Год Собаки I. Среди Теней - Алеш Тай
Интересно, чувствовал ли он ту же самую грусть, что чувствовал я?
Принц не врал.
Ходы были необратимы, ничего нельзя исправить. Сказанного не вернуть. Противостоять игре было невозможно. Можно было только полностью и без остатка подчиниться ей.
Ма уловила мое настроение:
— Давай уйдем отсюда… Как можно скорее.
— Давай… — прошептал я.
Илья стоял с абобусами и внимал живописному повествованию Марка о ночных руинах, в которых прямо сейчас начиналось шоу, посвященное открытию сезона. Они выступали на площадке через час, глаза Ильи горели…
Илья ощутил наши взгляды и, прощаясь, помахал рукой. Группа собиралась к отъезду. Он подхватил кофр и чью-то черную сумку с логотипами «Восемь из Восьми».
Отдав последние распоряжения музыкантам, Грег подошел к нам.
— Благодарю вас за участие в турнире, за увлекательные поединки, за ваше великодушие и благородство… Принцесса Ма, может, передумаете?
Ма смотрела в сторону, она словно не замечала Грега. Но потом вдруг в упор глянула ему в глаза:
— Не сегодня.
Ма подала руку, и Грег, склонившись, поцеловал ее. Затем приложил ладонь в перчатке к своей груди.
«Вы разбиваете мне сердца…» — понял я и сказал.
— Ма остается со мной.
Он снял перчатку и протянул руку:
— Мир?
Я молча пожал сильную ладонь. Грег в ответ сжал мою и, подойдя вплотную, прошептал:
— Спасибо за урок… И что не выдал.
И добавил:
— Обидишь ее, наваляю…
В глубине сцены барабанщик ударил по тарелкам, вступила скрипка, а контрабас с виолончелью подхватили ритм, и вальс поплыл волнами в воздухе.
Закружились пары.
Я вел Ма среди вальсирующих, оставив Грега одного.
Мы направлялись к балкону, откуда я появился несколько часов назад. Раздвинув портьеры вышли в сгущающиеся сумерки.
— И что теперь? — спросила Ма.
В ее голосе не было сомнения. Просто нетерпение.
— Летим… — сказал я и передал ей кванты воздуха.
Гравитация исчезла.
Глаза Ма округлились от изумления и неожиданности. Она приоткрыла рот и схватила меня за плечо.
Мы воспарили над лепными перилами и поднялись в вечернее небо к огненному разрыву в черно-синих облаках. Ветер относил их в сторону моря.
До ночи небо должно полностью очиститься, и стать таким, каким оно бывает в августе — полным звезд.
У облаков я посмотрел вниз на гостиницу и разглядел на балконе маленькую фигурку в белом костюме.
Принц смотрел, как мы — два легких силуэта — влетаем в пламенеющий разлом в небесах, переходя из области тьмы в область света, исчезая в последних лучах.
Мы пересекли эту границу, и солнце ослепило нас…
Снова был закат. Такой же, как и вчера.
Мы летели к другому берегу залива над холмами облаков. В оранжевом свете вечернего солнца, под темнеющим небесным сводом.
Ма несколько мгновений смотрела на меня, а потом спросила:
— Что-то случилось?
Я отрицательно покачал головой.
И вдруг рассказал…
Про рог морского льва и разумных рыб. Как нес Кэна в небесах, и как он уснул. Как падали в бушующий океан.
Ма взяла меня за руку, и мы какое-то время летели молча. После паузы я продолжил. Рассказал весь вчерашний день, кроме событий в спальне.
Мы никогда не говорим о некоторых вещах. То, как мы применяем свой дар, спасая жизни, исцеляя… или убивая… остается исключительно внутри нас.
Ма слушала не перебивая. В ее глазах, пронзенными оранжевыми лучами заката, блестели маленькие солнца.
— Положил рог на стол и прошел сквозь стену? — Ма рассмеялась. — Илья, наверное, подпрыгнул и сказал: «эй, бро… через дверь не пробовал?»
— И едва не уронил гитару… Как ты узнала?
Она стала серьезной, но глаза еще улыбались.
— Илья мой брат.
И я неожиданно вспомнил, кто был третьим в нашей банде.
Это была Ма.
Как я мог забыть? Как я мог не понять этого сразу? Просто поразительно…
Ма была третьим приглашенным. Третьим участником Ритуала.
— Мой братик… — задумчиво сказала Ма. — Но будто не совсем мой. Лицо немного другое, и напряженный какой-то. Ты об этом не говори ему, ладно?
— Почему? — спросил я.
— Отличия не имеют значения. Он моя семья, моя кровь… А остальное неважно.
Облака расступились, образуя провал.
Мы несколько минут летели смотря вниз, виднелся берег залива и редкие огоньки.
Я размышлял о любви и верности Ма к своему брату, которые никак не проявлялись внешне.
Потом спросил:
— А что за странная фраза про три буквы?
Ма улыбнулась.
— Это тайный язык… «Иди, но будь осторожен». «На три буквы» — отпускаю на три часа. «Пять букв» — пять часов.
— А «четыре стороны»?
— Места, где буду искать. В клубе, у друзей… — рассмеялась Ма. — Ты выведал все наши тайны.
— А если послала в туманность, то это на всю ночь?
— Да! — смеялась Ма. — Хочешь в туманность?
— С тобой? Безусловно…
#
13.
Мы опустились незамеченными посреди небольшого города на берегу залива, в узком переулке.
Колокол на башне пробил девять вечера. Было еще светло, но начинали зажигаться фонари, делая город уютным.
Мы гуляли по его улочкам, разговаривая о разном.
Искупались в чаше Святого огня с местными ребятишками. Следуя подсказкам совершили омовение прямо в одежде: вошли в водопад, а потом окунулись в чашу, погрузившись с головой. Поднялись по ступеням наверх.
Вода была горячей и мгновенно высыхала. Она забрала с собой усталость.
— Я страшно хочу… — сказала Ма, — угадай чего…
— Еще раз врезать пианистке по упругой заднице? — гадал я, сделав глубокомысленное лицо. — Разделать Грега на котлеты?
— Я не настолько кровожадная… — смеялась Ма. — Всего лишь перекусить.
Мы остановились у летнего ресторанчика, где под навесом жарились мясо и овощи на мангалах. Набрали еды на тарелки. Я дал золотую монету, забрал сдачу, и мы отошли к столику.
Ма впилась зубами в сочное еще шкворчащее мясо. Оно было необычайно вкусным.
— Расскажи про ангела с мечом… — сказала Ма.
Я рассказал о кабинете Принца, о фотографии на его столе, треугольниках пальцев вместо сердец. Рассказал о Фрее и Греге, и о том, как Грег убил Пятого.
— Не понимаю, — сказал я. — Зачем Грегу так поступать?
Ма проницательно посмотрела на меня:
— Фркя могла придумать историю… Чтобы произвести впечатление. — Ма улыбнулась. — Оделась слишком смело… Идеальная ловушка на мальчиков.
Ма изобразила хищницу и оторвала кусок от шашлыка:
— Знаешь, что мы иногда выходим на охоту?
— Динь-дон… — вспомнил я.
— Что? — удивилась Ма.
Я не ответил.
Начался теплый стремительный дождь, и мы, подхватив тарелки, заскочили в таверну. Заняли столик у окна.
Подошла смуглая кареглазая женщина средних лет.
— Аманда… — представилась она, — хозяйка этой дыры.
Она зажгла на столе свечи.
— У вас очень мило, — сказала Ма.
Аманда легко согласилась:
— Конечно
