Незримые нити - Александр Нетылев

Однако на этот раз Дана это не устраивало.

— Заклинатель Цзао, я хотел бы задать вам один вопрос.

— Какая дерзость, — обернулся к нему Тенгфей, — Как ты смеешь прерывать разговор заклинателей из Великих...

Он осекся, взглянув на лицо «монаха». Дан уже избавился от личины, и в свете белых светильников вишневые глаза, уникальная черта клана Шэнь, были хорошо заметны.

— Об этом я тоже хотел с вами поговорить, — тонко улыбнулся он, — Но сперва все-таки вопрос. Когда вы знакомили барышню Лаошу со своим племянником, то сказали, что он вам как собственное дитя, каковых у вас никогда не было. А как же ваша дочь, зачатая во время войны с кланом Фен?

Зеленые глаза Тенгфея гневно блеснули:

— Не оскорбляйте меня подобными вопросами, Ваше Высочество. Вам не хуже меня известно, что верный слуга Его Величества никогда не примет как свое дитя отродье мятежной крови. Байстрючка Фен Сюин — дочь клана Фен, и ей этого достаточно.

— А вам? — настаивал Дан, — Вы изнасиловали Фен Цзиньхуа. Скажите, вспоминая об этом, что вы чувствуете?

— Мой принц, да что вы прицепились? — всплеснула руками Айминь, кажется, каким-то шестым чувством понимая, к чему идет дело.

Однако мужчины её проигнорировали. Красный и зеленый взгляд сцепились, будто клинки.

— Гордость, — твердо ответил Тенгфей, — Гордость победителя и гордость верного слуги Его Величества.

— Понимаю, — задумчиво протянул Дан.

Он не стал говорить, что только что младший брат главы Цзао упустил свой последний шанс на сочувствие к тому, кто вынужден был исполнить преступный приказ.

— Вы еще молоды, чтобы понять, — легкая улыбка тронула губы заклинателя Цзао, — Вы никогда не видели на своем веку настоящей войны.

— Вы тоже, — не удержался юноша.

В самом деле, этот мир настоящей войны не видел, пожалуй, никогда. Поединки между заклинателями — это совершенно не то же самое, что артиллерийские обстрелы и бомбежки городов, из которых состояла война в его мире.

Но даже в свою, благородную войну шэньцы умудрились привнести элемент, благородству чуждый органически.

Даже заклинатель, стоящий на пути самосовершенствования, изнасиловал жену побежденного врага.

— В любом случае, переходим ко второму пункту нашей встречи, — сменил тему Дан.

Его голос обрел торжественность — напускную, демонстративную.

— Как принц Шэнь, я объявляю, что оскорблен. Вы приняли меня за слугу, заставив копать могилы. Вы не оказали подобающего гостеприимства члену королевской семьи и объявили дерзостью попытку присоединиться к разговору равных. Моя честь задета вашими поступками, и я требую решения этого вопроса в честном поединке.

— Мой принц, не надо!

Айминь попыталась схватить его за рукав, но он сделал шаг в сторону, не давая себя коснуться и раньше времени раскрыть свой козырь.

Тенгфей же все больше хмурился.

— Зачем вам это, Ваше Высочество? Мы собирались предложить вам сотрудничество. Клан Цзао мог бы возвести вас на престол. Однако предложение не будет иметь силы, если вы спровоцируете дуэль по столь жалкому поводу.

— Мне известно о вашем предложении, — ответил Дан, — И я в любом случае ответил бы на него отказом. Что до жалкого повода... Для всех в этом королевстве гордость и престиж королевской семьи — повод далеко не жалкий. Но для меня в этом деле есть и более весомый повод; и своим ответом на мой вопрос вы сами разрушили надежду на примирение.

Цзао Тенгфей явно не понял его, но все же кивнул:

— Вы не оставляете мне выбора, Ваше Высочество. Да будет Лаошу Айминь свидетельницей, что это вы бросили мне вызов.

— Да что вам всем лишь бы драться! — возмущенно воскликнула девушка.

В ответ Дан улыбнулся:

— Таков этот мир. Давно пора было это принять. Не вмешивайтесь, барышня Лаошу. Это дело между нами двоими.

Неохотно Айминь повиновалась. Тенгфей же извлек из ножен меч, — что означало окончательный отказ от возможности «сдать назад», — и полюбовался игрой света на лезвии.

— Поединок с заклинателем в два с половиной раза моложе меня не сделает мне чести, — отметил он, — Тем более если тот одет, как бродяга, столь же грязен и вдобавок безоружен.

— Изнасилование вам её тем более не делало, — парировал Дан, отходя на несколько шагов, — Но вас это не остановило. Да и разве одежда или оружие делают заклинателя опасным?

— Вы правы, — согласился Тенгфей, — Не оружие. Начнем?

Камни, инкрустирующие его меч, засветились оранжевым светом.

— К вашим услугам, — поклонился Дан.

Дальнейшее произошло в одно мгновение. Размытый силуэт заклинателя Цзао бросился на принца, сокращая дистанцию с такой скоростью, что казалось, что он телепортировался. Одновременно с этим в ладонь Дана выпрыгнул его козырь в рукаве.

А точнее — труба из Твердого Льда, в которой лишь при очень богатой фантазии можно было опознать обрез ружья. Да, ему так и не удалось добиться от ремесленников дворца Чиньчжу работающего огнестрельного оружия, — но в процессе экспериментов он хорошо запомнил форму ствола.

И в отличие от местного железа, магический Твердый Лед прекрасно выдерживал необходимые нагрузки.

Да, порох в землях Цзао взять было негде. И здесь снова пришла на помощь магия. Залитая в герметичную полость вода обратилась в пар, стоило ему развеять заклинание. Объем увеличился, — и закупоривавший полость гладко обтесанный камень с огромной скоростью выскочил через ствол.

Первое в королевстве Шэнь пневматическое ружье сказало свое слово.

Благодаря ускоренной реакции Тенгфей успел заметить снаряд и сделать то, что сделал бы на его месте любой заклинатель — выставить универсальный щит, защищающий от магических атак. Да только в полете камня не было никакой магии. Чистая физика, чистое давление пара.

Не задержавшись ни на секунду, каменная пуля прошла сквозь щит, ударив в грудь и застревая в легком. Оценить объем повреждений Дан не успел: заклинатель Цзао атаковал.

Полоснул по щеке острый осколок Твердого Льда, когда подставленное под удар ледяное ружье разлетелось вдребезги под натиском древней реликвии. Не удержавшись на ногах, Дан опрокинулся навзничь — и тут же перекувырнулся назад, разрывая дистанцию. Тенгфей попытался преследовать его, но рана уже давала о себе знать: заклинателя Цзао «повело» в сторону, и он оперся на меч, чтобы не упасть. Непобедимый маг, вернейший слуга Его Величества и один из