Миллионщик - Подшивалов Анатолий Анатольевич
Мария Федоровна присоединилась к нам и сразу заговорила о том, что для нее было сейчас первоочередным – о здоровье Георгия.
– Князь, вчера у нас был Виктор Васильевич Пашутин, и он рассказал о состоявшемся с вашим участием консилиуме. Как я поняла, диагноз ясен – чахотка и она прогрессирует. Вы считаете, ухудшение состояния связано с неправильным лечением нашего сына доктором Алышевским?
Я подумал, что вот сейчас только врача-вредителя с польской фамилией не хватало, вслух же произнес:
– Ваше императорское величество! Я не врач и не мне судить доктора Алышевского. Мне кажется, что его заслуга уже в том, что он правильно поставил диагноз и даже выполнил микроскопическое исследование, установив наличие палочек Коха. Вот с лечением сквозняками и холодом я не согласен просто с точки зрения логики: помните, что у великого князя болезнь началась с переохлаждения и простуды, а во время весеннего пребывания в Алжире, стране с теплым в это время года и сухим воздухом, Георгию стало легче. Поэтому мне кажется, что наилучшим выходом было бы нахождение вашего сына на южном берегу Крыма, в районе Ялты. От Ялты недалеко до Севастополя, где есть крупный военный госпиталь[78].
Мы еще немного поговорили о вопросах, которые поднимались во время консилиума, и о моих препаратах, насколько они эффективны и безопасны. Тут прибежала Ксения в Машиной диадеме:
– Мама́, папа́! Эфиопская царевна подарила мне свою корону. Она очень красивая, и царевна, и корона. Я думала, что эфиопы черные и страшные, с кольцом в носу, а Маша добрая и прелестная, и совсем не черная, и не страшная, а очень-очень хорошая!
– Погоди, не тараторь, дай-ка посмотреть, – Мария Федоровна отобрала у юной девушки диадему и повертела в руках ее так, чтобы были видны грани камней, потом посмотрела на просвет. – Саша (обращаясь к мужу), это очень дорогая вещь, камни просто великолепные и огранка!
– Князь, это голландская огранка или французская? У кого, если не секрет, вы заказывали это сокровище?
– Не секрет, ваше императорское величество, это работа мастера Исаака, что сидит на рынке в эфиопском Хараре, лучшего ювелира Эфиопии. Он сам гранит камни известным только ему способом, поэтому у них великолепная игра света. Я заказал эту диадему в качестве свадебного подарка, у меня были свои деньги в золотых монетах, и сначала я заказал бриллиантовые запонки и заколку для галстука. Убедившись в том, что мастер действительно хорош, нарисовал эскиз, взяв за прототип нечто подобное той диадеме, что была вами подарена эфиопской императрице, впрочем, ей больше понравился пулемет, а диадему спрятал негус. Исаак отлично справился с задачей, добавив крупных кенийских рубинов, которых в прототипе не было.
– Удивительно, африканская работа, кто бы мог подумать! Но она стоит целое состояние, не менее полумиллиона рублей, а то и больше, поэтому Ксения не может принять этот подарок. Ксения, а где княгиня Мария?
Узнав, что Маша занята с Ольгой и они играют в куклы, императрица попросила Ксению позвать Машу. Когда Маша пришла, Мария Федоровна поблагодарила ее и сказала, что диадема очень дорогая, и они не могут взять ее, тем более что это – подарок жениха. Маша возразила, что она подарила диадему Ксении на ее свадьбу, чтобы она была так же счастлива, как и мы. Я подумал, что моя жена совершенно не умеет считать деньги и не знает, что реально стоит та или иная вещь и когда-нибудь она так же бездумно и легко подарит мои заводы… но вслух сказал:
– Маша, хотя и не принято передаривать подарки, но еще хуже забирать то, что уже подарила. Если ты считаешь, что твой подарок принесет Ксении счастье – так тому и быть.
Потом император отозвал меня в сторонку и спросил, приглядел ли я для себя княжеские угодья? Ответил, что есть такая река Вилюй в Сибири, но далеко, надо год добираться. Так вот на этой реке алмазов, как в Южной Африке, откуда харарский ювелир Исаак получает алмазы для своей огранки) и качества они отменного, не хуже африканских. Но потянуть такую экспедицию мне не по карману, вернее, на экспедицию я бы денег нашел, но разрабатывать прииск – нет, не потяну. Второй вариант был с залежами угля недалеко от Ново-Михайловска, куда уже Великий Сибирский путь дошел. Уголь там лежит близко к поверхности, шахт копать не надо, но Демидовы уже на регион лапу наложили, а мне с ними не справиться, хоть я теперь и князь российский. Так что дарю идеи, что с алмазами, что с углем (не до всего же Демидовы добрались, только так, с краешку, где уголь совсем на поверхность выходит).
– Слушай, кто из нас царь, а кто купец? Это я тебя должен облагодетельствовать, а ты то миллионную корону даришь, то земли с алмазами и углем. Государство на твоих изобретениях уже миллион заработало – ручных бомб швейцарцы заказали пять тысяч штук в первую партию и еще закажут, если понравятся. В медицинскую академию хирурги со всей Европы едут учиться работать с твоими аппаратами для переломанных костей, а аппараты и учеба тоже дорогие. Пашутин с иностранцев три шкуры дерет, но ведь платят!
Дальше император рассказал, что немцы с французами тоже бомбами интересовались. Немцам он опасается продавать, а французы почти союзники – вот протокол о намерениях сторон подписали, так что им – продадим. Итальянский король хоть сейчас несколько тысяч бомб на пробу готов взять, его люди ощутили их действие на своей шкуре и знают, что это такое. Только просят им инструкторов дать – хорошие деньги им и государству заплатят за обучение. Взрывчатка ТНТ требуется флоту в большом количестве – испытания снарядов с ней показали отличные результаты и хранятся снаряды с ТНТ проще.
– Но, Саша, не это главное, ты мне Джоржи[79] вылечи. Я добро не забуду, озолочу и что хочешь дам, только сына мне спаси!
– Государь, все, что в моих силах – сделаю, клянусь.
– Тогда давай договоримся так, лечить, конечно, будут доктора из Академии, профессор Иванов с его ассистентами, жить они будут пока в Ливадии, а там дворец для Георгия построят, в Дюльбере. Там же 13 десятин[80] земли уже купил великий князь Николай Николаевич для своего сына Петра, он сейчас в Мавритании – вернется, тоже будет лечиться от чахотки, но у него нет этих зловредных палочек в мокроте, а у Джоржи они уже есть…
– Вот это самое плохое, государь, я не ожидал, что процесс уже настолько запущен. Во-первых, Георгий заразен для окружающих, поэтому в Ливадии ему надо отвести только часть дворца со своим входом, во-вторых, в таком случае лечение будет долгим, но шансы на выздоровление есть. Надо только сразу, незамедлительно, начинать прием препарата. Как это делать – все решено с профессором Ивановым.
– Вот поэтому и прошу тебя, купец, присмотреть за докторами, чтобы правильно Джоржи лечили. Навещай их сначала хотя бы раз в месяц, поезд тебе выделю: паровоз и великокняжеский салон-вагон – за сутки с небольшим будешь в Крыму, если из Москвы. Ты ведь на заводы свои собрался, что же, поезжай, а в Ливадию сначала военные доктора съездят, а потом ты через пару-тройку недель, посмотришь, как лечат, и вернешься. А тут тебе пока за казенный счет домик какой в Петербурге подыщут и небольшое именьице неподалеку, например, около Гатчино. Ты рыбу удить любишь? Вот и чудно – пойдем на пруд, посидим с удочками, прямо с весны и начнем удить![81] А про Вилюй-реку ты мне докладную напиши – пошлю туда людей, если что найдут, не обижу царской наградой.
На этом царская чета нас отпустила, дети не хотели, чтобы Маша уходила, особенно Оля, но Мария Федоровна сказала, что Маша подучит русский язык и будет часто бывать во дворце. Еще Мария Федоровна спросила, нельзя ли как-то переселить харарского ювелира в Петербург? Я сказал, что напишу ему, не хочет ли Исаак переселиться в Россию, но вот насчет черты оседлости и Петербурга не знаю – все же Исаак иудей. Тут вмешался Александр Александрович и сказал, что хоть его и считают юдофобом, но на самом деле он не любит евреев, которые паразитируют за счет других, тех же ростовщиков и нечистых на руку торговцев и концессионеров. А вот если еврей дело делает и делает хорошо, с пользой для Империи, так пусть живет, где хочет. Этому ювелиру Исааку купца первой гильдии и почетного гражданина[82] можно дать за такую работу, пусть тогда открывает мастерскую в Петербурге, да еще поставщиком двора будет – вот тут-то либеральные критиканы и заткнутся.
