Попадос и два ствола 3 (СИ) - Андрей Мороз
В общем, начавшийся день обещал быть весьма не грустным. Поселковый народ был светел лицами и шумно ликовал. Подозреваю, что еще до вечера трезвых тут на семь километров вокруг не останется.
Ну а что? Имеют право!
Еще вчера «Форт-Полкан» и его обитатели, без преувеличения, находились на грани полного уничтожения, с небогатой перспективой выбора между смертью и пленом.
Посеревший и осунувшийся Забара обсуждает с Витей проблему неотвратимо надвигающегося стихийного празднования победы, которая, впрочем, еще официально не оформлена.
— Господа офицеры, да не майтесь вы херней. Дайте людям разговеться! Заслужили ведь.
— Так перепьются же до массового мордобоя! Хорошо, если без стрельбы обойдется, — мрачно пророчит комендант, — Начнут «подвигами» меряться — что я не знаю, как это бывает? Хоть стволы на время изымай.
— Ну, значит устройте народу организованное празднование. Как там у вас в армии говорится: если начальник не может предотвратить пьянку, он обязан её возглавить? Вот и давайте. Тебе и самому, кстати, немного оторваться — лишним не будет. Выглядишь как… Да и вообще, покажи народу, что ты тоже человек.
— Пить с подчиненными? — морщится полковник.
— Опомнись, Петрович — ты же не у себя в дивизии или над чем ты там воеводствовал?! И люди вокруг — не солдатики срочной службы, а твои избиратели. Или теперь ты здесь военное положение ввести собрался? Выборам — всё? Крест? Диктатура рулит?
— Да, ничего я менять не собираюсь, — оправдывается он, — Во всяком случае в политическом устройстве.
— Вот и взгляни на это все, как политик, а не сапог. Накрой столы и дай электорату выдохнуть и расслабиться. Они и правда это заслужили…
А глазоньками-то, красными от коньяка и недосыпа — господин полковник, все-таки в сторону вильнул воровато!
Ой, вильнул!
Прямо на том моменте, когда я про диктатуру и отмену выборов ему закинул…
Хм, это не очень хороший звоночек или просто — один из вариантов дальнейшего устройства жизни в форте его имени? Впрочем, мне как-то все равно, по большому счету. Лично я здешнего гражданства не имею и к получению такового не стремлюсь. Мне и дома — на острове, очень даже неплохо.
— Ладно, это ваше дело, как вы тут с народом разруливать станете — а мне в дорогу собираться пора… Федя, если вдруг сегодня больше не увидимся, не забудь — выходим утром, в шесть. Всем пока!
Ухожу, избегая встречаться взглядом с глазами Олега.
Нет, «завхоз» мужик здравый и умом однозначно понимает, что мир с азиатами нам необходим, чтобы такие же зеленые пацаны, как его Юрка — перестали умирать на самом взлете, но вот, душа его жаждет крови и вряд ли быстро успокоится. Разве что, появление нового ребенка у них с Ириной немного смягчит боль от потери сына…
— Ты ведь только вернулся, Котичек и снова уходишь, — горько вздохнув, заблестела глазищами Йуля.
— Так надо, ханни. Я быстренько. И на этот раз — все совершенно безопасно.
— Тогда возьми меня с собой.
— Ну, зачем тебе это? Мозоли на ногах, пыль, грязь, гигиены никакой. Да и скучно в степи.
— Но вот Марго ты за собой все-таки тащишь!
Оп-па! А вот и первая семейная сцена подкатила.
Или они у нас с ней уже были?
Не помню. Тут и без мелодрам от обилия событий голова пухнет.
— Так, все! Притормози, матрешка. Марго мне нужна исключительно в качестве переводчицы.
— С корейского? — язвительно улыбается Йуля.
— Да при чем тут корейский? Фройляйн Маргарита, пусть и немного, но на немецком шпрехает. Пусть и не как мой Хэ Вон на нашенском. Ну, а немцы там неподалеку. Мало ли, как обернется? Может и она на что сгодится.
Йуля задумывается и ненадолго замолкает.
Пользуясь случаем, торопливо уверяю бейбу, что она моя зефирная ванилька… Тьфу ты — ванильная зефирка. Самая-самая-самая и все-такое прочее. Закрепляю наметившийся успех обещанием:
— Вот, порешаю проблемы и в «отпуск» свалим. Завалимся на песочек на нашем острове и будем вялиться на солнышке, пока не надоест. А может, даже и к морю махнем. Купальники твои выгуливать. Чем черт не шутит? Да и с французами пора поближе познакомиться. А ведь эти-то там, наверняка, уже очередной лазурный берег соорудили. Они такие…
— Все ты врешь, Котяра гадкая! — шмыгает носом бейба, но улыбается.
И кстати о переводчиках — молодого корейца я тоже беру. Он сам напросился. Лично я не собирался тащить пацана в логово врагов — мало ли какие претензии от соотечественников в его сторону прилететь могут?
Ну, там — дезертирство, предательство своего народа и прочие глупости в том же стиле.
Ли Да Сом, кстати, мыслила в похожем со мной направлении и пыталась своего Ромео от этого путешествия отговаривать. Однако в парне проснулся суровый авантюрист и заядлый путешественник и остановить его она не смогла.
Вот так вот — аккуратнее общайся с Котом!
Ибо имеешь шанс заразиться зудящей страстью к перемене мест!
Пришлось пообещать девчушке, что с её возлюбленным ничего страшного не случится. Теперь хоть обратно не возвращайся, если что-то пойдет не так…
С утра позавтракал, оделся и принялся тщательно и неторопливо экипироваться в новую дорогу. Ну, прямо очень неторопливо.
Прислушался к себе. Так и есть — снова уходить в поля не слишком-то хотелось.
Покосился на бестолково суетящуюся рядом бейбу, явно не находящую себе места.
Внутренне ухмыльнулся.
Да — мужчина может изменить и покорить любой мир, но сделать этот мир уютным — может только женщина.
Однако, кайф пингвина, хапнувшего рыбки и втиснущегося в уютную щель — все же не моё. Это не путь Кота. Удовольствие от повышения уровня комфорта работает лишь первое время и быстро проходит, а потом становится скучно и снова неосознанно хочется адреналина. Однако иметь свою берлогу — это гуд. Ведь в неё так приятно возвращаться…
По второму кругу, на моё счастье, сегодня весьма укороченному — выслушиваю Йулины напутствия и в очередной раз облизываю соленые слезы с личика своей красотки.
— Всё! Я ушел…
У рыночной площади, назначенной местом сбора, предсказуемо подпирает спиной складской модуль Рыжая.
Оглядываюсь. Пока больше пока никого. Я первый. Не считая моей любовницы — снайперши, конечно. Самое главное, что Маргошки еще нет. Мужики-то поймут, если увидят.
— Поцелую тебя на дорожку? Если боишься — могу целомудренно перекрестить в разлуку. По-сестрински, — ухмыляется девушка.
