изготавливая лезвие во рту для прицельного плевка. – Или у меня начались слуховые галлюцинации, или у этого чуда действительно есть мозги! Вот только как он умудряется столь виртуозно ими не пользоваться?»
– Ну-с, – завернув в ближайшую каюту, моряк, или скорее пират, уронил монахиню в мини-юбке на стоящий практически у входа топчан и немедленно полез к ней под одежду. Служительница культа вяло завозилась, «приходя в сознание» и якобы пытаясь сопротивляться.
– Опа! Что это тут у нас!
В его руке красовался маленький блестящий револьверик. Конвоир дроу тем временем решил, что свою задачу выполнил и тоже может переходить к более активным действиям. Он даже отложил в сторону свой ржавый автомат, чтобы тот не мешал ему развлекаться, а для излишней гарантии собственной неотразимости извлек из-за пояса нож, которым попытался немного пощекотать гордую дочь подземелий.
«Если бы мои наставники, чтобы их пауки сожрали, увидели, как мне пытается угрожать железом такой неумеха, они бы померли, – решила Инельда, со взвизгом вжимаясь в стену и хватаясь за руку человека, якобы чтобы уберечь себя от пореза. Лезвие, покинувшее ее рот, вонзилось неудачливому насильнику в глаз, не убив на месте, но мгновенно парализовав. И главе гильдии убийц пришлось придерживать свою очередную жертву, чтобы та в падении не наделала шума. – От хохота!»
– А у сучки плохие игрушки, – зловеще усмехнулся капитан морских разбойников, отвешивая девушке несильную, скорее даже символическую, пощечину. – Опасные и глупые сразу. Кто, интересно, надоумил тебя таскать с собой подобную пукалку? Да из нее, даже чтобы застрелиться, придется изрядно помучиться. И то не факт, что удастся с первой попытки.
– Не надо! – замахала руками на мужчину сестра Анна. – Не бейте! Это подарок мамы! Она дала мне его на случай, на случай…
В помещении раздался громкий хлопок. Главарь пиратов с удивленным выражением лица завалился на топчан, который стал не ложем любви, пусть даже насильственной, а последней в его жизни опорой.
– Дебил, – устало выдохнула сестра Анна, тиская в руках еще один маленький пистолетик, только телесного цвета и практически плоский. Извлекла она его, если глаза дроу не обманывали, откуда-то с внутренней стороны бедра, где тот крепился непонятным непосвященным образом. – И вожак большой стаи дебилов. А у меня к «беретте» всего один запасной магазин!
– А зачем нам она? – философски осведомилась Инельда, обшаривая трупы. – Здесь, думается мне, и без нее найдется целый арсенал.
– Да щас! – не согласилась с ней монашка. – Подруга, брось этот хлам, работай лучше своими ножиками. У этих косоруких недоумков такое расстрелянное до состояния металлолома оружие, что траекторию полета пуль из него не возьмется наметить ни один предсказатель!
Попытка высунуться в коридор привела к закономерному срабатыванию первого пункта закона подлости – того самого, говорящего о том, что подлянки всегда случаются неожиданно. В открытый проем трапа упал один из пиратов. Совершенно бездарно упал, обнимая большую пластиковую канистру, еще недавно бывшую бензобаком на той злосчастной джонке. Упал, прокатился по трапу, с влажным хрустом ломая правую ногу в районе бедренной кости, и заорал. Наверное, ни одна судовая сирена не в состоянии повторить интенсивность и, самое главное, смысловую наполненность данного вопля – просто по той причине, что затащить оную в длинный узкий резонирующий коридор не додумался бы ни один идиот. Рванувшаяся было к катающемуся по настилу и завывающему малайзийцу дроу быстро поняла всю бесперспективность этого действия, стоило лишь ей расслышать множественный дробный перестук ног по ржавому металлу трапа. В результате все же сделавшая несколько шагов Инельда оказалась прямо на виду высыпавших на крик, как горох из мешка, бандитов.
– Дьявол! – сказал кто-то из них и стал медленно-медленно, словно ему вдруг парализовало все мышцы, тянуться к болтающемуся на поясе пистолету. Остальные вообще опешили от необычности ситуации, в которой уже пойманная добыча не только сбежала, но и, кажется, готовится сопротивляться. Возможно, на скорость их реакции оказал воздействие и тот факт, что оружия в руках Инельды не было видно, поскольку четыре метательные иглы лежали вдоль тонких изящных пальцев и могли быть обнаружены только кем-то, имеющим рентгеновское зрение. Ну а сестра Анна с пистолетами в обеих руках прикрывала спину новоявленной подруги и заодно надежно ею заслонялась. Так или иначе, с ходу морские разбойники приветствовать девушек огнем не стали. А потом уже и не смогли в связи со скоропостижной смертью.
