Елена Кароль - Совушка ее величества
Да-а-а… и все-таки мужики – хлипкие существа.
Меня они, кстати, не замечали. То ли потому, что я так и не зажгла освещение, то ли потому, что я сидела в стороне от их маршрута, а может, и потому, что сейчас у них была более интересная цель.
Наконец дойдя до двери и скрывшись за ней, дракон, похоже, споткнулся на первой же ступеньке и, судя по грохоту, закончил свой путь уже на полу погреба, причем быстрее запланированного. Хм, интересно, убился, нет?
Черт, судя по мату – нет.
Скептично хмыкнув, я отпила чаю. Помогать я не планировала. Еще чего! Связываться с пьяным драконом? Я не самоубийца. К тому же Юмирай говорил, что дракона очень сложно убить. Наверняка даже не сломал себе ничего. А если и сломал, то поделом. Меньше пить будет.
Отпив еще глоток, я прислушалась внимательнее – странное шебаршение не позволяло с точностью определить, чем они там занимаются, а логика и фантазия буксовали. Нет, понятно, что они наверняка ищут бутылку, а может, бочонок и закуску, но шорохи были странными.
А затем они прекратились вовсе.
О?
Черт, уже любопытно!
Допив чай и доев булочку, я сначала прибрала за собой и вымыла посуду, разложила все по местам, чтобы не оставлять следов, и уже после, все это время прислушиваясь к настораживающей тишине, подошла к приоткрытой двери погреба. Немного постояла на входе, пытаясь на слух определить, что происходит внизу и происходит ли что-то, но так ничего и не услышала.
Странно.
Рука нашарила на стене выключатель. Стоило пальцу нажать на рычажок, и стало понятно, почему я ничего не слышала, – дракон дрых прямо на полу, обняв окорок, а Юмирай сидел неподалеку и медитировал на бутылку, которая была у него в руке.
Кстати, стоило зажечься свету, как дракон недовольно всхрапнул, но так и не проснулся, а меня окинул задумчивым взглядом тот, кто был не так пьян, как мне показалось вначале. Он был вообще трезв.
Черт, как глупо получилось… И сказать-то нечего. Что ж, раз все целы, то я, пожалуй, пойду.
– Свет оставить или выключить?
– Оставь, надо будет этого пьяницу наверх отнести. – Переведя взгляд на спящего, вампир невесело усмехнулся и снова посмотрел на меня, при этом отставив практически нетронутую бутыль с вином в сторону. – Надеюсь, ты сюда не за выпивкой шла?
– Нет, я не пью. Я ужинала.
– Ясно. Поужинала?
– Да.
Неловкое молчание затягивалось, и я, кивнув, сделала шаг назад, чтобы уйти, но тут Юмирай встал и шагнул ко мне.
– Вика, подожди. На пару слов…
– Да? – настороженно замерев в дверях, я смотрела, как он твердой походкой абсолютно трезвого… хм… вампира поднимается по лестнице ко мне и, поднявшись, встает напротив. Близко. Слишком близко.
А его глаза снова черные. Полностью.
Так… кажется, он не настолько трезв, как мне показалось.
– Юмирай? Что ты хотел?
– Извиниться…
– За что? – искренне удивившись, потому что зла я на него точно не держала (по крайней мере сейчас), что-либо еще я сделать не успела – он шагнул еще ближе, умудрившись прижать меня к стене всем телом, а затем поцеловал.
В его поцелуе не было той безудержной и неконтролируемой страсти, как утром, наоборот – он был настолько нежным и даже скорее целомудренным и робким, что я просто-напросто растерялась. И если в первую секунду просто замерла, во вторую собиралась возмутиться и ударить, то в третью передумала и ответила. Такого Юмирая я еще не знала, но очень хотела узнать.
Его губы нежнейшими, невесомыми бабочками порхали по моему лицу, словно исследовали и никак не могли определиться, где им лучше, – щека, висок, лоб, веки, нос… это было настолько удивительно и невероятно, что рождало в моей душе лишь нежность, а никак не протест.
Его руки в этот момент обнимали меня за талию, но не давили, а едва уловимо поглаживали, словно боясь неловким движением причинить боль.
А затем наши губы встретились. Сначала лишь коснувшись, затем увереннее, а после, словно вспомнив, что уже знакомы, они распахнулись навстречу друг другу, и целомудрие было позабыто.
Страсть. Древняя, как сама жизнь, неукротимая, как цунами, первобытная и ничем не сдерживаемая. Господи, это было умопомрачительно…
– Мм… – С губ сорвался непроизвольный стон, когда его руки поднялись выше, прижимая все крепче и рождая в груди неконтролируемый пожар желания. – Юми-и-и… – еще один стон, но уже более требовательный, потому что он посмел отстраниться и замереть, окидывая раскрасневшуюся меня обжигающим взглядом. – Иди ко мне… – шепот на грани слышимости, но я знаю, что его чуткий слух улавливает даже сбившийся стук моего сердца. – Юмирай?
Затуманенным разумом я поняла: что-то не так, но до конца осознала это лишь тогда, когда его глаза из черных стали темно-зелеными, а губы из просто улыбающихся – откровенно саркастичными.
– Юми?
– Да?
– Ты… – Моргнув, я удивленно уточнила, не в силах поверить в напрашивающийся вывод: – А дальше?
– А дальше – только после свадьбы. – Если бы не произнесенные вслух слова, я бы ни за что не поверила – его руки до сих пор поглаживали мое тело, рождая дрожь, скапливающуюся внизу живота, а помутневший от явного желания взгляд с удовольствием скользил по моему возмущенному лицу. – Да, извини. За это.
– Юмирай, так нечестно.
– Возможно…
– Это подло.
– Почему?
– Потому что так нельзя. – Я сдерживалась, как могла. Теперь я точно знала – он пьян, причем не меньше дракона. Именно поэтому он решил поиграть в игру – возбуди и проучи. Я чуяла это. – Ты понимаешь, насколько это вредно для организма? Ты ведь хочешь продолжения не меньше меня. Зачем останавливаться на полпути? – Я положила ладонь ему на грудь и скользящим движением отправилась в путешествие к шее. Добралась до желаемого участка обнаженной кожи, чуть царапнула ноготками и с удовлетворением заметила, как резко расширились его зрачки. – Чего ты боишься? Мы ведь нравимся друг другу… Зачем ты мучаешь меня и себя?
– Зачем… – Ястреб резко подался вперед и снова прижал меня к стене, опаляя жаром своего возбужденного тела. – Хороший вопрос, милая. Понимаешь, я не хочу быть промежуточным звеном. Не хочу быть для тебя одним из многих. Мне этого мало. Мало…
– И что же ты хочешь? – Наши губы почти встретились, но лишь почти. Стоило мне податься вперед, как он тут же слегка отпрянул и хрипло рассмеялся. – Скажи мне – чего ты хочешь?
– Тебя. Всю. Навсегда. Этого мне хватит. – Договорив, ястреб снова замер, при этом так пристально глядя мне в глаза, словно заглядывал в душу. – Согласна стать моей навсегда?
– Я… – судорожно придумывая уклончивый ответ, я понимала, что не могу сказать ни «да», ни «нет». Эти слова будут катастрофой, причем что одно, что другое. – Юмирай…
А затем он усмехнулся. Многозначительно. Одной рукой оперся на стену, вторую убрал за спину и кивнул в сторону двери, молчаливо предлагая мне уйти.
– Ты не прав. – Обида нахлынула лавиной. Вновь растревоженные гормоны требовали хоть какого-то выхода, но единственным доступным были слезы. – Ты! Подлый! Наглый! Эгоистичный!
– Тш-ш-ш… – Мои кулаки, бьющие по его груди, утонули в его ладонях, спина была снова прижата к стене, а в замутненные наворачивающимися слезами глаза заглянули осуждающие черные. – Неверный вывод. Замужество не подлость. А наглость и эгоистичность – это как раз желание воспользоваться и самоутвердиться. Я этого не хочу. Я не хочу, чтобы о тебе говорили и думали плохо, а это обязательно случится, когда слухи о нашей связи дойдут до остальных. Так что успокойся и не обвиняй меня в том, что я хочу все сделать правильно.
Красиво говорит. Аж заслушалась.
– Знаешь, засунь свою порядочность… – без особого труда выдернув свои руки из его захвата, я шмыгнула носом и зло поджала губы. – Твои методы ухаживания отвратительны. А оставлять женщину неудовлетворенной и при этом заявлять, что подобное можно исправить лишь замужеством, – гадко и низко. Так что нет, Юмирай, я тебя не прощаю. Такому эгоистичному поведению прощения нет!
От переизбытка чувств я даже топнула ногой, рыкнула и ушла, остро жалея, что не могу хлопнуть дверью или что-нибудь разбить. Эмоции зашкаливали, казалось, еще немного – и пар из ушей повалит. Сна не было ни в одном глазу. Да, точно! Пойду убью тренировочную грушу!
Как она прекрасна в своем гневе. Великолепна. Умопомрачительна. Пусть спустит пар девочка, ей полезно. Пусть даже что-нибудь сломает, ему не жалко. Неторопливо идя по яркому, ароматному следу раздражения, который шлейфом тянулся за Викторией, Юмирай не собирался пускать дело на самотек. Она очень умна и не станет делать глупости, но проконтролировать все равно стоило. Парк… что она хочет в парке?
