Рыжий - Alex Berest
— Нет. Первый раз вижу. Классная? Дашь почитать? Ну пожалуйста, — заканючил сосед, сделав умильные глаза.
— Ой, ладно, бери. В понедельник отдашь.
— Спасибооооо! — Витька схватил книгу и под свой крик унесся домой.
«Вот и почитал на досуге» — подумал я. Хорошо что еще другие не оставил, а сразу спрятал.
С книгами получилась прям детективная или даже шпионская история. В один прекрасный четверг, шел в дворец пионеров. И возле всё того же кинотеатра «Родина» опять попал на ловлю тунеядцев. Знакомых бабулек в этот раз не было и я один наблюдал за этой спецоперацией.
Людей выводили из здания то по одному, то группами и сразу сажали в автобус. И вот при выведении очередной группы, какая-то женщина, сунула в кусты свёрток. Бомба, оружие, наркотики, деньги? У меня аж мурашки по телу забегали. Пока думал не пойти ли к милиционерам и рассказать им о свёртке, те закончили свою работу, погрузились в транспорт и укатили.
Я минут десять пялился на эти кусты, сомневаясь — посмотреть, не посмотреть? Потом плюнул на это дело и поскакал во дворец пионеров. Но все время только об этом свертке и думал. Всё-таки решил проверить, что спрятано, на обратном пути. Когда решился — то почти бежал, а вдруг забрали? Сверток был на месте и оказался простой тряпичной сумкой с завернутыми в газеты предметами, надорвал — вроде книги.
Но какие книги! Дома, уединившись в комнате, стал разворачивать газеты. Первой оказалась повесть Михаила Булгакова «Роковыя яйца» издания 1928 года в городе Рига. И именно «роковыя», а не роковые. Интересно. Пролистнул, текст оказался с дореволюционной орфографией.
Второй был роман Евгения Замятина «Мы»***, издательства имени Чехова в городе Нью-Йорк 1952 года.
Затем, на свет появился томик Аркадия и Бориса Стругацких — «Гадкие лебеди», западногерманского издательства «Посев»****. Ну, это мы читали. Правда в самиздате. И в той жизни.
Четвертая книга оказалась вновь принадлежащая перу Булгакова — «Мастер и Маргарита», всё того же издательства «Посев».
Зато пятая была самая простая и советская. Алексей Толстой и его «Гиперболоид инженера Гарина». Правда, издания типографии РККА 1939 года, но зато стотысячным тиражом.
Все первые три под запретом в стране. Распространяются только самиздатом, а тут полные оригиналы. Чую тетка та непростая, дай боже никогда с ней не столкнутся, а книжки запрячу подальше. Единственно «Мы» почитаю, не читал никогда раньше, да и Толстого оставил. На которого уже Жмур запал.
Каким боком Алексей Николаевич попал в единый пакет с запрещенными в СССР книгами — тайна сия велика есть.
А вообще, очень опасно хранить дома такую литературу. Мне-то по малолетству ничего не будет. А вот бабуле может прилететь, да и опеки лишат, и поеду я в детский дом. Стоить после перестройки эти книги будут немного. Их время и цена — только сейчас. Если не найду куда их пристроить, то просто закопаю.
— Чего Витька винился? — отвлекла меня от мыслей, нарисовавшаяся бабуля. Точно подслушивала, гиперопека полная.
— Побил я его в школе. За дело, — сознался и сразу начал оправдываться я.
— Интересно. Ты его побил, а он у тебя еще и прощения просит? Брехня какая-то.
Пришлось пересказывать бабушке хронологию этого события.
— Ишь, ты. Ранний ты у меня. А Олька — хорошая дивчина. Знаю её родичей. Хороший выбор, — похвалила меня бабуля и свалила к себе в комнату.
М-да, без меня меня женили…
Тем не менее, слухи о том, что я ухаживаю за Сидоровой и побил за дразнилки Померанцева, облетели не только весь класс, но наверное и всю нашу параллель. В поддержание этих слухов приходилось раз или два раза в неделю провожать девчонку домой. Мне не трудно, ей приятно, а остальным завидно.
Нашел я, наконец, и бониста***** в городе. Им, к моему удивлению, оказался Юрий Викторович, ведущий кружок фотодела во дворце пионеров. На мои предложения 25ти рублевок, серии ЯА — обещал поузнавать. Сам он, больше специализировался по дореволюционным и заграничным банкнотам. Спешить мне некуда — подожду.
Зато, нумизматов в городе, оказалось несколько десятков. Оно и не удивительно в городе с такой историей. Тем более что каждый год, на огородах или при стройках выкапывали из земли разные монеты.
Я и сам обратил внимание на эту историчность города совсем недавно. На одном из занятий секции увидел крепостной вал из окна. Буквально в двухстах метрах от дворца. Ну ничего себе, что же я раньше не замечал эту громаду? После, наверное часа два, изучал этот «турецкий» вал и приданые ему «Алексеевские» ворота.
И пришел к выводу, что это заброшенное фортификационное сооружение никакого отношения к «османской империи» не имеет, а передо мной кусочек земляного бастиона звёздчатой крепости******* более позднего времени. Как минимум — конца восемнадцатого, начала девятнадцатого веков.
Вся эта фортеция выглядела хоть и массивно, но довольно убого. Оплывшие и осыпавшиеся земляные фасы и куртины, растущие на них деревья и кусты. Ворота тоже нуждались в хорошем ремонте. Раньше дорога проходила прямо через ворота. Но потом вал разрезали и проложили мощенную дорогу в объезд ворот.
Ошизеть, это же сколько интересного скрывается под этой кучей земли? В мою голову полезли схемы простых металлодетекторов. Не-не-не, связываться с такими людными местами себе дороже. А вообще идея собрать детектор и пройтись хотя бы по пляжам — вполне интересная. Но не сейчас. Позже, когда подрасту. Да и элементную базу попробуй еще найди.
Владимир Владимирович, набрал по разным школам десять пацанов и пять девчонок. И я теперь выполнял своё обещанное, потихоньку их обучая. Сначала, пока стояла хорошая погода, занимались спортивным ориентированием, попутно изучая лес за городским пляжем, который и являлся полигоном для этих соревнований. Топознаки, привязка их к примитивной карте, работа с компасом и курвиметром.
Компасы были самыми простыми и реагировали на любую помеху в магнитном поле. То еще удовольствие ориентироваться с их помощью. Вообще, снаряжения было много, но было оно убогое и довольно ушатанное. Хорошо еще веревки и репшнуры были синтетические, а не из растительного волокна. Но и то, жесткая и дубовая статика.******** Почти сотня железных карабинов с
