Ядовитая, или Хозяйка Черной Пустоши - Дара Хаард
Дар внутри молчал, лишь тонкие зеленые нити, медленно водили по воде и земле, свиваясь в красивый зеленый ковер. Он меня жалел и просил прощение, не поняла за что, а дар не стал говорить, лишь обнимал изнутри теплом и успокаивал испуганную душу. Я понимала, что это только начало, сколько еще будет, таких бандитов, которых мне придется наказывать, сколько еще будет боев, пока на моей земле наступит мир, нужно держаться. Ведь я хочу жить, и чтобы все, кто идет за мной, зависит от меня, жили.
‒ Кто ты? ‒ вдруг услышала я знакомый мужской голос и резко обернулась. Я не хотела никого видеть. На краю зарослей застыл Волк в напряженной позе. ‒ Ты не Анодея Сахрами, она даже без памяти не страдала бы по уничтоженным жизням.
‒ Я, Анодея Сахрами, Волк, ‒ слезы на моих щеках мгновенно высохли. Я могу предаваться слабости и стенать в одиночестве, но не позволю, чтобы мою слабость видели другие. Он сделал пару шагов ко мне и присел на корточки, рассматривая мое надменное лицо с разводами от слез.
‒ Я долго сомневался, ‒ сказал он, ‒ ты говоришь не так, как она, мягко, звонко, как колокольчики служителей Небесного. Ты не так ходишь, Анодея перетекала как змея, всегда готовая к атаке, ты же топаешь как малыш топотуна, сотрясая землю, ‒ Волк улыбнулся сравнению, а я поджала губы, не слишком то приятно, что тебя со слоном сравнивают. ‒ Твои глаза не похожи на глаза холодной змеи, хотя цвет все тот же, и ты плачешь, Анодея никогда не плакала, даже когда ей было больно. А главное, я не могу… ‒ Волк замолк и повторил вопрос, ‒ Кто ты?
Дар внутри потешался и довольный кружил вокруг Волка нитями, а я подозрительно прислушивалась к его ликованию. А ведь может такое быть, что это дар виноват в смерти Анодеи и моем появлении в ее теле. Мои подозрения тут же подтвердились тем, что дар замолчал и притих. И правда, Анодея с детства в седле, как она могла с него вылететь. И почему именно меня притянуло в ее тело. Дар, конечно, на мои вопросы не ответил, а я не собиралась отвечать на вопросы Волка.
‒ Оставь при себе свои умозаключения, ‒ я фыркнула и поднялась, отряхивая костюм, ‒ Я потеряла память, а это меняет человека, ты так не думаешь?
‒ Нет ты не Анодея, ‒ Волк тоже поднялся и сделал опять шаг ко мне, ‒ ты даже пахнешь по-другому, сладко, мягко.
‒ Это уже наглость, ‒ сказала я. ‒ То, что ты пару раз меня спас, не дает тебе право так со мной разговаривать.
‒ Как?
‒ Словно ты имеешь на меня виды, ‒ выпалила я, ‒ и не смотри так, у меня есть муж. Я еду к нему, если ты помнишь.
‒ Я ничего тебе не предлагал Анодея.
‒ Тогда уйди с дороги, ‒ все мои терзания, как водой смыло, почему-то этот мужчина вызывает во мне такие странные чувства и поцеловать, и прибить одновременно.
‒ А если муж тебе не понравится, ‒ вдруг спросил он, ‒ Ты не думаешь, что он может быть отвратительным.
‒ Решу на месте, ‒ сказала я и сделала шаг к Волку надеясь, что он отойдет с пути, не хотелось продираться через кустарник. Волк глубоко вдохнул, его глаза странно заблестели, переливаясь синевой.
‒ Я рад, что ты не она, ‒ вдруг сказал он.
‒ Я Анодея! Что за упрямец! ‒ Волк рассмеялся, и смех, и улыбка преобразили его лицо, оказывается, он моложе, чем кажется на первый взгляд.
‒ А я потомок дракона, ‒ сказал он, ‒ и могу отличить одну девушку от другой, даже если тело одно и то же. ‒ Волк галантно повернулся, показывая руками, что путь свободен. Я не стала больше с ним разговаривать и быстро понеслась назад. То, что Волк понял, что я не Анодея меня сильно напрягло, нужно поговорить с братом Мадеем, успокоится и послушать, может, он даст мне хороший совет.
Ард ждал меня, я почесала морду чувствуя от зверя довольство и взобралась в седло. Минута слабости прошла, я опять готова идти вперед. У меня всегда так. Кажется, что выхода нет, боль, страх, немного поплачу постенаю, вытираю слезы, беру в кулак свои страхи и вновь в строй, еда сама не заработается.
В лагере вовсю кипела работа. Женщины за длинными столами, где мы обычно едим, разбирали мясо. Дар оказал медвежью услугу, когда все кости змею переломал и теперь их приходилось вытаскивать. Стряпух у нас было десять, и четыре девочки для принеси подай.
Ели в несколько заходов, накормить такую ораву из малого рациона дорогого стоит. В ход шло все начиная с потрохов, которые мы выменивали у охотников, до травы, что я находила.
Вот вчера был суп из крапивы: бульон на свиных костях, картошка, да крапива, которую обдали кипятком и мелко порезали. Мужчинам перепадал кусочек мяса, все ж всю тяжелую работу приходилось делать им. Детям половинка яйца, женщины, как всегда, себя обделяют и никак не докажешь, что делить нужно поровну… И главное, вприкуску лепешку, натёртую чесноком, которая придает сытость постному супу. Поверьте, для людей, которые еще пару недель назад голодали, это просто пир. После супа шел отвар из веточек вишни и смородины, тоже я нашла. В него клали совсем немного меда, выменяли у одного из переселенцев целый бочонок на килограмм пятнадцать. Огромный котел супа уходил влет, не пожалела, что отдала за него целых пять золотых, или два камешка с платья Анодеи, экономия времени готовить сразу на всех.
Зашла в свою кибитку и вынесла один из флакончиков нового настоя из крапивы. Сейчас весна, ни фруктов, ни овощей в достатке, чтобы обеспечивать витаминами и он будет полезен всем. Я
