Завод: назад в СССР (СИ) - Гуров Валерий Александрович

— Кажись, в Магадане троюродная тётка… — он пожал плечами. — Всех не запомнишь. У нашей прабабки было четырнадцать детей.

Об этом мы разговаривали уже на обратном пути из гаражей в общагу. Мы помогли участковому толкнуть его жигули, вот только, проехав пару десятков метров, машина снова заглохла. Милиционер остался её ремонтировать.

— А как же твоё свидание? — снова спросил я Валька, теперь уже надеясь на ответ.

— Да… — он легко отмахнулся. — Что моё, то от меня не уйдёт.

Не знаю, действительно ли звонил участковый Михаил нашему боксёру-хулигану, да меня это и не особо волновало. Я был уверен, что на турбазе наши выяснения отношений продолжатся. Но арматурой я биться не собирался. Нужно цивилизованно с ним порешать.

С Петюней столкнулся на кухне. Тот набычился, уже хотел кинутьсчя в драку, а я демонстративно сжал в руках сковородку, дескать, за мной не заржавеет огреть посудиной.

— А в перчатках слабо? — выдал вдруг боксер.

— А давай… — кивнул я, ничуть не мешкая, ведь отступать нехорошо. Не привык. Да и рядом были девчонки.

Конечно, против боксера в честном бою — шансов мало, но я знал некоторые фишки из той жизни, когда противника можно в нокаут отправить, а в классике бокса, такие приемчике запрещены. В конце-концов — у нас не Олимпиада и не соревнования, а кулачный бой. Пусть будет так… В перчатках, так в перчатках… Признаться, я когда-то занимался в студенчестве немного боксом и борьбой, не на пустом месте у меня расчет, но…мне, определенно, придётся за это время найти перчатки и поискать себе спарринг-партнёра. Конечно, за два дня Мухаммедом Али не станешь, но в прошлой жизни разряд спортивный у меня имелся. не за красивые глазки. Со спортом завязал еще по молодости, потому что порвал бицепс, а с тогдашним уровнем медицины это означало только одно — придётся оставить спорт. Но теперь тело у меня снова молодое, крепкое, жаловаться грех. Надо чуть поспарринговать, чтобы при ударах не моргать, к физиологическом особенностям попривыкнуть, дистанцию прочувствовать. Ну и выйти побоксировать. Сложно, конечно, придётся, всё-таки мой оппонент на несколько категорий выше, а хороший большой боксёр всегда побьет хорошего маленького боксёра. Но насколько Петя хорош, это мы ещё выясним. Так-то он бухает и физика его не такая, как прежде, хоть и здоровый, но явно не на пике, так сказать… Всё-таки, будь он бойцом высокого уровня, то не работал бы на заводе, а выступал, например, за «Динамо».

Вечер Валёк провёл за чтением своих справочников. Я долго ворочался, не мог уснуть, в голову лезли разные мысли. Изнутри глодало, что я занимаюсь чем угодно, кроме решения проблемы с надвигающийся катастрофой. Однако вариантов как-то ускоряться попросту не было. Уже засыпая, я решил, что сейчас моя ключевая задача — подтвердить разряд и податься на перевод в родной цех. А дальше больше…

— Ро-о-та, па-а-адьем!

Я по старой, никуда не делавшиеся привычке, вскочил с кровати и встал по стойке смирно. И только потом, когда картинка перед глазами стабилизировалась, понял, что я не в казарме, просто мой сосед в пять утра имел хорошее настроение.

— Ни фига! — гоготнул он. — Вот это, товарищ, у вас выучка.

— Да или ты… — буркнул я, усаживаясь обратно на кровать.

Время было 05:05 утра, и я смутно вспомнил, что не поставил вчера будильник. Так что Валентин ещё доброе дело сделал, ведь я за малым не проспал. А с опозданиями после ссоры с начальником надо быть чуточку осторожнее. Сейчас мне могут любую оплошность притянуть и наказать. Все это я обдумывал, пока чистил зубы и умывался. Благо в такой ранний час очереди в душевую ещё не наблюдалось. Вернувшись в комнату, я застал Валентина за занятиями физкультурой. Сосед упражнялся с гирями и таскал пудовые железяки с такой лёгкостью, будто они весили пару килограмм.

— Слышь, Валек, а ты не интересовался, где поблизости есть зал? — спросил я, помня о своих вчерашних размышлениях по поводу спаррингов.

— Ты что, тоже решил железо потягать? — с подковыркой в голосе уточнил тот.

— Не железо, а вот хорошие спаринги мне бы не помешали, — пояснил я.

Валя заверил, что зал он действительно нашел и вечером может меня туда сводить.

— Там перчатки тоже на гвозде висят, я сам боксировать не любитель, но думаю, что желающие найдутся, — сказал он.

Мы договорились наведаться в спортзал сегодня же вечером. Я заглянул на кухню, решив позавтракать. Приготовить себе еду вчера не получилось, поэтому придётся отваривать яйца. Однако в холодильнике меня ожидал сюрприз. На средней полке лежал завёрнутый в газету свёрток, а на клочке бумаги, к нему прикреплённом, была подпись — «Егору на завтрак». Нифига, а кто это у нас такой заботливый?

Я с любопытством вытащил свёрток, распаковал и увидел внутри несколько бутербродов с той самой вареной колбасой, который меня угощала Танюха. Приятно, блин. В свертке помимо бутербродов была парочка варёных яиц и даже «Аленка». Ну что же, с голода я теперь точно не помру. Надо будет сказать спасибо Танюхе.

Раз уж мне так повезло, завтракать на кухне я не стал — народ в общаге начал просыпаться и готовиться к началу рабочего дня. Поздоровавшись с соседями, я сунул свёрток в сумку и отправился на работу.

Вот чем хорошо приходить на работу пораньше? Да хотя бы тем, что не надо толкаться в очереди на проходной. До начала рабочего дня оставалось около часа, и я мог спокойно переодеться, позавтракать за верстаком и даже чай попить. Хорошая привычка. Впрочем, не один я такой умный, есть такая категория работяга, которая приходят на работу гораздо раньше, чем требуется. Ну и отлично пользуются возможностью поиграть в домино и почесать языками. Сам такой был.

Седьмой цех не был исключением, поэтому, проходя мимо цеховой курилки, я увидел несколько мужиков, которые пришли на работу ещё раньше.

— Здорово, мужики! — поприветствовал их я.

— И тебе не болеть, ученичок, как житуха?

— Не жалуюсь.

Я думал, что сейчас меня начнут расспрашивать про мой недавний разговор с начальником, но, видимо, в цеху ещё не были об этом в курсе. Переодевшись, я вышел в непривычно тихий цех, где не работало ни одного станка и не горел свет. Прошёл к верстаку, развернул сверток и потянулся за бутербродом. Но спокойно поесть мне не дали.

— Доброе утро, Егор! — из прохода мне приветственно махал председатель цехового профсоюза.

— Здрасьте, — я вздохнул, но все таки взял бутерброд и начал есть.

Не больно какое начальство, так поговорим. Колобок, как я про себя назвал председателя, подошел к верстаку, облокотился и спросил:

— Приятного аппетита. Ну, что у нас?

— У нас в квартире газ, а у вас? — хмыкнул я.

Вячеслав — кажется, так его звали — захихикал, но потом снова сделался серьёзным.

— Я давал тебе книги, ты ознакомился?

Я откусил от бутерброда кусок побольше, чтобы подольше его пожевать и выгадать время. Книги я даже не открывал, они остались лежать… а где они остались? Может, я их в тумбочку сунул или где-то забыл — и тогда вообще их кто-то себе прикарманил. Хотя кому такое добро нужно? Я дожевал, натянул на себя улыбку:

— Конечно, ознакомился, — подтвердил я. — Больше того, я сегодня даже литературный кружок пойду.

— О-о, — одобряюще протянул тот. — Хороший выбор. А заявление на членство?

— Слушай, давай ты там от меня чирканешь и подмахнёшь, где надо? — предложил я. — Кто там смотреть будет? Если что, я в отказ не пойду…

Я думал, что на этом мы договорились, и продолжил есть. Но Колобок выпучил глаза так, как будто я ему предлагаю вынести станок с завода.

— Ты чего! Это же важный документ, только ты можешь поставить подпись. А если потом выяснится подлог?

Я покосился на него, улыбнулся. Ещё бы сказал, что мной после этого органы заинтересуются.

— Ладно, Слава, ближе к обеду все подпишу, раз моя закорючка настолько важна, идет?

Пока я разговаривал с председателем, по проходу пролетел мой наставник с выпученными глазами, даже не поздоровался. Может, случилось что? А когда мы с Колобком закончили, наставник, весь взмыленный, но уже переодетый в спецовку, снова появился в проходе.