Партиец (СИ) - Семин Никита
Меры с каждым годом все ужесточались, что огорчало Илью Романовича. Скоро писателей сгонят в единый Союз, но уже не тот, который был образован ими самими, а правительственный с полным подчинением и ежегодным отчетом, как на заводах. Кто-то смеялся над такими предположениями Говорина, а сам Илья Романович не сомневался — это лишь дело времени. Потому и следил самым внимательным образом за политическими «зигзагами», чтобы в один далеко не прекрасный день к нему не постучались сотрудники ОГПУ или придя в редакцию не получить «отворот-поворот».
— Кхм! — удивленно кашлянул мужчина, увидев в газете не только знакомую фамилию, но и фотографию, на которой был запечатлен один очень известный ему студент. — Однако…
Мало того, из газет Илья Романович узнал, что бывший парень его дочери стал членом контрольной комиссии партии! Весьма высокая должность, особенно для девятнадцати летнего юноши. И тем обиднее было, что этот юноша теперь не общается с семьей Говориных. И из-за чего? Из-за каких-то бабских предрассудков!
Мужчина был в курсе истории Сергея. И когда Люда рассказала, что порвала с ним, сначала очень удивился. Подумал, что парень обидел девушку или изменил ей. Но когда узнал все детали расставания, был мягко говоря обескуражен. Попытки образумить дочь и пойти на примирение с перспективным уже тогда юношей ни к чему не привели. Мало того — любимой супруге тоже вожжа под хвост попала и две Говориных единым фронтом пошли против главы семейства. Чтобы окончательно не разругаться со своими женщинами, Илья Романович тогда отступил. Но при каждом удобном случае постоянно говорил Люде, что пусть она не хочет больше встречаться с Сергеем, но уж помириться то можно. Но та была упряма. Вся в отца. Кто кого из них переубедит было не ясно.
Вот и сейчас дочка пришла с работы, и Илья Романович предпринял новую попытку.
— Люд, как смена прошла?
— Нормально, — безучастным голосом отозвалась девушка.
Вот уже который день она ходит как в воду опущенная, а делиться, что случилось, отказывается.
— Газету вот читаю, представляешь, там про Сергея написано! Его в центральную контрольную комиссию избрали!
Про товарища Сталина Илья Романович благоразумно решил не упоминать, чтобы Люда снова не окрысилась. Но вот чего он не ожидал, так это внезапных слез дочери и того, что она бросится ему в объятия.
— Папа, я такая ду-у-ура! — завыла Люда, а слезы полились чуть ли не ручьем.
Сперва растерявшись, мужчина тут же принялся успокаивать любимую дочку.
— Ну чего? Какая же ты дура? Ты у меня самая умная, красивая… — из уст заботливого отца пошел поток комплиментов, а сам он терялся в догадках — что случилось.
Чего это так Люда среагировала на его слова? Но вскоре все прояснилось.
— … как они могли, — с горечью в голосе, закончила свой рассказ о предательстве лучшей подруги и бывшего парня Люда. — Я ведь им верила. А Толю любила. А они… — голос девушки вновь задрожал и не в силах продолжать говорить она замолчала.
Илья Романович был зол. На Светлану, Анатолия, а главное — на свою жену, которая не поддержала его и не образумила дочь, когда та рассталась с Сергеем. Мужчина был уверен, парень ни за что бы не совершил такой поступок и не обидел его девочку.
— Я виделась с Сережей, — вдруг призналась Люда. — Просила у него прощения. За все.
— И что он? — боясь спугнуть свою удачу — получилось повернуть разговор на Огнева! — осторожно спросил Илья Романович.
— Сказал, что прощает меня. И тут же убежал. Дела, — последнее слово Люда произнесла с сарказмом и внутренней обидой.
— Ну, может и правда дела? О нем в газетах пишут, что в Съезде участвовал. А это такое мероприятие — с наскока там не выступишь.
Люда промолчала, лишь посильнее обняв отца и положив тому голову на грудь. На несколько минут повисло неловкое молчание. Которое прервала сама девушка.
— Папа. поговори с Сережей, а? — с мольбой в голосе произнесла она.
— Я… подумаю, что можно сделать, — кивнул Илья Романович.
* * *В конце июля напомнил о себе Алкснис. За всей суматохой последних дней я и забыл про него и то, что теперь являюсь членом комиссии, оценивающей перспективы самолетостроения. А вот Яков Иванович ничего не забыл.
Тридцать первого числа ко мне зашел Савинков, из-за чего я подумал, что меня снова вызывает к себе товарищ Сталин. После съезда прошло две недели, неудивительно, что Иосифу Виссарионовичу нужен результат моей работы. Но я ошибся.
— Товарищ Сталин занят, — сказал Савинков, — да и его попросили не трогать тебя сегодня. Если у вас готовы какие-то бумаги для товарища Сталина, можете дать их мне. Я передам.
— Кто попросил? — проигнорировав предложение ОГПУшника, спросил я.
Бумаги я и сам отдам. Если у Иосифа Виссарионовича возникнут вопросы, тут же ответить смогу. И почтальоны тут лишние.
— Товарищ Алкснис. Он собственно ждет вас.
Так я и поехал в наркомат обороны. В кабинете Якова Ивановича мужчина был не один. Стоило мне постучаться и получить разрешение войти, как на меня посмотрел сам Алкснис и Баранов. Петр Ионович очень удивился нашей встрече, да и я сам не ожидал его увидеть. Давно мы с ним не пересекались.
Поздоровавшись, Баранов вопросительно посмотрел на Алксниса.
— Сергей входит в комиссию по оценке перспектив самолетостроения и развития авиации, — пояснил Яков Иванович на не прозвучавший вопрос.
— Тогда полагаю, тебе будет интересно съездить в Воронеж, — повернулся ко мне Баранов.
— А что там?
Ехать никуда не хотелось, но отказываться сразу я не стал.
— Планируется первый групповой прыжок с парашютами.
— И когда?
— Второго числа. Успеешь, — улыбнулся Петр Ионович.
И тут как вспышка пришло воспоминание, что второго августа в моей прошлой жизни праздновали день ВДВ! Так вот откуда это пошло! Посмотреть на истоки нового вида войск было заманчиво, и я тут же согласился. После чего Баранов перекинулся парой фраз с Яковом Ивановичем и покинул кабинет.
Алкснис тут же достал из ящика стола несколько папок и положил перед собой.
— Вот, посмотри. Здесь основные проекты по новым самолетам. Я знаю, как тебя нагрузил товарищ Сталин, поэтому и не стал дергать на посещение различных КБ. Но если хочешь… — сделал он паузу.
Вообще выглядело это странно. Чтобы заместитель начальника ВВС так разговаривал со студентом? Лишь спустя несколько мгновений до меня дошло, что просто «студентом» я уже давно в глазах знающих людей не являюсь. За моей спиной невидимой тенью маячит фигура товарища Сталина. Тут хочешь — не хочешь, а будешь относиться к молодому парню со всей серьезностью.
Поблагодарив Алксниса за широкий жест (без шуток, он мне кучу времени сэкономил), я решил сначала ознакомиться с содержимым папок, а уже после дать ответ — поеду я в КБ, где эти самолеты делают, или нет.
Проектов было не мало. Тут нашлись материалы и по новому истребителю Поликарпа. Там я ничего изменять или как-то комментировать не стал. Самолет получался хороший и вполне конкурентный для нынешнего времени. С интересом пролистал задумки Андрея Николаевича. Туполев со свойственным ему размахом готовил сразу несколько самолетов. Тяжелый штурмовик. Тут он решил последовать примеру Поликарпова и сделал его в виде биплана. Не знаю, насколько это оправдано, но как по мне — с количеством брони такому штурмовику не маневренность биплана нужна, а скорость моноплана. Сделал пометку просчитать этот вариант и сделать их сравнительную характеристику. Просто посчитать, без создания макета или тем более полноразмерного самолета. Кроме этого Андрей Николаевич трудился над пассажирским монопланом и даже накидал проект летающей лодки! Вот многостаночник, блин.
Гидросамолет также параллельно с Туполевым проектировал некто Бериев. И если у Андрея Николаевича его самолет планировался двухмоторным с экипажем из пяти человек, то Бериев свою «лодку» спроектировал одномоторной с тремя членами экипажа. Она во всем была более компактной, а скорость и потолок по расчетным данным ожидались гораздо выше, чем у Туполева.
