Анатолий Радов - Тропа Войны и Магии
– Вы с моим отцом на сэтаре были? – проводив взглядом Лернара, поинтересовался мой лучший ученик, и я мысленно улыбнулся. Все-таки борьба за лидерство между ними сильная и заводилой здесь является скорее Лернар. Одарен он почти так же, как и «противник», смышлен тоже, но вот отец его не член сэтара, и, видимо, данный нюанс и есть тот рычажок, что приводит в действие механизм ежедневного противостояния.
– Да, – коротко ответил я, решив о моем назначении пока умолчать. Все равно по возвращении в жилую часть Виглара и сами узнают. – И на этом сэтаре мы обсуждали численность армии Мангра. Тридцать пять тысяч стрелков, парни.
Я взглянул на Дангара, потом на Вайра, но ничего, кроме ненависти, в их глазах не мелькнуло. Ни капли страха.
– А значит, – продолжил я, невольно гордясь своими учениками-легионерами, хотя и понимал, что это совсем не моя заслуга, а успевшая укорениться в сердцах молодых сэтов ненависть к тирану, – нам придется здорово попотеть, чтобы разбить ее. А лучше всего – обратить в бегство или даже заставить перейти на нашу сторону…
К концу времени, отведенного на отдых, вернулся второй десяток, и уже минут через двадцать четверть отряда преодолевала полосу препятствий, обвешенная тяжелыми мешками, а три четверти с живым интересом наблюдали за ними, ожидая своей очереди. Я же медленно прохаживался вдоль развалившихся на короткой, недавно скошенной траве сэтов, уже в третий или четвертый раз прогоняя в мозгу первые тактические наметки.
Закончив с чертежами простенькой дульнозарядной пушки, я закидал Курнака вопросами об их методах ведения войны и буквально после трех-четырех ответов уже примерно представлял их.
Сэты воевали просто. Выстраивались в боевые порядки и двигались на противника, производя залпы по очереди тремя линиями. При сближении с противником переходили на рукопашный бой, используя длинные охотничьи ножи.
Разумеется, в войне с демонами тактика была совершенно иной. Никакого сближения, а, наоборот, выдерживание дистанции. Но во всем основном все то же – боевые порядки, линии и поочередный залп. Впрочем, о том, как воевать с краснорожими, сейчас меня интересовало менее всего, и спрашивал я у Курнака именно о битвах сэтов с сэтами.
Таковых оказалось всего две. Нет, до изобретения стрельн сэты из разных населенных пунктов сталкивались между собой весьма регулярно и по самым разным поводам, но, как проходили те битвы, теперь было неактуально. Однако, к моей радости, имелся и плюс – последняя баталия оказалась довольно крупной. Произошла она тридцать две весны назад. Несколько поселений, расположенных вокруг Ранополя, объединив силы, решили взять этот город штурмом. С чего начался весь сыр-бор, Курнак толком объяснить не смог, да это и не имело значения. Меня больше интересовали количество стрелков с обеих сторон и тактика.
Оказалось, что участвовало в той короткой трехдневной войне почти по пять тысяч стрелков с каждой стороны. Горожане победили, а точнее, дав бой, отступили за стены города и продержались в осаде… два дня. После чего армия «сельчан» просто разбрелась заниматься своими делами. Война проходила в момент жатвы, и потому долго стоять под стенами чужого города без дела означало остаться на зиму без пропитания. А взять город штурмом ни у кого из командующих «сельчанами» ума не хватило. Или, что скорее всего, сказалось отсутствие средств для этого.
С одной стороны, история сия была весьма показательной – вот какова боеспособность наскоро собранных «армий» и вообще… Но, с другой стороны, не стоило забывать, что, по словам Курнака, у Мангра есть и регулярные войска численностью пять-шесть тысяч стрелков. Хотя, возможно, из-за снижения в последнее время расходов на них численность может быть и меньше, но в любом случае это не просто «сельчане». Плюс к тому есть и так называемые личные отряды великого сэта, выполняющие охранную деятельность, а дабы не скучать в отсутствии угроз непосредственному шефу патрулирующие ночные улицы в крупных городах западного побережья. Что-то вроде нашей полиции.
Всего таких отрядов десять, по сотне стрелков в каждом. И немного вроде, но, учитывая их подготовку, – они и станут основной проблемой. Наряду с регуляркой.
Остальные будут ополченцы, что совсем не означает их полной профнепригодности. Все сэты, как я уже успел понять, охотники. А стало быть, и отличные стрелки. В лерку, пушистого черного зверька размером с нашу белку, со ста шагов попадает каждый третий, с пятидесяти каждый второй, с тридцати все поголовно – даже со страшного перепоя или переедания маканки.
И, выходит, чтобы противостоять этой огромной, пусть и не слаженной, но все же профессиональной массе, придется, что называется, вылезть вон из кожи.
Глава 21
Утро следующего дня радостным не было. Намечались похороны Альгара и других погибших в Аркополе. В доме бывшего старшего сэта собралось много народа, но при этом царила тягостная тишина, которую нарушали только легкие шорохи одежды и редкий шепот. Даже Лайга, которая почти безостановочно проплакала целые сутки, оставалась теперь безмолвной. Смотреть на нее тем не менее было очень тяжело. Осунувшаяся, глаза неживые, как будто и не видят ничего.
Рунг все это время не отходил от матери, а Наргар жался ко мне, и мне было вдвойне тяжелей, потому что я не знал, что ему сказать. Все слова сейчас казались неважными.
Вдобавок в моей голове настойчиво крутились мысли о своем будущем. Что дальше? Что будет, если мы проиграем?.. Да и если выиграем – как сложится моя судьба? Курнак пообещал, и ему я верю, но он не один, кто потом станет решать отдельные судьбы, когда те оптом перестанут прерываться на полях сражений…
Все это наваливалось словно бетонная плита и даже, казалось, мешало дышать. Я неподвижно стоял у стены в трапезной, глядя, как родственники Альгара аккуратно перекладывают вещи погибшего на специально смастеренные для похорон носилки, обитые черной материей, и мои мысли становились все тягостнее и мрачнее.
Наконец вещи были переложены. Четыре сэта, среди которых были Курнак и Сальгар, взяли носилки и медленно двинулись к выходу. Не выдержав, снова зарыдала Лайга, но как-то тихо и сдавленно, словно внутри у нее уже не оставалось сил.
Погребальное сожжение должно было происходить на главной площади, и в этот самый момент к ней несли «останки» погибших еще из четырех домов – небольшой отряд, который отправился вместе с Альгаром и который был расстрелян личными отрядами великого сэта в казармах.
Когда все носилки были размещены на специальных металлических столбиках, врытых в землю, вспыхнули пять факелов, и прогремел выстрел, следом второй, потом третий. Пять выстрелов в честь своих погибших. Носилки с личными вещами Альгара поджигал Курнак, его лучший друг. Медленно опустив руку, он ткнул факелом в кучу хвороста, сложенную снизу, и простоял так почти минуту. Мне даже показалось, что разгорающееся пламя сейчас опалит шерсть на его руке, а он все равно не сдвинется с места.
Наконец бросив факел в огонь, Курнак развернулся и направился ко мне.
– Ант, Шург звал. Надо сходить, – негромко сказал он, приблизившись, и я кивнул.
Минут через десять мы уже были в кузне. Шург отошел от горна и, поприветствовав нас, взял стоящий на столике кувшин. Жадно допив все, что в нем оставалось, он поставил пустой сосуд обратно и повел нас в соседнее помещение, где, к своему удивлению, я увидел Гларга, преподавателя магии и истории в учильне. Особенно общаться с ним у меня никогда не получалось, сэт он был замкнутый, как говорят в нашем мире – на своей волне. Поприветствуем друг друга с утра – и на этом все. Да и жила в нем, наверное, легкая обида за то, что магию в старшем классе вместо него стал вести я.
– Хайри, – поздоровался учитель, поднимаясь, и я ответил тем же.
Гларг тут же обернулся и схватил со столика, за которым сидел, когда мы вошли, несколько листов бумаги, пожелтевших от времени.
– Здесь вот я еще давно делал расчеты, – начал он своим дребезжащим, как растянутая струна, голосом. – Еще когда молодым был. Посмотрите, здесь большая стрельна. Ширина ствола палец. Я все высчитал, все должно работать. Хотел с этим в Аркополь ехать. – Он виновато улыбнулся. – Тогда еще, когда молодой был. Но побоялся. Думал, засмеют только, да и всего. Зачем такие большие стрельны?
Самоуничижительно хмыкнув, он протянул листы мне и замер, изобразив на лице чуть ли не подобострастие.
– Вряд ли я что-то пойму, – задумчиво протянул я. – Может, лучше своими словами расскажешь?
Учитель потянул в себя воздух, видимо, собираясь уложить описание своей разработки в один выдох, но его перебил кузнец:
– Он уже рассказал. И как я понял, то же, что и у тебя, Ант, только то, что ты назвал словом «калибр», поболее чуть. Вот я и хотел спросить, как делать-то будем? Учитель утверждает, что он несколько раз перепроверял чего-то там, и, по его словам, большая стрельна… ну или как ты назвал – пушка, не лопнет.
