Реализация (СИ) - Дашко Дмитрий Николаевич

В темноте огонёк зажжённой папиросы светит словно маяк, я не хотел, чтобы боевики догадались, что их ждут.

Ночью слышен практически каждый звук. И пусть до того берега было далеко, часа в три мы услышали шум спускаемой на воду лодки, тихие переговоры и плеск, с которым вёсла шлёпали по воде.

Шакутин не обманул. С той стороны реки к складам под покрытием ночной темноты плыли «гости».

Пусть мы замёрзли как цуцики, поджидая налётчиков, но оно того стоило. Страшно подумать, какие последствия имел бы для города поджог складов.

Я взял в слегка окоченевшую руку наган. Архип последовал моему примеру.

Сразу пропало оцепенение, вызванное ночной прохладой, включился мозг, появился азарт и предвкушение интересного дела.

Мелькнула мысль об опасности: сюда плыл подготовленный народ, и вооружён он точно не подушками. Наверняка, без пальбы не обойтись, а пуля, она, как известно, дура. Порой может прилететь оттуда, откуда не ждали.

Хотя чего гадать и думать: подставляться под выстрелы я не собираюсь. И вообще, гнать надо из башки дурные предчувствия, они порой могут действовать не хуже программного кода. Сам себя накрутишь и вуаля…

Нет, сегодня надо брать преступников, в идеале — живыми.

Если к уголовной мрази наказания пока относительно гуманные: и срок могут дать небольшой, и вероятность попасть под регулярную амнистию высокая, то террористам пощады от закона ждать нечего. «Вышка» обеспечена практически каждому.

Казалось, погода сегодня на стороне боевиков: небо затянуто облаками, ни одной звездочки… Мы могли догадываться о приближении диверсантов только по звуку.

Две лодки причалили практически одновременно. Восемь пар рук подхватили их и вытащили на сушу. Ну да… по реке гуляла волна, лодки могло унести, и тогда боевики сами отрезали бы себе пути к отступлению.

Их восемь, нас десять — не сказать, что наше численное преимущество велико. Однако у страха глаза велики. Боевики не знают, что их ждут, сразу разобрать невозможно, сколько народу отправлено на «торжественную» встречу — может, взвод, а то и целая рота. Фактор внезапности работает на нас.

Один остался сторожить лодки, семь гибких фигур метнулись к стене.

Пора!

Я выцелил первого из бегущих и нажал на спусковой крючок.

Бабах! Стрельнуло так, что у меня чуть уши не отвалились. Представляю, что сейчас ощутили эти гады.

Бандит, в которого я целился, споткнулся на ровном месте и упал. Значит, не промахнулся. Одним подонком меньше.

- Стоять, сволочи! Вы окружены! — крикнул я и снова выстрелил.

Надо отдать боевикам должное. Да, засада стала для них неприятным сюрпризом, но действовали они умело и слажено. Моментально попадали на землю и открыли ответный огонь.

Почти сразу в бой включились мои парни и ребята из ГПУ.

Пошла канонада не хуже артиллерийской.

Тип, стороживший лодки, попробовал удрать. Он припустил вдоль берега, но Архип срезал гадёныша на бегу.

Минус два.

Хорошо, что глаза давно освоились с темнотой, и я разбирал, где холмик, а где вжавшийся в землю бандит. Ещё два выстрела и одна из «мишеней» резко дёрнулась, засучив ногами.

- А-а-а! — завыл раненый. — Суки краснопёрые! Не стреляйте!

Я снова взял инициативу в свои руки.

- Сопротивление бесполезно! Сдавайтесь или мы перещёлкаем вас тут как блох!

- Хорошо, командир! — выкрикнули мне в ответ. — Мы сдаёмся, только прикажи своим, чтобы прекратили палить.

- Отставить огонь! — рявкнул я.

Выстрелы с нашей стороны прекратились.

- Поднимайтесь с поднятыми руками. Если у кого-то увидим в руках оружие — сразу пулю в лоб! — предупредил я.

С земли поднялись только трое, не считая раненого. Тот вертелся волчком и не мог встать на ноги.

- Арестовать! — скомандовал Архип.

Бойцы окружили сдавшихся боевиков.

Откуда-то с тыла послышался шум. Это мчались встревоженные чоновцы со стороны склада.

- Спокойно, бойцы! ГПУ, — остановил их Жаров. — На время поступаете в моё распоряжение. Поможете откомандировать этих субчиков.

С нашей стороны потерь не оказалось, разве что одного чекиста слегка зацепило во время перестрелки, но рана была несерьёзной. Парень даже улыбался и всячески храбрился, выказывая, что для него это царапина, не опасней комариного укуса.

- Ваше счастье, что никого из наших не убили, — буркнул Жаров, подойдя к арестованным боевикам. — А то бы остались лежать здесь, у реки.

- Тоже мне, счастье, — фыркнул высокий боевик.

У него была типичная внешность школьного учителя: приятное добродушное лицо и умные глаза. Вот только сейчас в них застыла злость.

Вряд ли это рядовой боевик. Ну не похож он на обычную «пехоту».

- Вы старший? — спросил я.

- Допустим, — вскинул подбородок он.

- Представьтесь.

- Мальцев Вениамин. Предупреждаю сразу, гражданин начальник, больше вы от меня никаких показаний не дождётесь, хоть пытайте, — он попытался выдавить из себя улыбку, но она вышла какой-то беспомощной.

- Время покажет, гражданин Мальцев.

Подошёл Архип.

- К тебе или к нам? — Он покосился на задержанных.

- Это политические, так что к тебе, в ГПУ, — сделал щедрый жест я. — Только у меня одна просьба.

- Что за просьба, — насторожился чекист.

- Разреши участвовать в допросах. Вдруг по моей части что-то выплывет, — попросил я.

- Не вижу препятствий, — улыбнулся он. — С которого начнём?

- Да вот с него, — показал я на Мальцева. — Гражданин уверяет, что ничего не боится и выдержит любые пытки.

- Пытки… — протянул Жаров. — А зачем нам пытки? У меня без всяких пыток и не такие язык развязывали. Послушаем, чего любопытного напоёт нам гражданин Мальцев. Как думаешь, покается в грехах своих тяжких?

- Ну, если не покается, я кое-что придумал. Как раз для него, — усмехнулся я.

Шакутин рисковал, выдав нам сведения о диверсии. Кауров не дурак, поймёт, что прокол произошёл неслучайно, станет искать предателя среди своих и может зайти довольно далеко.

Я придумал способ, как отвести подозрения от Льва Семёновича.

Глава 21

Глава 21

— Ты сам понимаешь, что предложил?! — кипятился Жаров.

— Конечно, — кивнул я.

— Ушам своим не верю: с какого хрена я должен организовать побег одному из арестованных? Ты понимаешь, что после этого с меня живого кожу снимут? Тот же Кравченко крик поднимет на всю губернию! — продолжал разоряться Архип.

Надеюсь, в его кабинете хорошая звукоизоляция, иначе нашу словесную перепалку могли слышать даже на улице.

— Стой, дружище. Возьми себя в руки, — попросил я. — Всё равно ты выжал всё из этих голубчиков. Даже Мальцев раскололся, а ведь как храбрился, как строил из себя героя в момент ареста!

— Я ж говорил: у меня и не такие запоют, — довольно улыбнулся чекист. — И не надо никаких пыток.

Я хмыкнул. Оказывается, старый трюк с мясницким фартуком в пятнах ржавой крови родился намного раньше, чем я думал. Стоило только Архипу облачиться в него, как Мальцев поплыл окончательно и бесповоротно.

И я прекрасно понимал диверсанта: вид у чекиста был просто зверский. Глядя на него, верилось: этот сейчас возьмёт в руки мясницкий нож и отхреначит у запиравшегося на допросе арестанта что-то «ненужное». Ну, например, мужское достоинство.

Так что сдался контрик быстро, Жаров даже не успел толком войти в роль ката, а я разыграть из себя «доброго полицейского». Кстати, эта тактика допроса тоже в ходу уже не один год.

Особо ценной информацией мы не разжились. Группа боевиков целиком состояла из местных, недовольных советской властью. Разве что идейным оказался только Мальцев, в прошлом служивший военным интендантом. Остальных больше интересовала финансовая сторона вопроса.

Может, Жаров и узнал для себя что-то полезное, а вот мне сведения, полученные во время допросов, особо не помогли. Всё-таки «контрики» вращались в других кругах и с миром криминала пересекались нечасто.