Никогда не было, но вот опять. Попал 2 - Алексей Николаевич Борков
Дальнейшие размышления были прерваны ввалившейся веселой и голодной толпой. Они, гомоня, сели за стол и стали уминать традиционную кашу. Когда насытились, Белый доложил результаты слежки за Голубцовым.
— Этот Ефим …
— Стоп! — Сказал я. — Давайте договоримся, что теперь тех за кем будем следить, по именам не называть. Будем звать такого — «объект». Поняли.
— А почему? — С недоумением спросил Тоха.
— «Чтобы никто не догадался». — Не отказал себе в удовольствие процитировать киноклассику. — Положено так.
Собственно я и сам толком не знал, почему так называли своих подопечных всякие спецслужбы и называли ли в реальности. Сужу об их работе только по фильмам да по художественной литературе. Хотя и подозреваю, что кроме некой конспирации, в таком приеме есть и психологический аспект. Обезличить жертву, лишить её индивидуальных черт, как бы расчеловечить что ли. Все— таки следить за «объектом» психологически легче, чем за конкретным «Иван Ивановичем Ивановым», который лично тебе не сделал ничего плохого. Может все мои «глубокомысленные» рассуждения по этому поводу — сущая ерунда, скорее всего, так оно и есть. Но если таким приемом пользовались, значит, есть в этом смысл.
— Ага! Этот «объект» Ефим выполз из дома только под вечер. С ним еще один здоровый бугай. В трактир пошли, здоровье поправлять, а потом бугай обратно пошел, а этот «объект» поперся на улицу Подгорную. Зашел в один дом и, пока мы там торчали, оттуда не вышел. Тоха спросил у местных пацанов, кто в этом доме живет. Ему сказали, что это дом Чулковой Аграфены. Она вдова и к ней часто мужики ходят. — Довольно четко доложил Белый.
— Все ясно! Завтра еще походите за «объектом», прикиньте, где и как его лучше прищучить. А сегодня ночью наведаемся к Дермидонту, попугаем его немножко, а то мужик оборзел вконец. А сейчас, кто хочет, может подремать, пойдем в полночь. — Заключил я, заканчивая «совещание».
Парням явно нравились эти приключения, так не похожие на их скучную деревенскую жизнь и они с неподдельным энтузиазмом готовы были продолжать и дальше шпионить и драться. Даже более взрослый и хмуро-степенный Митька-Тор с удовольствием включился в эту веселуху.
В двенадцать мы уже были у дома Дермидонта. Осенняя ночь была темной. Я снова приклеил бороду с усами, а парней заставил вымазать лица сажей и вместо фуражек повязать на головы свои шейные платки. Пока размазывали сажу по мордам, нахохотались на два дня вперед. Зато теперь при тусклом и колеблющемся свете пацаны выглядели жутковато. Мне даже стало немного жалко бедного Дермидонта, но дядя сам виноват. Не фиг было нарываться. Очень уж упорно напрашивался товарищ на показательный сеанс страхотерапии.
Белый ловко перемахнул через забор и открыл нам калитку изнутри. Потом подошел к входной двери и попробовал открыть Дверь не подалась.
— Закрылся сученок. — Прошептал Тор.
Парни притаились по обе стороны двери, а я постучал в окно. Никакого движения внутри дома. Постучал сильнее — с тем же результатом. Наконец еще после целой серии барабанной дроби по многострадальному окошку, в доме что-то булькнуло, и к стеклу подсунулась заспанная физиономия хозяина, который, вглядываясь в неясную тень за окном, проскрипел:
— Кто там? Кого это черти носят?
Стараясь как можно лучше подражать хриплому голосу Гири, я тихонько сказал:
— Дерька открой! Я это! Гиря!
Дерькина физиономия расплющилась на стекле.
— Гиря? Ты что сбежал? А Худой как?
— Вместе утекли. Открывай быстрей!
— Сейчас.
Дермидонт протопал к дверям, повозился с засовом и, открыв дверь, выглянул во двор. Тор не зевал. Получив не хилый удар в челюсть, Дерька завалился внутрь прихожей. Подхватив под руки, парни затащили его в комнату и бросили на пол. Опять нокаут! Еще пару раз и последний умишка выбьет из бедного Дермидонта, злопамятный Тор.
— Ты в следующий раз полегче лупи, а то зашибешь кого-нибудь ненароком. — Попенял я могучему Тору. — Челюсть бедняге не сломал?
— Не должен. Я ведь не сильно его ударил.
Темно в хате, нужно подсветить немного. Я полез в карман, вытащил заранее приготовленный огрызок свечи и зажег его дорогущей спичкой. Закрепив свечку на столе, оглядел довольно загаженную комнату и заваленный какими-то огрызками стол. Бухает Дермидонт и бухает конкретно.
— Так, Тор, Белый пробегитесь по дому, проверьте, может кто еще здесь есть. Тоха, Грек посадите утырка на лавку. Как в себя придет покривляйтесь перед ним, по изображайте чертей, можете пару раз его стукнуть, но легонько.
Пацаны, хихикнув, вздернули тяжелого мужика на лавку и, прислонив его спиной к стене, стали ждать, когда тот очнется. Тор с Белым, пробежавшись по дому, никого не обнаружили и присоединились к веселью. Мне пришла в голову мыслишка как надежней выставить этого утырка из города.
— Тор! — Негромко сказал я — Встань так, чтобы он тебя не видел. Будешь пахана изображать по кличке Сивый, когда я что-нибудь спрошу, то ты или покашляй, или похмыкай, но ни слова не говори.
Тор кивнул, отошел в угол и повернулся спиной.
— Что-то он долго не шевелится. Белый плесни-ка водички ему в морду.
Белый не долго думая схватил первую попавшуюся посудину зачерпнул из деревянной бадейки, воды и вылил бедному Дермидонту на голову. Тот закашлялся, открыл глаза и увидел перед собой две черные, кривляющиеся морды, и, помотав головой снова их закрыл, но две оплеухи заставили его очнутся окончательно. Подождав немного, я отогнал от него приплясывающих «чертей», подошел и с минуту смотрел на него своим фирменным взглядом. Убедившись, что клиент проникся и созрел я заговорил:
— Огузок поросячий, ты кем себя возомнил? Решил, что ты демон и можешь людей Сивого на гоп-стоп брать. Друганов твоих, Гирю с Худым, в хате на перо поставят, а тебя сейчас мы подвесим за ноги и освежуем, как порося, чтобы другим не повадно было. «Черти» веревку привяжите ему к ногам.
Грек с Тохой кривляясь, ловко связали тому ногизаранее приготовленной веревкой, и сдернули с лавки опять на пол.
— Где подвешивать будем? — Деловито осведомился Белый.
Дермидонт похоже поверил, что его сейчас будут свежевать и обмочился. «Впечатлительный ублюдок» — подумал я и громко спросил:
— Сивый, где «кабанчика» резать будем — здесь или в сарае?
«Сивого» похоже, пробило на смех и он что-то неразборчиво пробулькал.
— Понял! — Нарочито разочарованно произнес я. — Повезло тебе гнида. Не хочет Сивый тебя кончать. Три дня тебе дает, чтобы ты из города свалил, если через три дня кто-нибудь из наших тебя здесь встретит, то не обессудь, лично
