Ямата-но Орочи - Халег Чудинов
Я молча остановился перед Кагуей шагах в десяти. Она стояла со все так же гордо выпрямленной спиной, одежда вновь безупречно сидела на ее теле, а волосы мягким водопадом лились по спине. Только лицо опущено, словно она погружена в свои мысли.
— Я... Ненавижу тебя... — услышал я ее.
Кагуя подняла лицо. Вокруг жемчужных глаз вздулись типичные для активного Бьякугана вены, на щеках блестят тонкие дорожки слез. Ринне Шаринган пылает подобно налитой кровью звезде во лбу, его вертикальные веки широко распахнуты. И даже сейчас она была красива.
— Ты... Бросил меня. Оставил одну. Не оставил даже имени. Только пророчество. И детей, ставших чужими! Не твоими... Не моими... Я не могла полюбить их. Я старалась! Я не помнила свою любовь... Что ты сделал со мной?!
Я коротко вздохнул. Что мне ответить на ее вопросы? Даже если я принял навязанное мне прошлое, то я не знаю о нем почти ничего. Но... Как же знакомо все выглядит. Не похоже ли выглядело мое возвращение к Сальме? Да и к Микото тоже. Я и в самом деле нисколько не меняюсь?
— Орочимару. Теперь это мое имя, — тяжело сказал я и после паузы мягко посоветовал: — Отдохни. Твоя сила нестабильна из-за биджу с их собственными желаниями и стремлениями. И из-за второго Джуби. Лучше не рискуй, чакра может выйти из-под контроля, если ты ослабнешь.
— Исшики мертв? — при упоминании второго Джуби Кагуя слегка нахмурилась и вспомнила, кому он принадлежал.
— Он хотел поглотить меня и возродиться в моем теле. Но поставил на нашу битву все и проиграл. Его тело и чакру растерзали демоны.
— Были другие?
— Появлялся Урашики. Он тоже погиб. Но от него я узнал, что скоро могут появиться еще двое: Момошики и Киншики. А за ними могут прийти следующие. Я не знаю сил твоего клана. Или не помню их. И мне нужна твоя помощь, чтобы защитить свой мир. Я предпочел бы поговорить с тобой, а не сражаться.
У нее сейчас нет большого выбора, и она это понимала. Ее чакра нестабильна, и, несмотря на силу двух Джуби, она не так сильна, как могла бы быть, захвати Вечное Цукиёми хотя бы половину планеты. Наоборот, дополнительный сильный источник чакры усложняет ей контроль над силой. Я могу ударить по этой ее слабости и заставить ее личность уснуть, погребенную волей смешанной духовной энергии так же, как смог пробудить ее песней ранее.
Кагуя это понимала. Она смерила меня плохо читаемым взглядом. И слегка кивнула.
Глава 55. Ооцуцуки
21 мая 60 года от начала Эпохи Какурезато
Один кивок, а с души словно камень свалился. Я позволил себе слегка перевести дух. И внезапно поймал себя на мысли, что повисла неловкая тишина. В этом странном измерении даже ветер толком не дул. В небе за желто-зелеными облаками не видно было солнца, но цветные слои скал вокруг были словно аккуратно срезаны и не имели следов вымывания или выветривания. Еще один мертвый мир, похожий на тот, в котором мне пришлось сразиться с Исшики. И таких у Кагуи шесть связанных. Они отсечены от реального мира сильнее, чем Мьёбокузан или Рьючидо, но все еще связаны с ним. Когда-то были его частью и сейчас в каком-то смысле остаются ею. Здесь сложное искривление пространства и времени, так с разбегу я в нем не разберусь. Могу только разбить ее техникой Йомидзи, как пробивал себе путь с Земли на Луну.
— Мы... — неловко нарушил я тишину и замешкался. — Можем обсудить личное потом. Сейчас на это может не хватить времени. Я вижу неблагоприятные варианты, если мы задержимся здесь. Наш мир может пострадать.
Кагуя поджала губы и слегка вскинула голову, продолжая сверлить меня взглядом. И почему именно ее мысли мне не удается прочитать? Моя техника чтения мыслей ведь достаточно неочевидная, чтобы кто-то без достаточного образования мог ей противостоять. К счастью, у меня сейчас иное преимущество перед Кагуей. От него уже болит голова, но третий глаз, Шинган, как его назвала Кагуя, все еще открыт. С помощью Глаза пророка можно выбрать более-менее удачный путь, чтобы решить проблемы миром.
Выйти на рут Кагуи... Эх, а я ведь попал не в мир отоме-игры и совсем не главным героем, почему же все так странно пришло к гаремной концовке?
— Твоя сила нестабильна из-за биджу с их собственными желаниями и стремлениями, — предупредил я Кагую. — Хагоромо наделил каждого Хвостатого индивидуальностью. Их чакра всегда была полна ненависти Десятихвостого, но у каждого биджу она была своя, не похожая на остальных. Это не даст тебе в полной мере контролировать ее. Кроме того, я обещал Хвостатым, что они станут частью моего мира. Их нужно вернуть.
С каждым словом лицо Кагуи все сильнее искажалось в гневе. Можно было без труда ощутить негодование и сопротивление моим словам в ее душе. С таким количеством чакры эмоции могли раздавить простого человека.
— Вся чакра... Принадлежит мне! — произнесла Кагуя, как будто с трудом выдавливая из себя цельное предложение. — Она снова должна стать единым целым!
— Чакра Шинджу — не твоя, — не согласился я. — Эта чакра отобрана у мира. Забрав ее, ты убиваешь дорогую тебе землю. Я могу помочь тебе усвоить чакру Джуби, сделать ее
