Сиротка - Андрей Евгеньевич Первухин
Постучавшись несколько раз в мою дверь, неприятель успокоился. Да и Эгона, судя по тому, что рубка стала резко перемещаться вниз по лестнице, воспряла духом и начала теснить врага, после какой-то возни всё стихло. Причём последняя сшибка была явно недалеко от входа в башню. Тем временем шум и взрывы на улице начали стихать, но судя по лязгу металла, там ещё явно кто-то сражался, горели постройки.
— Ты там живой? — Услышал я голос Эгоны из-за двери.
— Живой, — обрадовался я. — Всех убила?
— Всех, выходи, не бойся, никто тебя маленького не обидит.
Один из нападающих лежал на лестнице, тот, которому я по башке стулом ударил, трое — внизу, в том числе и тот, который хотел попасть ко мне в комнату. Победа досталась женщине нелегко, судя по тому, как по её лицу стекал пот, ран вроде бы заметно не было. Кого-то может удивить то, что я ночью в башне мог рассмотреть такие детали, всё очень просто. На стенах постоянно горели факелы иёли светильники, причём я ни разу не видел, чтобы их кто-то заправлял какой-нибудь горючей смесью. Потом Эгона мне поведала, что они магические, сами горят, причём о них нельзя обжечься, а горят как настоящий огонь. Рассмотреть это чудо поближе мне не удалось, хотя я и не пытался, поверил женщине на слово.
— Будь пока здесь, наружу не высовывайся! — Приказала мне Эгона, а сама быстрым шагом направилась к выходу.
Она была без доспехов, на ней был белый халат или платье, волосы распущены, в руках женщина продолжала сжимать рукояти мечей.
— Погоди! — Окликнул я её, а сам метнулся к лежащему на полу арбалету и стал его взводить. — Там ещё кто-то сражается, мало ли чего, прикрою.
Женщина ничего не сказала, только фыркнула и скрылась на улице, я, зарядив арбалет и прихватив подсумок с болтами, поспешил за ней. Только ничего сделать не смог, так и замер в дверном проёме. В первую очередь посмотрел туда, откуда доносился звон металла. Как я и предполагал, Лаар рубился с оставшимися противниками, причём досталось ему сильно. Белая рубаха была вся в крови, к тому же из его груди торчал арбалетный болт. Несмотря на такие тяжёлые раны, враги никак не могли убить этого могучего человека. Он даже сейчас отмахивался секирой от двух противников в чёрных одеяниях. В живых больше никого не было, видно и эти хотели бы удрать, да боялись поворачиваться к здоровяку спиной, к тому же он умудрился зажать их в угол, так что если им и можно было удрать, то только через забор.
Эгона тут же бросилась на одного из людей в чёрных одеяниях и совместными усилиями они добили неприятелей. Впрочем, не это меня сразило в самое сердце, а открывшаяся перед глазами картина. Вся земля была перепахана взрывами, как будто артиллерия поработала, хотя такая картина для меня тоже не была нова, как и разорванные на куски тела. Дело в том, что некоторые погибшие, которых тут было полно, были убиты непонятным способом. Несколько человек как будто опустили в кислоту и какое-то время там подержали, пока она не разъела их тела почти до костей. Причём опускали только половину тела, а не полностью. Одно из таких тел лежало буквально в пяти метрах от двери, верхняя часть была вроде бы целой, а вот нижняя нет, просто голые кости.
Видно человек, когда умирал, прочувствовал всё, у него слетала маска с лица и, судя по искажённому от боли лицу, последние мгновения его жизни прошли в мучениях. Также тут хватало сгоревших тел, некоторые до сих пор дымились, запах стоял соответствующий.
В общем, зрелище было ещё то, такое ощущение, что тут приняли смерть не менее сотни человек, почему в башню ворвалось только четверо, я так и не понял, но видно у нападающих были свои планы. Довершали ужасающую картину несколько ледяных скульптур у самой дороги, точнее восемь штук. Вероятно, смерть к ним подобралась незаметно, один указывал на двор остальным и видно что-то говорил перед смертью, да так и замер. Вроде бы ничего ужасного, простые скульптуры, но у меня от них почему-то мороз по коже пробежал, даже разорванные тела казались не такими неприятными, наверное, это из-за осознания того, что раньше эти скульптуры были живыми людьми.
— С дороги, сопляк! — Из ступора меня вывел сильный пендель чуть пониже спины.
Его магичество покинуло свою башню и вышло на улицу. Настроение у мага было скверное, что и неудивительно, он и до нападения особо не радовался жизни, а тут такой «подарок».
— Ушли твари, — бормотал он себе под нос. Кто ушёл и куда, я не понял, похоже, часть нападающих всё же смогли удрать, с башни виднее.
Маг тут же направился к Лаару, мужчина сидел на земле, а вокруг него хлопотала Эгона, пытаясь перевязать раны. Впрочем, когда подошёл маг, она отошла в сторону и подпустила его к нашему здоровяку, маг поводил над раненым руками.
— Жить будешь, — буркнул он, — остальные раны просто перевяжи.
— Благодарю, господин, — прошептал здоровяк, видно силы всё же покинули могучее тело.
После этого маг внимательно осмотрел Эгону, а потом даже я удостоился его пронзительного взгляда. Надо же, наверное, переживает не получил ли я ранение.
— Долго стоять будешь? — Спросил он у меня.
Я посмотрел вокруг, не зная, чем заняться, а потом метнулся к конюшне. Крыша конюшни вместе с сеновалом полыхала, учитывая, как в конюшне бьются лошади, огонь или уже до них добрался, или вот-вот доберётся. Открыв ворота, отскочил в сторону, сделал это очень вовремя. Лошади выскочили оттуда, и если бы я остался на их пути, затоптали бы точно. Хорошо, что они далеко убегать не стали, отбежали к башне, да там и остановились, тревожно фыркая и косясь на трупы, которые были разбросаны по всему двору. Ну да, у животных нюх гораздо лучше, чем у людей, а от всех этих запахов даже меня воротит.
Я подошёл к колодцу, набрал из него воды, да так
