Газлайтер. Том 27 - Григорий Володин
— Если никто не против, перейдем сразу к обсуждению интеграции вашего рода в мой клан, — начинаю. — Скажу сразу, вы будет как отдельная структура, и ваши ресурсы и доходы не будут распределяться на весь конгломерат, за исключением вассального налога.
— Это разумно, Данила, — кивает Мерзлотник, а Миша вдруг вставляет:
— Знаете, Данила Степанович, до сих пор наш клан был только под Царём. Ни под кем больше. И каждый новый глава рода обязан был провести трое суток в Ледяном Подземелье.
— Миша, ты что опять несёшь? — вздыхает Мерзлотник и поворачивается к нему с тем выражением лица, которое означает «сейчас будет педагогика». — Я же тебя предупреждал…
Михаил почему-то рефлекторно прикрывает правое ухо, но не отступает.
— Отец, я говорю о наших традициях!
— Традиции рода Опчикарских действительно ценны, — соглашаюсь. — Но что вы хотите этим сказать, Михаил Семенович? — уточняю спокойно.
— Под нашей рязанской усадьбой выстроен целый ансамбль подземных ходов, — быстро продолжает Михаил, явно стараясь выглядеть увереннее. — Всё залито льдом. Там водятся аномальные звери, редкие виды. Наши предки их туда запускали. И, по традиции, новый глава клана должен провести там трое суток.
— Это не к клану относится — только к самому роду, — возражает Мерзлотник.
— Но раньше род Опчикарских был главным в клане, — замечает Михаил. — А потому и к клану тоже!
— Михаил Семенович, — говорю я, — тогда составите мне компанию?
Он моргает.
— Зачем?
— Чтобы вы лично убедились, что я эти трое суток действительно проведу в Ледяном Подземелье, — пожимаю плечами. — Не хочу, чтобы у вас остались сомнения в моем уважении к традициям рода Опчикарсикх.
Михаил оживает — наконец-то диалог по понятным правилам:
— С радостью, Данила Степанович.
— Ты не обязан, Данила, — вмешивается Мерзлотник, качая плешивой головой. — Это ритуал только для нового главы рода, а не клана.
— Мне не сложно, Семен Глебович, — пожимаю плечами. — Только я собирался взять с собой избранницу. Нам нужно провести там медитацию с одним артефактом.
Михаил фыркает:
— Медитацию? Там, в подземелье? Нам будет не до медитаций!
— Мы уж найдём время, — спокойно отвечаю я. — Поверьте, с этим проблем не будет.
Михаил нахмуривается. Он явно пытается понять — я издеваюсь или, правда, не боюсь их Ледяного Подземелья.
Я не жду, пока он решит, в какую ячейку меня класть. Разворачиваюсь и бросаю через плечо:
— Готовьтесь к погружению, Михаил Семенович.
Глава 8
Заипис, Та сторона
Феанор безрезультатно пытался купить себе корабль. Судовладельцы Заиписа, словно сговорившись, отворачивались при его приближении, теряя память, слух и зрение. Кто-то внезапно вспоминал о пожаре в трюме, кто-то — о том, что все суда ушли в плавание, а один даже начал заикаться и попятился в толпу.
Новость об инциденте с китами разнеслась по порту быстрее, чем дармовое вино по глоткам портовых грузчиков. А уж если «великаны с плавниками» на кого-то набросились — значит, судьба отметила его своей меткой. Таков тут обычай: связываться с проклятым — верный путь к убыткам, а заключить с ним сделку — всё равно что самому лечь на дно.
Никто не хочет иметь дело с тем, кого харкнула сама река.
— Чертовы суеверные людишки! — ругался Феанор перед зеркалом в дешёвой гостинице, где ему даже не выдали полотенце. Воителя неимоверно бесило, что он задерживался в городе. — Значит, Филинов все просчитал! Как же он бесит!
Тогда Феанор решил действовать иначе. Если не продают уже построенное — значит, сами строим с нуля. Он отправился в главную плотницкую артель Заиписа, прихватив с собой мешки золота. Был готов платить втридорога, лишь бы получить достойный корабль — пускай и пришлось бы его ждать несколько месяцев.
Однако вся артель оказалась занята под завязку: мастера расписаны на годы вперёд, и все без исключения трудятся на одного заказчика — так называемого «Короля Филинова». Они возводят амбары, пристани, жилые дома, склады — всё для альвов, что обживают Шпиль Теней, где внезапно выросло новое королевство под боком у Заиписа. Для Филинова — первоочередное внимание, для остальных — категорический отказ.
— Так значит, Филинов? Ну ладно, — прошипел Феанор, сжимая пальцы в кулак так, что хрустнули костяшки. — Не хотите по-хорошему — будет по-плохому.
Ночью он пробрался в контору одного из судовладельцев под лязг отмычки. В приёмной горел магический ночник, на полке дрожал горшок с сухим кактусом, а на столе уже через минуту лежал увесистый кошель с золотом. Без всяких церемоний — мол, считай, что сделка с Воителем состоялась.
После чего Феанор темными переулками направился к причалу. Стащил старую лодку и поплыл в открытое море. Корабль, который он давно приметил, стоял на якоре чуть за устьем, уже в пределах морской бухты — место уединённое, закрытое скалами.
На борту царила тишина, а палуба была пуста. Судя по всему, судно готовили к выходу с отливом — снасти убраны, люки прикрыты, ни души на горизонте. Феанор легко вскарабкался по канату, перекинул ногу через фальшборт и, оказавшись на палубе, быстро огляделся.
На первый взгляд — обычное судно. Высокие мачты, штурвал с витой ручкой, резные украшения в форме драконьих голов. Где-то здесь также должен быть артефакт управления ветром, чтобы дул в паруса.
Воитель едва коснулся руля — и всё пошло не так. Корабль дрогнул, как живой. Рывком Феанора подбросило вперёд, и он вцепился в штурвал, чтобы не улететь за борт. Волны запели, ветер взвыл. Судно само собой разогналось и понеслось из бухты.
А потом — иллюзия спала.
Мачты исчезали, словно таяли в воздухе, а на их месте вырастали гладкие, бледно-серые костяные наросты. Палуба под ногами превратилась в скользкий панцирь, покрытый буграми и щербатым лишаем, а штурвал оказался не чем иным, как рогатым выступом — отростком, явно принадлежащим живому существу.
Феанор больше не был на корабле. Он стоял на спине гигантской черепахи, стремительно несущейся вперёд — в открытый океан.
— Филинов! — заорал Феанор, срывая голос. Ему приходилось вцепляться в рогатый отросток, потому что ноги из-за бешеной скорости уже отрывало от панциря. Он понял: всё это была ментальная иллюзия. — Грёбаный Филинов! Я ЗНАЮ, ЭТО ТЫ!! ФИЛИНОВ!!!
И вдруг сбоку, между костяных выростов, что-то замелькало — плакат с надписью:
«Вещий-Филинов, попрошу».
* * *
