Хозяйка усадьбы "Тихий уголок" (СИ) - Ширкунова Резеда
— Нельзя, барышня. Надо дождаться, пока они соберут вещи, и выезжать домой вместе. Документы о покупке у вас на руках, так что никто ничего не предъявит. Если же вы оставите их здесь, то другие крестьяне, которым не повезло, могут выместить на них недовольство: еще в поместье отобрать пожитки или же по дороге напасть. Всякое случается.
— Хорошо, Захар. Но поторопи всех, что-то мне дурно, — пробормотала Катя, с трудом забираясь на бричку. Яркий свет раздражал глаза, а головная боль становилась сильнее.
Сколько пришлось ждать — неизвестно. Для баронессы все было словно в тумане. Более-менее она пришла в себя дома, в своей постели. Лучезара напоила хозяйку отваром трав, не просто убравшим головную боль, но и усыпившим до вечера.
Когда Катерина открыла глаза, солнце уже опускалось за горизонт. Прислушавшись к себе, она поняла, что ничего не болит, дискомфорт причиняло лишь чувство голода.
Одевшись, баронесса спустилась на первый этаж. Из кухни доносились голоса и аромат земляничного варенья. Словно мышка, почуявшая сыр, девушка поспешила на кухню. Там сидели крестьянки и пили чай с вареньем, рядом с ними на тарелке лежали золотистые кружевные блинчики.
— М-м-м, Настенька, я тоже не откажусь, — едва не облизываясь, произнесла хозяйка дома.
— Барыня! — всплеснула руками повариха. — А мы думали, вы проспите до утра, уж слишком бледной вас привез Захар.
— Разболелась голова, — пожаловалась Катя. — Кое-как выдержала аукцион и, заплатив деньги, сразу поспешила обратно.
— Екатерина Львовна, а у вас часто бывают такие сильные головные боли? — поинтересовалась Лучезара.
— Впервые. Я думала, голова взорвется. Накатила ужасная слабость, — ответила девушка и, нахмурившись, посмотрела на травницу. Та о чем-то глубоко задумалась. — Тебя что-то напрягает?
— Барышня, я уверена, вас отравили, — женщина подняла глаза на Катерину.
— Если ты так считаешь, то должны быть доказательства, — спокойно произнесла баронесса, хотя в груди все словно перевернулось, и появилось чувство страха.
— Не могу утверждать, но некоторые признаки указывают на это. Во-первых, ваше состояние: не просто головная боль, к ней примешивались слабость, бледность и посинение губ. Во-вторых, я, кроме обезболивающего, дала вам плоды черемухи и кору дуба, их обычно употребляют при отравлении. Они являются вяжущими веществами. Отдельно обезболивающее вам не помогло, а вот с добавлением этих ингредиентов состояние начало улучшаться.
— И ты знаешь, чем меня отравили?
Лучезара кивнула.
— Крысиным ядом, но в очень маленькой дозе.
— Яд бывает разный. Конкретнее.
— Мышьяком, — ответила травница и опустила глаза. — Не встречайся я с ним раньше, то посчитала бы, что вы просто перегрелись на солнце. Тем более рвоты у вас не было.
— Не было, — подтвердила Катя, — лишь тошнота, сильная головная боль и слабость. Может, ты ошибаешься? Кому я нужна, чтобы травить?
— Нет, барыня. Когда я нагнулась напоить вас отваром, уловила запах чеснока.
Про мышьяк Катерина слышала еще в прошлой своей жизни и знала, что свободно купить в лавках можно только мор для крыс.
От переизбытка эмоций девушка покачнулась, в глазах вновь потемнело. Клавдия, быстро сориентировавшись, велела уложить барышню в кровать, что они и сделали.
— Захара позовите ко мне, — прошептала хозяйка побелевшими губами.
Как только незаменимый помощник появился в комнате, Катерина попросила его съездить за городовым. Проигнорировать столь возмутительный и беспрецедентный случай — значит пустить под откос чью-то жизнь. Отчего-то Катя не сомневалась, что покушались не на нее.
— Если станет задавать вопросы, расскажи все, начиная с момента, как мы прибыли в дом тетушки, — дала она наставления помощнику.
— Понял, Екатерина Львовна.
Разговор с травницей, а затем с Захаром выкачали из Кати последние силы, и хотя голова не болела, периодически стреляло в области висков. Выпив очередную порцию травяного сбора, баронесса заснула.
Открыла она глаза в тот момент, когда кто-то дотронулся до ее плеча.
— Барышня, Епифан Сергеевич прибыли. Он пока внизу чай пьет. Вы спуститесь или же господину городовому подняться сюда? — поинтересовалась Клавдия.
Катерина попробовала встать, но голова вновь закружилась, и она откинулась на подушку.
— Не смогу. Зови сюда.
Через пять минут в спальню вошел городовой. Славящийся двухметровым ростом и крупным телосложением, он сразу же занял собой все пространство.
— Баронесса Екатерина Львовна, мне рассказали такие страсти, что я лично выехал проведать вас и узнать о недавно произошедших событиях, — озабоченно проговорил мужчина, садясь на стоящий рядом с кроватью стул, отчего тот жалобно скрипнул.
— Епифан Сергеевич, извините, что пришлось вас лишний раз побеспокоить, но дело, думаю, не требует отлагательства, — и Катерина рассказала подробнее о визите к дальней родственнице, баронессе Бабушкиной, как ей стало плохо прямо перед отъездом домой, что наняла вольных, и среди них оказалась травница, которая принялась за ее лечение.
— Перечисленные вами признаки действительно указывают на отравление крысиным ядом в малых дозах, — кивнул городовой. — Но зачем кому-то вас травить?
— Господин Старцев, я уверена, хотели отравить не меня, а кого-то другого.
— Так, а давайте-ка с этого места поподробнее, барышня.
— О том, что я собираюсь присутствовать на аукционе, знали только тетушка и ее сын, но опасность исходила не от них. Недавно они гостили в «Тихом уголке», и Андрей Глебович сделал мне предложение, но его матушка, выяснив, что имение заложено, придержала сына. Да я и сама, зная пристрастия молодого человека, не желала его в мужья, о чем прямо и сказала.
— Может, отказ оскорбил, и они решили вас отравить?
— Каждое преступление должно иметь мотив, — покачала головой Катя. — Я же, хоть девушка и самостоятельная, но приданого у меня нет. Тем более мне придется отдать все банку, если не получится выплатить заем. Нет, Епифан Сергеевич, тут что-то другое.
— И откуда у вас такие познания, барышня? — городовой внимательно посмотрел на девушку. — Даже знаете, что у каждого преступления есть мотив.
— Как-то увидела у отца книгу, заинтересовалась. Там и вычитала, — стараясь говорить спокойно, ответила баронесса.
— Чтение книг и стремление получать новые знания только приветствуется в обществе, — уважительно кивнул Епифан Сергеевич. — Так на чем мы остановились?
— На том, что я не являюсь жертвой покушения.
— Екатерина Львовна, вы сейчас постарайтесь вспомнить поминутно что вы делали, чем в это время занимались другие. Если нужно будет уточнить, я вас остановлю.
— Трудную вы поставили передо мной задачу, — вздохнула Катя. — Я после смерти родителей часто ухожу в себя, могла чего-то не заметить.
Катерина вновь стала вспоминать встречу с тетушкой, затем приезд остальных гостей, продажу антиквариата. После этого слуга занес прохладительные напитки и поставил на стол.
— Стоп! А теперь максимально подробно, если возможно.
Баронесса нахмурилась и постаралась окунуться в ту атмосферу, которая была в комнате.
— Слуга, молодой прыщавый парень, поставил поднос и протянул запотевший стакан ягодного морса хозяйке. Она поднесла его к губам, и тут ее кто-то отвлек. Алевтина Николаевна, поставив стакан на стол, встала и вышла, но через пять минут вернулась. К тому времени на подносе стояли уже пустые стаканы, я и не заметила, как все расхватали. Зная, что из стакана тетушки никто не пил, я потянулась за напитком, но меня нечаянно толкнул слуга, забирающий поднос. Половина морса выплеснулась. На платье, к счастью, не попало, только на пустые стаканы передо мной. Очень хотелось пить, потому я допила остатки и поставила стакан на стол. Тут же завели крестьян, начались торги.
— Спасибо, Екатерина Львовна, за помощь. Выздоравливайте, — пожелал городовой. — А мне надо посетить имение Бабушкиных.
