1. Цена благоденствия - Хелена Руэлли
— Пока до меня не доберётся сама Шианнон.
«Или ты сам», — мысленно добавила пленница.
— Если Рэйшен не будет упорствовать, — начал было Дэвлин и сам засмеялся своим словам. — В общем, не думаю, что Шианнон будет сильно тебя истязать…
— Почему же?
— Жертва для Ллотх нужна без увечий и серьёзной кровопотери…
— Понятно, — без энтузиазма протянула Элина. — Ты, кстати, костяшки сбил.
— А, ерунда, — махнул рукой Дэвлин, вновь занимая позицию рядом с пленницей.
Выпихнуть его не получилось. В конце концов, Элина задремала, облокотившись на горячий бок. И снился ей дом, который она покинула то ли от безысходности, то ли от жадности.
— Мне нельзя умирать, — пробормотала женщина сквозь сон.
— Почему? — спросил чей-то знакомый голос.
И Элина, как в полубреду, принялась что-то пылко рассказывать и объяснять, и, кажется, её сочувственно слушали.
Проснувшись поутру, Элина не обнаружила Дэвлина. Зато давешний охранник был тут как тут.
— Подымайся и давай на выход, — мрачно скомандовал он. — Принцесса Шианнон требует тебя к себе.
— Ладно, — покладисто ответила пленница. — Дай вначале умыться.
У охранника был наготове кувшин с водой.
— Только быстро, — он сунул этот кувшин Элине.
На челюсти у дроу красовался синяк от удара Дэвлина.
— Болит, наверное, — сочувственно заметила Элина, указав подбородком на припухлость на лице охранника. — Надо было что-нибудь холодное приложить.
— Ага, поучи меня ещё…
— Да я серьёзно! — Элина фыркнула, плеснув себе в лицо холодной водой. — Ну, хоть ложку металлическую или замороженный кусок мяса!
Дроу криво усмехнулся:
— Чего сразу об этом не сказала?
Элина вернула усмешку:
— Ага, когда два бешеных дроу затеяли драку, самое время самочке почирикать!
Охраннику стало неловко. Через мгновение он вытащил кинжал, и женщина внутренне запаниковала — неужто прирежет её прямо сейчас? Однако охранник приложил лезвие плашмя к лицу.
— Сейчас результата не жди, — предупредила его Элина. — Слишком поздно, уже образовался отёк и гематома.
— Ты говоришь, как наш Тэбдин, — отозвался дроу, не отнимая ножа от лица. — Он врачеватель и тоже обожает заумные слова.
— Есть полотенце? Вытереться бы!
— По пути обсохнешь, — грубовато ответил охранник. — Пошли уже, а то дара Шианнон выйдет из себя. И того… Ты бы волосы-то расплела.
— Да фиг вам! — моментально рассердилась Элина. — Вот пускай Шианнон выйдет из себя и не вернётся обратно!
Дроу радостно гоготнул, но тут же спохватился, опасливо оглянувшись на дверь.
Глава 48
За дверью стоял ещё один, не знакомый Элине дроу, так что топать к Шианнон пришлось под конвоем двоих здоровяков.
Они вели пленницу мрачными коридорами и лестницами, поднимаясь выше и выше. Постепенно появились окна, пробитые в камне, и в эти окна заглядывало весёлое лесное солнышко. Элина немного приободрилась. У неё был план, хоть и рискованный, но всё же… И ещё ей очень хотелось увидеть Рэйшена. Как он, что они с ним сделали? Ей казалось, что стОит лишь взглянуть ему в глаза, и всё решится само собой.
Элину привели в просторный зал, залитый солнечным светом. Никакой роскоши — золотых канделябров, ценных гобеленов, дорогой мебели — Элина не заметила. Всё было очень простым и каким-то обыденным. Удивило другое: в зале не было ни одной женщины, кроме Шианнон. Ближе всех к ней стоял Дэвлин. Вид у него был немного виноватый. Элина улыбнулась и приветливо кивнула ему. Шианнон, заметив это, сверкнула глазами и стиснула челюсти. «Ага! — возрадовалась пленница. — Я тебя допеку, голубушка, и не сомневайся!»
Рэйшен стоял поодаль, окружённый такими же конвоирами, как у Элины. Сразу видно — сын у принцессы неблагонадёжный, ему не доверяют и побаиваются. Неблагонадёжный сын выглядел очень нарядным в чёрном камзоле с золотым шитьём.
Рэйшен держался прямо, но в сторону Элины даже не смотрел, повернув бесстрастное лицо к одному из окон. Элина никак не могла поймать его взгляд. Это настораживало, но сейчас следовало думать только о том, чтобы остаться в живых. Нельзя допустить, чтобы разозлённая принцесса приказала забить пленницу до смерти, и в то же время нельзя попасть на алтарь кровожадной богини. Элине предстояло пройти по очень тонкому льду, а разборки с Рэйшеном лучше оставить на потом.
Шианнон скрестила руки на груди и смерила пленницу презрительным взглядом.
— Милый Рэйшен, — ласково пропела принцесса, поворачиваясь к сыну. — Взгляни, с этой девицей ничего не произошло. И, если ты дашь слово никогда с ней не видеться, я отправлю её домой.
Рэйшен молчал. Элина видела, как скрестились два полыхающих сиреневых взгляда, и вдруг её озарило: здесь каждый сам за себя, ни один дроу не верит другому, а она сама стала просто игрушкой в их руках…
— Домой?! — громко уточнила женщина. — Теперь мой дом — алтарь Паучьей Королевы?
— Что-что? — изумился Рэйшен, а Дэвлин болезненно поморщился.
— Она лжёт! — Шианнон злилась и с трудом сохраняла спокойствие. — Рэйшен, у тебя всё-таки есть долг перед кланом…
— Да какой, к демонам, долг? — выкрикнула Элина. — Ты выбросила его после рождения, словно куль с тряпьём! Ты не растила его, не лечила, когда он болел, не утешала, когда ему было плохо…
Теперь все в зале обратились в слух. Стояла гробовая тишина, и дроу глазели на «человеческую самку». Дэвлин пытался подавать ей какие-то знаки, видимо, чтобы она молчала. Шианнон опустила руки вниз. Пальцы у неё были странно растопырены, и Элина заметила, что на кончиках пальцев принцессы пляшут маленькие голубые искры.
— Да любая помойная кошка милосерднее и добрее тебя! — Элина заметила, что именно злит Шианнон, и прицельно била в больное место. — О каком долге ты смеешь говорить?!
— Замолчи! — прошипела принцесса.
— А то что будет? Что ты мне сделаешь, мать-кукушка?
Шианнон подняла руку и встряхнула кистью. С пальцев слетели искорки. Элина успела заметить, как шустро отступили в стороны конвоиры, и ощутила тяжёлый удар по лицу. Она пошатнулась, в глазах потемнело от боли. На губах появился солоноватый привкус. Элина вытерла рот ладонью. Кровь. Ожидаемо. Она осторожно провела языком изнутри по зубам — вроде ничего не выбито. Значит, вот какая магия у Шианнон. Элина усмехнулась разбитым ртом:
— Этим меня не запугать, Шианнон. Так не заставишь молчать.
— Нет, заставлю! — Шианнон была взбешена. — С радостью заткну тебя, дерзкая девка! Заткну навсегда!
— Прошу, не надо, — негромко проговорил Дэвлин, но покорно замолчал, когда маленькая голубая молния ударила возле носков его сапог.
Элина только головой покачала и затянула свою любимую песню:
— Я не вернусь — так говорил когда-то,
И туман глотал мои слова
И превращал их в воду…
Похоже, что эта песня будила во
