Змеелов. Книга вторая (СИ) - Дорнбург Александр
Можно вспомнить еще коменданта Кремля, который сам латыш, жена — британская подданная, а дочь показалось мало этого, так что она пошла работать в британское посольство в Москве. Прелестно! Папаша прилежно «слушает» кремлевские кабинеты, а дочка носит полученную информацию прямиком в британское посольство!
Короче. Очки мне якобы нужны не в военных целях, а в сугубо мирных. Прикладных. Ловить змей по ночам. В Туркмении же летом в дневное время почва раскаляется так, что даже змеи зажариваются как мясные пирожки на противне в духовке. Оттого летом эти холоднокровные твари переходят на ночной образ жизни. А ловит ядовитых змей ночью в темноте — чистое самоубийство. Вот я и хочу сделать такие специальные очки.
Но тут сразу нарисовывается куча сложностей. Свою бриллиантовую кубышку я, конечно, откупорю, но в СССР деньги решают далеко не все. Вспомним бедного подпольного миллионера Корейко. Нужен авторитет, нужны связи. Поэтому надо срочно защитить кандидатскую диссертацию. А то простого работягу в сфере биологии никто даже всерьез не воспримет. Регалии нужны.
Но даже если я получу «добро» от республиканских властей, то это только присказка. Предварительные ласки. Туркмения не является центром советской науки. Ученых у нас — раз, два и обчелся. Да и СССР в целом относится к ученым очень своеобразно.
Потенциально ученые у нас отличные. Даже лучше немецких. Тут можно вспомнить лучший танк Второй Мировой Войны по соотношению цена/качество, Т-34. Или систему залпового огня «Катюша». Или же лучший в мире крупнокалиберный миномет, который у нас во время войны с удовольствием «слизали» гитлеровцы.
Причем, в отличии от немецких разработок, это все не прототипы, а продукт массового производства. В качестве протопипов можно вспомнить первый в мире авиационный беспилотник Бартини. Его не пустили в серию только потому, что начальство решило, что массовые советские камикадзе, типа Гастелло, обойдутся дешевле.
Не секрет, что коммунисты, ясен пень, пришли к власти путем грандиозного обмана. Обещали все, но в итоге не выполнили ничего.
Обещали народу мир, но после того, как в марте 1918года, заключили с немцами позорный «Брестский мир», уже в июне того же года начали проводить среди крестьян массовую принудительную мобилизацию в Красную Армию.
Обещали крестьянам землю, а организовали колхозы, где не только председателя выдвигал партийный райком, но оттуда же приходили приказы когда селянам начинать сеять и когда жать. И ни дай бог нарушить такие приказы. При этом в райкоме вообще могли не разбираться в сельском хозяйстве. Никого это не должно было волновать.
Обещали отмену смертной казни. И критиковали царское правительство за излишнюю жестокость. Вместо этого расстреляли миллионы людей без суда и следствия, а число заключенных увеличили с царских 300 тысяч до 12 миллионов. Для сравнения, в стране число вкладчиков в сберкассы сейчас гораздо меньше. 8 миллионов.
Обещали райскую жизнь, что все люди мира устремятся в СССР, а правительство будет тщательно выбирать и пускать сюда только самых достойных, а соорудили грандиозную тюрьму, где границы оградили железным занавесом. Чтобы никого из нашей страны не выпускать.
Обещали Павлу Корчагину смену на строительстве узкоколейки, а потом объявили, что «смены не будет», отчего Павел заболел, ослеп и получил инвалидность.
В какой-то момент люди у нас уже приобрели устойчивый иммунитет к обману. И стали работать по принципу «лучше кашки не доложь, но работой не тревожь». Народ властям не верил ни на грош. Из-за чего кормовая база в СССР начала стремительно сокращаться. Сам Хрущев писал в своих мемуарах, что будучи вторым секретарем обкома, материально он жил хуже, чем в царские времена, будучи молодым парнем, слесарем невысокой квалификации.
Дело дошло до того, что советские дипломаты начали массово принимать заказы, чтобы привозить из-за границы мужские носки и женские чулки. Так как советская текстильная промышленность предусматривала для населения нашей Родины исключительно одни кондовые портянки.
При этом новая аристократия у нас образовалась на основе карательный органов охраны революции — НКВД. И, с обостряющейся конкуренцией за уменьшающиеся ресурсы, выбор между ученым и сержантом НКВД всегда был в пользу последнего.
А поскольку кто не работает, тот не ошибается, и когда лес рубят, то щепки летят, то ученых в СССР начали быстро делать за все виноватыми. Мы тебе ресурсов и денег выделили, а ты? Где выхлоп?
Да и выхлоп не гарантировал спокойную жизнь. Тот же авиаконструктор Поликарпов сделал прекрасный самолет, но его все равно убедили, что самолет он сделал, чтобы «разбомбить товарища Сталина». Что тут скажешь? Против идиотов нет приема.
Немецких ученых в фашисткой Германии ценили, холили и лелеяли. Из советских ученых в сталинском СССР сделали каких-то париев.
Поликарпова и многих других посадили и заставили работать в «шарашках» за колючей проволокой за пайку баланды. Сидел и «отец советской космонавтики» Королев.
При этом ученые — люди тонкой душевной организации. Это какого-нибудь вояку Рокоссовского можно было законопатить в лагеря, выбить ему там ногами в сапогах все зубы, а потом, случись нужда, с началом войны, вытащить и назначить вновь генералом. Военные люди привычные, тот отряхнулся и пошел снова «пахать».
Ученый же может и сломаться. А следующего может уже и не быть.
Из людей науки, угрожая им расправой, делали загнанных лошадей. Загнали профессора Лебедева, гениального химика, создателя искусственного каучука. А ведь тот превратил столько зарубежных миллионеров в нищих, разорив своим открытием жирных «каучуковых баронов Амазонии». Лебедев умер в командировке, работая и живя в скотских условиях. А его патент утек за рубеж бесплатно.
Видя перед собой судьбу Лебедева в качестве наглядного примера, остался работать в Великобритании советский физик П. Капица. В Москву он обиженно писал, за свои огромные заслуги Лебедев заслуживал в фатальной командировке не только отдельного купе, но и личного поезда.
Так же был загнан на работе и танкостроитель Кошкин. Талантливый коллега Ф. Порше. Именно танк Кошкина Т-34 будет господствовать в ближайшие несколько лет на полях сражений. «Тигр» Порше может именно в бою был лучше, но слишком уж дорог, тяжел, быстро ломался. Капризная игрушка. Не столько Тигров было подбито в бою, сколько брошено немцами при отступлении на полях Восточноевропейской равнины.
Можно вспомнить, как третировали разные Швондеры нобелевского лауреата, профессора Павлова. Выведенного под видом профессора Преображенского в булгаковском «Собачьем сердце». Тогда как сбежавшие за границу ученики профессора стали лечащими врачами богатейших людей мира. В частности, уже мельком упоминавшегося здесь еврея В. Сассуна из Шанхая.
Надо ли говорить, что видя такие примеры перед глазами, после прохождения лечения за границей, остался за рубежом и стал «невозвращенцем» ведущий химик СССР, профессор Ипатьев. Изобретатель каталитического крекинга нефти. Продавший свое изобретение американцам. А каталитический крекинг это не только больший удельный выход полезных продуктов, бензина и дизтоплива, но и выработка высокооктанового авиабензина. Последнюю позицию во время войны СССР должен был закупать в США за золото.
А сколько среди оставшихся в СССР ученых оказалось «блатных»? Мусора, примазывающегося к науке из-за господствующих у нас принципов коллективизма? Вспомним тут лишь авиаконструктора Микояна, младшего брата наркома пищевой промышленности. Какое у него было образование, чтобы лезть в авиаконструкторы? Насколько мне известно у самого наркома Микояна за плечами только первый курс духовной семинарии, откуда их вместе со Сталином быстро вытурили за гомосексуальные шалости.
До кучи добавим сюда же Ландау, Лифшица и Йоффе, сделавших в СССР физику исключительно еврейской наукой. С нулевым результатом на выходе. Эти уникумы долго думали, в чем измерять частоту колебаний. Так и не придумали. Осталось: Х/з (Hz).
