Куда Уехал Цирк. Дорога-2. - Елена Лоза
- Если Джоди додумается издать эти лекции отдельной книгой, то станет очень богатым, и заодно мэтром от фотографии, - подытожил Дени.
Вечерняя стоянка нашлась даже раньше, чем ожидалось. О том, что это она самая и есть, сообщал щит с коряво намалеванными черной краской надписью. До ужина успели вымыть и почистить лошадей, обиходить им гривы и метелки на бабках. Когда двойняшки предложили заплести всем кобам косички над копытами, смеху было очень много. Но как показали опытные экземпляры, запряженные в Марьин фургон, такой метод прекрасно защищал длинные волосы на конских бабках от спутывания. И теперь все кони щеголяли набором косичек, которые требовалось время от времени переплетать. Яков сводил Потапыча на прогулку, выгуляв заодно, увязавшихся за ними ящерок. День выдался жаркий и между фургонами натянули парусный тент, поставив под ним два стола.
Ло загнал ходоков и всех желающих приобщиться на внеплановую тренировку, и к ужину аппетит нагулялся нешуточный. Его не испортило даже отсутствие второго стола, который унесли за кухонный фургон. Как пояснила чернокожая повариха: на солнышко. Чего нельзя сказать о настроении, довольно щурился за столом только Федор Артемьевич.
- Зара тоже от нас сбежала? - сумрачно поинтересовалась Эни.
- Вроде нет, Зара хотела подремать. Весь день на козлах рядом с мужем сидела, - качнул головой Федор. - Но я бы не удивился.
Цыганка появилась, с припухшим со сна лицом, слегка позевывая в кулак. Посмотрела на сидящих за столом, и даже отступила на шаг, такое жгучее любопытство было на лицах.
- Не, не, ОН не приходил, - заявила она, отмахиваясь как от мух. Идущий следом за женой, Яков тихо фыркнул, сцедив улыбку в усы.
- И сама к нему не ходила, - попыталась исправиться Зара, за столом послышались смешки, цыганка лукаво улыбнулась. – Ну, вот так-то лучше, а то сидите, как сычи надутые. Один Федор довольный - как лягух, что сожрал жирную муху.
- Но, но, придержи язык! – цыкнул Федор на цыганку, а потом обернулся к ходокам. - Я сразу говорил, что униформа и артисты за одним столом не сидят!
- Сидят запросто, - не согласился с ним Сонк. - И даже со скамьи не падают!
- Вон там они все сидят, - Стаси, указала пальчиком под кухонный фургон, и с обидой в голосе добавила: - Дядю Изю я сама звала к нам, а он головой покачал и туда пошел, и балагурит там, а тут сидел как рыба снулая.
- Ну, тогда. там,- уперся Сонк. - два стола должны стоять! Один для артистов, а другой для униформы! Но они сидят все вместе...
- Им было некомфортно именно с нами. - Джонатан разломил пирог и с задумчивым видом изучал начинку. - Благодаря наблюдательности Ло, зарождающийся эмоциональный кризис разрешился как бы сам собой. Мы все взрослые люди и решаем для себя сами, чего мы хотим и с кем сидеть рядом, за обедом в том числе, - в голосе аналитика не было обиды, только тень сожаления.
- Очень верно подмечено насчет желаний, - Марья радостно потерла ладони. - Я вот желаю сходить искупаться.
- Я тоже желаю, - присоединилась Эни. - Денька говорил, там за углом есть плёсик неглубокий и вода в нем уже вполне летняя...
На прогулку к реке собрались все девушки и Кианг, недовольно поглядывающий в сторону сестренки Ю. Сестренка взгляды игнорировала, и братцу осталось только идти вместе с ними, бдеть и охранять.
- Марь! - негромко окликнул женщину Ло. - Не забудьте с Эни взять рюкзаки.
- Ну Ло-о! - Марья скривилась. - Мы туда, да назад...
- Марья, - командир недоуменно поднял бровь. - Инструкции не дураками писаны, а мы тут не на прогулке, и это приказ.
- Точно, точно, - Ник изобразил на лице озабоченность. - Разгрузки оденьте с полным обвесом, обязательно! - и заткнулся, натолкнувшись на ледяной взгляд черных глаз.
- И спас-жилеты, чтобы не утопиться, - фыркнула Марья на автомате, но на командира посмотрела серьезно.
Глядя вслед скачущим вниз по пологому склону девушкам, Ник пожал плечами. Легкомысленные бриджики сменились длинными брюками, сандалии - легкими, но закрытыми мокасинами, купленными на ярмарке. Кианг тащил под мышкой полотняные куртки, на всю компанию. У Марьи в специальном кармане брюк притаился охотничий нож.
- Николас, - голос Ло был очень спокоен, но вряд ли бы кто-то решился сейчас ему противоречить. - Наша поездка проходит очень спокойно, просто какой-то опереточный квест. Это настраивает нас всех на слишком легкомысленный лад. Слишком. Но не стоит забывать, что мы в чужой реальности, чтобы так уж расслабляться.
Китаец ушел, а Ник сидел и вертел в руках пустую чашку. Он чувствовал себя как студент, которого только что отчитал преподаватель. Давно забытое, но тем более обидное чувство, и, главное, отчитали его вполне справедливо. Требование экипироваться тревожными рюкзаками он сам воспринял как глупую чрезмерность. Только сейчас вспомнив любимую присказку собственного деда, о том, что лучше перебдеть, чем потом упражняться в йоге, пытаясь достать зубами до локтя. Сходить, что ли, тоже искупаться? Да вроде, после ужина не рекомендуется, хотя и в мяч играть тоже не рекомендуется, а кольцо вон уже повесили. Сейчас капитаны начнут разбирать команды. Постоянные и неизменные капитаны, Оле с Робином, будут по очереди выбирать себе игроков. Разобиженный на весь свет, Джоди будет сидеть на скамейке болельщиков. Ему популярно объяснили, что музыканту мяч в руки никто не даст, во избежание, так сказать. И, если, честно, то Нику было вовсе непонятно, как паренек будет совмещать игру на саксе и увлечение фотографией. Мысли, подстрекаемые полным желудком, текли все более лениво, глаза закрывались сами собой... Но резкий голос Невса по связи заставил Ника проснуться, а всех остальных напрячься.
- Внима- у-ние, красный код!
- Подробности! - потребовал Ло.
- Отря-у-д пятнадцать всадников. Вооружены винтовками. Дре-у-вними, - начал обстоятельно отчитываться биофаг. - Бородатые, проти-у-ные, инбридинг на лице.
- О как! Хозяева, кажись, пожаловали...
- Ладно, что у них на лице, потом разберемся. Всем - работаем ... Оле, Робин на тебе.
Появление во «дворе», компании бородатых мужиков, на неказистых лошадях, не вызвало никакого, даже мало-мальски заметного, интереса. В сущности, и проявлять интерес было некому. Если не считать уродливой собаки, которая храпела, разбросав лапы и выставив пузо, на брошенной на траву тряпке, двор был пуст. На веревках полоскались на ветру мужские рубахи, и
