Приятные вещи (СИ) - Петюк Дмитрий Desmond
Но даже имея за своими плечами столь серьёзный криминальный багаж, посылая Хартана на дело, я испытывал сильные приступы вины. Причём, больше всего сокрушался именно по тому факту, что Тане придётся воровать настоящие, материальные образцы тканей, и даже задумывался о том, чтобы попытаться сделать с помощью дубликатора иллюзорные копии.
Увы, пусть идея и звучала заманчиво — ведь никаких сложностей в дублировании и последующем считывании носителя, лишённого какой-либо магии, не поджидало — но я её с сожалением отбросил. В этом случае остро вставал вопрос хранения образцов. Кровь, мясо, хитин или костные ткани можно было запросто поместить в стазис, и даже если с заклинанием что-то случиться, собрать целую ДНК из почти что сгнивших остатков. В случае же материализованной иллюзии такой роскоши как время, не имелось. И пусть даже тут я мог что-то придумать, но этот путь являлся очень ненадёжным, к тому же существовала вероятность, что сила Фаолонде будет работать только на оригинале, так что с большим сожалением я эту идею отбросил. В итоге Хартан получил запас небьющихся пузырьков, а также наказ быть осторожным.
И, удивительное дело, сколь бы безумной и слабой не выглядела вся затея, приносить результат она начала практически сразу. Возможно, сильно помогли новые теоретические и практические знания, полученные во время ночных совместных сеансов сновидений, а может и уверенность, которую придавало сопровождение Таага, но буквально в течение первой недели в стазис-шкафу, оборудованном в подвале, уже стояло шестнадцать пробирок, а количество копий тетрадей, лабораторий журналов, дневников и прочих записей, которые я прочитал и изучил, не поддавалось исчислению. К сожалению, никакой полезной информации в них не нашлось. Как и записи в университете, открытые для моего преподавательского доступа, они содержали только интересующие химерологов сведения, пусть и весьма подробные. Исследователи выделили группы генов, отвечающие за тот или иной телесный признак, описали закономерности, позволяющие добавлять в геном нужные характеристики, даже разработали методики внедрения во взрослый организм, правда в этом случае без малейшего шанса наследственной передачи. Но всё было не то, никто из исследователей даже не пытался изучать источник магии — саму душу монстра.
А потом к Хартану пришли первые клиенты, чему тот, несмотря на свои огромные богатства, был очень и очень рад. Рад этому оказался и я — ведь пока что Хартан оставлял визитные карточки нашей свежеоткрытой фирмы только у химерологов, а при такой важной вещи, как аудит безопасности жилища, всегда хотели присутствовать хозяева. Удивительное дело, получив свидетельства успешного проникновения, никто из них не угрожал, не злился и не топал ногами. Образцы Хартан похищал в очень малых количествах и никаких следов не оставлял, так что они просто посчитали ночные визиты не слишком этичным, на грани фола, но очень убедительным рекламным ходом. Ну а после того, как Хартан наглядно демонстрировал бреши в защитных системах, рассказывал, как именно обезвреживал или обходил каждую из них, и какие меры следует предпринять для обеспечения надёжной защиты, они с готовностью подписывали контракт.
Возможно, желание довериться первому попавшемуся грабителю могло бы показаться беспечным, но тут уже на помощь приходил я. Солидному почётному профессору Университета Нирвины, какой бы синекурой не было это звание, доверия было больше, чем сопляку, не разменявшему и третий десяток. Опять-таки, я мог похвастать знакомством со жречеством основных храмов, ректором и деканами университета, руководством Управления Разведки и даже одним из Высших Целителей. Более того, каждый из наших новых клиентов уже слышал о религии Ирулин, так что мои регалии тоже имели немалый вес. И как только первый лёд оказывался сломан, мы переходили к профессиональным обсуждениям. Узнав, что со следующего учебного года я планирую изучать химерологию, дополняя и так обширные знания по теоретической магии, артефакторике и ритуалистике, клиенты оживлялись и предлагали в случае чего обращаться за помощью. Что, в случае необходимости, я и собирался сделать.
Совершенно не скрываясь, я рассказывал о предмете своих текущих изысканий, про желание исследовать глубины душ магических существ. В ответ получил те же советы, к которым пришёл и сам — расспросить охотников и отправиться в путешествие, добывая сведения собственноручно. Совсем уж бесполезными подобные беседы назвать было нельзя — я не просто получил контакты охотников, с которыми сотрудничали химерологи, но также разрешение на неинвазивное исследование имеющихся в их распоряжении химер, к которому я и собирался приступить, как только раздобуду подходящий инструмент.
Тем временем прибыл заказанный у Жорефа омнигон. Тана выбрал модель, внешним видом напоминающую один из спортивных Кавасаки, которые были особо популярны незадолго до моего отбытия с Земли. Ему столь понравились цвета нашего Дарша, что он отдельно заказал покраску в жёлто-чёрный цвет, и теперь, когда рассекал по улицам Нирвины, казалось, что он оседлал большого шершня. Своё обещание я сдержал, перебрав с Таагом активные и пассивные системы безопасности, так что теперь не слишком беспокоился насчёт возможных аварий. Оставив молодёжи развлекаться с молодёжными вещами, я запланировал визит к Милым Глазкам.
Как и в прошлые разы, Данар Тараже принял меня сразу, стоило позвонить Мишару по раковине и сообщить о своём желании поговорить с боссом. Мы встретились, поболтали ни о чём, а затем я вручил Тараже его часть системы связи, состоявшей из двух небольших плоских шкатулок и идущих к ним в комплекте устройств, выполняющих роль рации. При создании и проектировании мне пришлось сильно поломать голову, но в итоге у меня вышел настоящий шедевр.
Шкатулка Тараже состояла из обычного сканера, способного снять магическую копию любого помещённого внутрь предмета с малой энергонасыщенностью, нечто подобное я установил в университетской библиотеке. Самой главной и интересной особенностью этого экземпляра являлось то, что подпитка энергией шла от удалённой части артефакта. Если кто-то из Теней Криаза нажмёт на пластину активатора рации, его магия возбудит один из пары запутанных квантов элир. Устройство с нашей стороны подаст сигнал и в случае ответа создаст очень маленький пространственный прокол, связывающий оба артефакта, где бы они ни находились. Это позволяло не только подавать энергию из любого места мира или даже миров, но и через получившуюся червоточину создавать в нашей части «шкатулки» материальную иллюзию, продолжая при этом разговор по «рации». Накануне я уже проводил испытание, но, понятное дело, Милые Глазки решил всё проверить вживую. Мы разошлись по разным этажам «фабрики», а потом не только провели довольно длительный разговор, но и передавали различные предметы, от клочков бумаги и ручек, до статуэток и монет.
Узнав, что обнаружить столь малый пространственный прокол практически невозможно никакими средствами обнаружения, Тараже впал в состояние сильного возбуждения, и всячески пытался упросить меня сделать один парный артефакт и ему. Но в ответ получил твёрдый отказ: я объяснил, что подобные технологии не предназначены для использования посторонними, что вручая ему даже половину артефакта, я оказываю огромное доверие, ведь в случае чего, я понесу наказание от Повелителя Чар. Тараже, как мне показалось, проникся. Впрочем, я ни словом не солгал — все магические структуры и лежащие за ними физические законы были получены в Цитадели, а если ауф Каапо узнает о моих проделках, мне всё равно несдобровать. Мы, конечно, договаривались с Глазками, что я предоставлю ему пару устройств, но для него я намеревался сделать версию попроще, пусть и вполне рабочую.
Взяв очередную порцию бумаг, собранную бандитской информационной сетью, я отправился домой, где до самого вечера листал и изучал эти записи, мысленно составляя карту своего будущего путешествия. Ну а ночью, как и раньше, до спасения Мирены, мы дождались Ксандаша, Лексну и Паталу, после чего вместе улеглись спать на матрацах, расстеленных на полу нашей гостиной.
