Ярослав Михов - Туннель (СИ)
Помывшись, он вытерся грязным и рваным полотенцем, висящим на гвозде рядом с умывальником. Стараясь не глядеть на труп, пробежался взглядом по комнате в поисках хоть какой-нибудь одежды. Не обнаружив ничего подходящего, обмотал полотенце вокруг бедер, вмиг став похожим на пациента, сбежавшего из психушки.
Тарас на цыпочках подошел к двери, ухо осторожно коснулось полотна. С той стороны по-прежнему не доносилось никаких звуков. Дрожа от страха, потянул ручку на себя. Дверь медленно приоткрылась, Тарас глянул в небольшой проем. Взгляд уперся в газовую плиту, на конфорке стояла большая кастрюля, тихо и ровно горело синее пламя. Никто не бросился на Тараса, желая отсечь голову или другую часть тела, и он рискнул открыть дверь пошире.
Комната оказалась небольшой кухней – плита, покрытый грязной клеенкой стол, покосившиеся стулья и пара навесных шкафов. Пахло стряпней, Тарас, вдохнув запах мяса, содрогнулся – уж ни человечина ли?
Кухня оказалась проходной, он юркнул в темный дверной проем. Попал в длинный коридор, заставленный ящиками и прочим хламом. Тарас двинулся через полумрак, уже увереннее, но все равно вздрагивая и замирая при каждом шорохе. Ноги преступали через рассыпанный на полу картофель и лук, один раз плечом задел мешок, тот завалился, мелкой дробью застучали горошины. Тарас с едва бьющимся сердцем простоял на месте, застыв как муха в янтаре, но на шум никто не явился.
Вскоре коридор закончился. Осторожно переступив через последние коробки и мешки, Тарас вышел на ярко освещенную площадку. Посередине возвышалась массивная колонна, вокруг змеей обвилась узкая лестница, крутой спиралью уходящая наверх. Тарас, придерживая сползающее полотенце, поднялся на один шажок. Прислушался. Тишина.
Босые ноги осторожно переступали со ступеньки на ступеньку, некоторые недовольно поскрипывали. Тарас поднимался все выше, лестница снова вывела на круг площадки. Ступеньки уходили дальше, но он решил узнать, что за белой дверью – единственной в круглой стене. Вслушиваясь в тишину, Тарас медленно опустил ручку, щелкнул язычок, петли чуть скрипнули, и тут же словно в смущении замолкли. Дверь плавно отворилась.
Комната занимала пространство между двумя кругами стен – большого и маленького. Тарас оказался в мягком и приятном свете ламп, увидел длинный ряд аккуратно заправленных коек. Изголовья упирались в стену, между постелями возвышались хрупкие деревянные перегородки. Удивленный Тарас двинулся по часовой стрелке, минуя пустые кровати с белоснежными пухлыми подушками. Через десяток шагов он остановился – пространство между перегородками скрывала занавеска. Кончики пальцев ухватились за тонкую ткань, осторожно отодвинули, Тарас приблизил лицо к щели.
На кровати лежал мужчина. Туловище обмотано окровавленными бинтами, глаза закрыты, на суровом лице залегли жесткие складки. Грудь медленно вздымалась и опускалось в такт едва слышному дыханию. У кровати чернела пара высоких шнурованных ботинок, над изголовьем висел черный плащ, а на прикроватной тумбочке лежала белая маска. Тарас стоял, как зачарованный, не в силах отвести от раненого взгляд.
Чары разрушили звуки открываемой двери и голоса. Тарас в набедренной повязке на голое тело заметался возле кроватей, как дикарь, совершивший скачок во времени из каменного века в современность, и не понимающий, куда его занесло. Голоса зазвучали громче, послышались быстрые шаги. Тарас кинулся на пол, попытался протиснуться под одну из кроватей, но щель оказалась слишком узкой. Вскочив на ноги, в панике юркнул за занавеску, оказавшись рядом с кроватью раненого. Спина осторожно прислонилась к перегородке, глаза зажмурились. Тарас замер на месте, пытаясь привести в норму участившееся дыхание.
Шаги приближались, голоса послышались отчетливее. Говорили двое, Тарас уловил обрывки фраз:
- … когда мы с ним разделаемся. Ну а потом будем ждать новых. – Голос звучал жестко, с холодным оттенком. - Хотя, если честно, я не горю желанием. На этот раз попались живучие, даже пару людей уложили. Нам после такого необходим отдых.
- Я с вами полностью согласен, но здесь помочь ничем не могу, - ответил другой голос, более мягкий и приятный. - Если будет принято решение запустить в туннель новую… хм… партию, то об отдыхе можно забыть.
- Да знаю я.
Шаги остановились совсем рядом, на занавеску упали две тени. Полуживой от страха Тарас задержал дыхание. Голоса зазвучали так громко, словно к уху поднесли радиоприемник:
- Как он? – Одна из теней, большая и бесформенная, махнула рукой в сторону кровати, где лежал раненый.
- Операцию перенес нормально. – Вторая тень, более отчетливая, скрестила руки на груди. – Но состояние пока еще тяжелое, на восстановление уйдет много времени.
Тарас, сглотнув в горле комок, чуть отодвинул занавеску, на этот раз выглядывая изнутри. Беседующие находились на расстоянии шага, он мог бы дотянуться до них рукой. Холодный и жестокий голос принадлежал незнакомцу в знакомом черном плаще с накинутым капюшоном. Он стоял спиной, но Тарас не сомневался, что лицо скрывает белая маска. Мягким и вежливым голосом говорил интеллигентного вида седовласый мужик в белом халате и с толстыми очками на горбатом носу.
- Я бы хотел взглянуть… - Фигура в плаще протянула руку к занавеске.
Ноги Тараса подкосились, он едва не рухнул на пол. Сейчас занавеску отдернут, и ему конец!
Но положение спас седовласый:
- Сегодня я снял часть бинтов, - поспешно предупредил он. – Теперь видно его лицо.
Рука отдернулась от занавески, словно коснулась раскаленной сковородки.
- Ладно, - проскрипел он недовольным голосом. – Идем.
Двое зашагали прочь, голоса постепенно затихли, хлопнула дверь. Тарас ни живой, ни мертвый, немного постоял с закрытыми глазами, прислонившись к перегородке, затем осторожно выглянул из-за занавески. Среди ряда коек царили тишина и пустота.
Тарас с облегчением вздохнул, ладонь смахнула крупные капли пота со лба. Раненый неподвижно лежал на постели с закрытыми глазами. Тарас собрался уходить, но остановился, озаренный идеей. Еще раз взглянул на незнакомца в окровавленных бинтах, грязное полотенце слетело с бедер. Быстро и бесшумно снял плащ, висящий на стене, плотная ткань легла на голое тело. Новое одеяние повисло на фигуре мешком, руки скрылись в широких и длинных рукавах. Ноги утонули в чересчур больших ботинках, похожих на армейские берцы, пришлось туго затянуть шнурки. Затем Тарас осторожно взял с тумбочки маску с красной римской цифрой 21 на лбу. Раненый громко всхрапнул, рот приоткрылся, издавая громкий и судорожный вздох. Тарас замер, боясь пошевелить пальцем, но незнакомец так и не очнулся.
С маской пришлось провозиться подольше, но в конце концов ее удалось пристроить на лице так, чтобы видеть хотя бы вполглаза. Тарас затянул ремешок на затылке и накинул на голову капюшон. Дышать через маску оказалось очень трудно, лицо сразу же вспотело и зачесалось так, словно по коже разбежались тысячи муравьев.
Тарас затолкал сброшенное с бедер полотенце под кровать раненого и выскользнул из-под занавески. В новом облачении он чувствовал себя страшно неуютно. Обувь болталась на ногах, длинный плащ волочился по полу, капюшон сползал на глаза, маска больно давила на лоб.
Тарас миновал длинный ряд больничных коек, и снова оказался у двери. Осторожно приоткрыл, высунул голову, надеясь, что ее не отрубят. На площадке вокруг винтовой лестницы оказалось пусто, и Тарас, прикрыв дверь, поднялся этажом выше. На этот раз дверей оказалось намного больше, глаза растерянно разбежались.
Тарас стоял на месте, не зная куда идти дальше, как вдруг по натянутым нервам ударил скрип – одна из дверей открылась, и на площадке показались три фигуры в масках. Ноги Тараса подкосились от ужаса – трое решительным шагом направились в его сторону. Он остался стоять на месте, руки суетливым движением поправили маску. Трое подошли почти вплотную, Тарас зажмурился, губы зашептали молитвы всем известным и неизвестным богам. Маски, не останавливаясь, прошли мимо, прошелестели плащи, три пары ботинок застучали по ступенькам винтовой лестницы. Троица скрылась из виду, поднявшись на этаж выше.
Оставшись один, Тарас схватился за перила, с минуту постоял, ожидая, когда утихнет дрожь в теле. Придя в себя, снова огляделся, раздумывая, что делать дальше – подняться вслед за троицей, или посмотреть что за одной из множества дверей.
Выбрал второе. Подошел к двери, оставшейся приоткрытой после появления троих. Потянул ручку на себя, глаза сузились, пытаясь разглядеть что-нибудь в царившем за дверью полумраке. Шагнул вперед, и едва не покатился кубарем – ноги оказались на крутых ступеньках лестницы. Почти в полной темноте он шаг за шагом спустился вниз. Миновал пару узких поворотов, рука нащупала ручку очередной двери, глаза снова увидели свет, и Тарас понял, что дело плохо.
