Ду Бин Сань - Дмитрий Анатольевич Гришанин
Нащупывая пластиковыми кончиками возвращенных шнурков дырки на кроссовках, я с тоской провожал глазами уносимый охранником куда-то в соседнее складское помещение (откуда только что нам вынесли коробки с вещами) серый сундучок с моей распиской. А ведь он всего несколько минут назад, волею проведения, и правда находился в руках ушастика. Я собственными глазами видел, как из рук Ва Гоня забирал сундучок «козлина» после того, как с напарником довели меня до стола и усадили там на любезно выдвинутый следователем стул… Эх, а был ТАКОЙ шанс!
— Ва Гонь, помоги товарищу, — распорядился курирующий наше освобождение молодой следователь. — Видишь, как он мучается со своими шнурками. Из-за него мы рискуем до утра тут застрять.
Подскочивший ушастик, отобрав у меня шнурки, тут же стал лихо накручивать петли шнуровки на моих кроссах. Я же, воспользовавшись нашей невольной близостью, не удержался и шепотом попенял приятелю:
— Че ж ты, дружище, пока ТАКАЯ возможность у тебя была, не вытащил расписку мою из этого долбанного сундука?
— Бин Сань, ты о чем, вообще? — оторвавшись от шнуровки моих ботинок, глянул на меня беспрерывно шмыгающий носом Ва Гонь и вдруг, улыбнувшись краешками губ, эдак хитро мне подмигнул. После чего обратно отвернулся к кроссовкам и продолжил оперативно их дошнуровывать.
Че это было? Нервный тик или?..
Вот ведь ловкач! И как же это он успел провернуть такой фокус незаметно даже от меня⁈ — раздавшееся в параллель с сомнениями ликование Каспера в голове мгновенно перетянуло чашу весов на сторону благоприятного «или», и на моя разбитая физиономия сама собой растянулась в довольной лыбе.
— Чего, зашнуровал уже?.. Вот ты красавчик, конечно, Ва Гонь, — вывел меня из блаженной нирваны голос торопыги-следователя. — Этот увалень Бин Сань дольше шнурок в один свой ботинок вдевал, чем ты оба ему успел зашнуровать.
— Так побили ж его там в камере, только что, — пожаловался ушастик. — Вот и притормаживает друг мой слегка.
— Да, да, безобразие, — закивал следак. — Но чего уж теперь… Давай вместе: поднимаем его со стула, натягиваем куртку, и потихоньку ведем на выход… У меня там внизу машина припаркована. Так что не переживайте, ребята, я вас до самого дома довезу.
Глава 41
Устав гипнотизировать молчаливый смартфон, Ле Сень порывисто цапнул гаджет и, мазнув пальцем по номеру последнего вызова, сдал ждать соединения.
— Ну чего еще? — после третьего протяжного гудка раздался из динамика недовольный голос начальника дежурной смены.
— Алло, Ра Ной, ты почему мне не звонишь-то? — откликнулся Ле Сень.
— А надо? — протяжно зевнул собеседник.
— Издеваешься⁈ Договаривались же, что ты в восемь меня наберешь. Я тут весь, как на иголках. Едва до восьми дотерпел… Но телефон молчит! Проходит минута, другая — а ты все не звонишь! Вот, не выдержал, сам с тобой связался.
— И?..
— И, блин, жду от тебя обещанного отчета! Как там задержанные мои? Ду Бин Сань с Сы Ва Гонем? Удалось?..
— Да не парься, — неожиданно перебил Ра Ной. — Все норм. Он их забрал.
— Кто забрал? Кого?
— Очень смешно. Прям, бу-га-га!
— Ра Ной, ты пьяный что ли?
— Слушай, Ле Сень, если тебе воскресным вечером заняться нечем, я, конечно, искренне тебе сочувствую. Но, правда, хорош уже фигней страдать, разводила хренов! Я так-то на службе.
— Блин! Да че происходит-то⁈
— Так, все, мне это надоело…
— Алло, Ра Ной! Ра Ной?.. — догадавшись, что собеседник сбросил вызов, Ле Сень по новой попытался с ним связаться. Но начальник дежурной смены, похоже, добавил номер докучливого следователя в «черный список», и дозвониться до него теперь стало невозможно.
Возмущенный Ле Сень, выскочив из своего кабинета, стрелой пролетел пустынный коридор, лихо скатился с четвертого этажа вниз (проигнорив тихоходный лифт уважаемый следователь, как мальчишка, скакал по лестнице, перепрыгивая по три-четыре ступени) и, как был: в одном форменном кителе, по вечернему морозу пробежался до соседнего приземистого здания, где располагались камеры предварительного заключения задержанных.
Сканеры КПП режимного объекта, распознав в визитере следователя управления наркоконтроля, дали Ле Сеню зеленый свет. И уже через считанные секунды запыхавшийся от быстрого бега полицейский без стука вломился в незапертый кабинет начальника дежурной смены.
— Это че еще за дела, Ра Ной⁈ — с порога наехал на мирно дремлющего в кресле начальника смены Ле Сень. — Ты кем, вообще, тут себя возомнил⁈
— Не понял? — озадаченно уставился на взбешенного следователя Ра Ной. — А ты как здесь-то? Почему не дома до сих пор?
— По кочану, млять! — цапнув первый подвернувшийся под руку стул из рядом стоящих вдоль стены, Ле Сень придвинул его к столу начальника смены, сел на него и устало попросил: — Воды дай, а.
Ра Ной набулькал следователю в свою кружку минералки, початую бутылку с которой достал из нижнего ящика стола.
Одним махом выпив всю предложенную воду, Ле Сень откинулся на спинку стула и потребовал:
— Теперь рассказывай, давай, Ра Ной, че тут у тебя стряслось? И кому ты позволил забрать моих задержанных?
Глава 42
— Где расписка-то? Давай ее сюда, — шепнул я на ухо Ва Гоню, когда, разместив нас на заднем сиденье авто, молодой следак сам сел за руль, завел машину, и мы поехали.
— Забей. Нет ее больше, — так же шепотом уже мне на ухо прошмыгал ушастик.
— Ты куда дел ее, придурок? — возмутился я.
— Сам ты придурок, — обиделся Ва Гонь. — Никуда я ее не дел!
— Так, с фига ли не отдаешь?
— Потому что сжевал ее, пока по коридору шли, и проглотил, — ошарашил неожиданным поступком приятель.
— Тогда пардон за придурка. И ты, наоборот, просто красава, братан, — пихнул я плечом, отвернувшегося к окну ушастика.
— Да пошел ты! — шмыгнул носом Ва Гонь.
— Че серьезно? После всего, что мы пережили вдвоем за этот сумасшедший день, ты решил обидеться на беспонтового придурка?
— Ну а че ты сразу… не разобравшись даже, — прошмыгал развернувшийся обратно ко мне ушастик.
— Звиняй, братка. По башке за день настучали изрядно. Туплю-с, — хмыкнул я, протягивая забинтованную руку дрищу, доказавшему сегодня право называться настоящим другом.
— Ладно, проехали, — шмыгнул носом ушастик, пожимая мою ладонь.
— Эй, парни, о чем вы там шепчетесь? — не отрываясь от дороги, поинтересовался следак, и выразительно зыркнул на нас в салонное зеркало.
— Да так, о разных пустяках, — откликнулся я за нас обоих.
— Ну-ну, — хмыкнул водила, и включил громко музыку.
Дальше перешептываться под китайскую ураганную попсу стало решительно невозможно, и мы с Ва Гонем молча уставились каждый в свое окно.
Глава 43
— Ву Хо, сестренка!..
— Ва Гонь, братик!.. — бросившиеся навстречу друг другу близнецы обнялись так крепко, будто срослись на мгновенье телами.
Впрочем, наблюдать эту эмоциональную (на зависть всем киношникам) сцену воссоединения кровных родственников в пустынном отделе постельного белья довелось лишь одному зрителю.
— Брат, почему у тебя насморк? О боже, да ты весь в синяках и шишках! Тебя били, да? — едва оторвавшись от Ва Гоня, тут же засыпала его вопросами Ву Хо. — Ой, это что кровь? — ухватилась она за показавшийся из-под пуховика кончик окровавленного ворота толстовки. — О боже, как много крови!.. А это что там у тебя на шее? Порез⁈
— Кхм, девушка… — попытался оторвать Ву Хо от брата и переключить ее внимание на себя Лы Ван. — Как видит… видишь, я свою часть сделки выполнил.
— Так, стоп, — развернулась к полицейскому Ву Хо. — Ты ж обещал привести двух ребят, а я вижу здесь только своего брата. Где Бин Сань?
— С ним все в порядке, сестра. Он спит, — опередив Лы Вана, прошмыгал носом Ва Гонь.
— Как это спит? Где?
— В моей машине, — улыбнулся Лы Ван и обстоятельно объяснился, начав издалека: — Парень повздорил в камере с другими арестантами, и те его сильно поколотили. От побоев он здорово ослаб, и по дороге сюда уснул в салоне авто, несмотря даже на громкую музыку. Мы с Ва Гонем не стали его будить, и отправились на встречу с тобой вдвоем.
— Вы чего, что ли знакомы? — шмыгнул носом Ва Гонь.
— Это длинная история. Потом, — отмахнулась от брата Ву Хо и, строго глянув в глаза полицейского, уточнила: — Значит, в машине твоей Бин Саня оставили, говоришь?
— Да брось, — хмыкнул
