Тьма (СИ) - Марков-Бабкин Владимир
Нет, на самом деле, мандаринский Диана знала хорошо — и дома слышала, и в Лицее учили. Когда была у деда успела научиться различать этот стандартный китайский с хакка и кантонским, а на минь — языке китайцев русского Южного острова вполне бегло говорила. Как и на монгольском- халхасском. Так что со своей фрейлиной гуронкой, бывшей наполовину буряточкой, она вполне могла от мужа и посекретничать.
Ну, девичьи секреты нам, мужчинам, знать не положено, да и своих дел хватает. Наследница Южных морей и без меня разберётся.
Что ж, подготовка в Центре шла своим чередом. Государственная комиссия ещё не огласила состав экипажа, но было вполне ясно, что экипаж в семь человек — четверо мужчин и три женщины. Итого отберут двадцать одного кандидата. Три состава. Основной. Дублёры. Дублёры дублёров. Чтобы иметь возможность тасовать колоду вдруг что. Новых с улицы не возьмешь.
Так что проходили подготовку все вместе.
Конечно, меня включили в основной состав по умолчанию. Политический вопрос, а я тут парень вполне здоровый.
Романов. Член Императорской Фамилии. Разве я могу не полететь в опаснейшую миссию? А то, что я один из Трёх, сути дела не меняло. Вдруг что — найдут другого Третьего. Но, Романовы — это гордость Империи и её величие.
Всегда первые.
Да, Империя закостенела. Но, я струсил в своё время. Я читал тайные записи Великого. Про то, как мы с Николаем и всей элитой профукали нашу Отчизну.
Больше не согласен.
Зубами буду грызть.
Всех.
* * *
Глава 10
Жгучий огонь космоса
* * *
ТЕРРА ЕДИНСТВА. РОМЕЯ. ВОСТОЧНАЯ АФРИКА. МАРКИЗАТ РУССКАЯ ДЖУББА. КОСМОДРОМ «ЦАРСКИЙ БЕРЕГ». СТАРТОВЫЙ СТОЛ №1. 5 августа 2017 года.
В конвенции Неба Терры должно быть положение, запрещающее допускать в космонавтику идиотов.
Станислав Лехм. «Фиаско»
Ложемент «Звёздного бродяги» принял мою тушку. А с чего бы ему не принять, ведь делались они анатомически под каждого члена экипажа. Сорок два кресла. По два на каждого, вдруг что.
Нас семеро.
Командир полковник Самойлов командовал, так сказать, парадом. Я всего лишь второй пилот и всего лишь в чине капитана. Ни на что не претендую и просто делаю свою работу.
Два часа назад я простился с Дианой и Катей. Было тяжело. Я улыбался. Диана плакала. Провожала словно в последний путь. Ну, тут трудно спорить. Всяко бывает.
Но, я вернусь. Верю в это.
Нас семеро.
Наш бортинженер подполковник Королевства Хайдарабад Светлейший Князь Александр Азамович Джахи, двоюродный брат Главы правящего Дома самого влиятельного Королевства бывшей Индии, обменивался данными с космодромом в порядке подготовки к старту.
— ЦУП, телеметрия в пределах нормы. Штатно.
— Принято. Начинаем обратный отсчёт.
Цифры замигали на табло.
У меня даже браслет не работает. Иначе мы просто не взлетим.
— Девять… Восемь…
Плохо было на душе.
Я плохо простился с Диной. Хотел кучу всего сказать. О том, как люблю, но времени уже не было. Корабль не станет ждать пока мы сюси-пуси. Но, мог ведь и успеть сказать?
— Пять… Четыре…
Я столько раз летал в космос. Но, на корабле такого класса я не летал никогда. Господи, спаси, сохрани и помилуй раба Твоего. У меня дома молодая беременная жена и маленькая дочь. Не за себя прошу…
Корпус корабля задрожал, отрываясь от стартового стола. Большой корабль. Но он такой маленький по сравнению с тем кораблём, который ждёт нас на орбите.
Перегрузки вдавили меня в ложемент…
Мы поползли вверх. Это с земли кажется, что корабль взлетает стремительно. Оно, конечно, так и есть, но изнутри это выглядит совсем иначе. Мы, словно тот ослик, груженный тяжелеными камнями, пытаемся сделать очередной шаг вверх. В небо.
Пошли секунды.
Десять. Двадцать.
Дикий рывок.
Летим куда-то вниз.
Отстреливаются парашюты.
Аварийная система спасения.
Океан.
Мы не видим ничего из кабины, кроме мельтешения. Пока нам ничего не сообщают. А что могут сообщить за секунды?
Мы падаем.
Новые парашюты.
Дина и Катя, простите меня за всё. Я вас люблю. Любил. Люблю…
Натяжение. Замедление.
Секунды. Пара минут провисания.
Тяжелый шлепок об воду.
Ложементы не подвели. Судя по ощущениям, я ничего себе не сломал. Судя по остальным, у них тоже всё обошлось.
— «Бродяга», есть ли телеметрия?
Самойлов откинул забрало шлема.
— Штатно. Что это было?
ЦУП пытался играть в надёжность.
— Аварийное срабатывание систем эвакуации экипажа. Бывает. Есть пострадавшие?
— Вроде, что и нет. Тряхнуло, правда, хорошо.
— Штатно тряхнуло. Отклонений не отмечено. За вами вылетели экипажи Космического Спасения. Скоростные корабли выходят в район вашего приводнения. На берегу развёрнуты соответствующие службы.
Уверенный голос генерала Анастасии Кругловой явно нас успокаивал. Даже боюсь представить, что там сейчас творится в ЦУПе.
— Экипаж, ваши родственники хотят сказать вам по паре слов. Успокойте их. Первой у нас тут на очереди Светлейшая Княгиня Лунная Диана Александровна.
Ну, будем считать, что «так получилось».
Крик:
— Миша, слышишь меня???!
Успокаивающе:
— Да, моё счастье. Всё хорошо. Мы приводнились. Ждём спасателей. Не волнуйся. Скоро увидимся. Как Катя?
— Катя хорошо. Она пока не понимает, что означала эта яркая вспышка в небе. И я не понимаю.
Она сдерживалась, но было ясно.
Я Дину понимал. Космический корабль с любимым мужем и отцом твоих детей взрывается через пару десятков секунд после взлёта. И не поймешь, сработала ли система эвакуации, и выжил ли там вообще хоть кто-нибудь. Случалось в истории всякое. Это космос.
— Ладно, Миш, у меня тут забирают микрофон. Всем надо. Все хотят. Люблю тебя. Любим. Ждём.
— И я вас.
* * *
ТЕРРА ЕДИНСТВА. РОМЕЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. ДВОРЕЦ ЕДИНСТВА. 7 августа 2017 года.
Мы гуляли по дворцовому парку. Императрица пока опиралась на трость, но уже была вполне в тонусе.
— Маш, вот скажи, что это было? Мне не понравилось.
Она покачала головой.
— Если ты на что-то намекаешь, то я бы предпочла угробить тебя после победного завершения миссии. Смерть на старте политически глупа и нецелесообразна.
— Поди знай. Есть народная мудрость — третий лишний.
— Глупость. Я вообще не понимаю, почему я должна оправдываться? Угробить прекрасный высокородный экипаж. Во имя чего?
— Ты, конечно, Государыня Императрица, но ты одна из Трёх. Может я оказался лишним? Лист, как известно, прячут в лесу, а труп на поле боя. Я напрягся, а уж как напряглись Ухтомские я даже передать не могу. Зачем тебе это?
— Это просто дикое стечение обстоятельств. Старина Фрейд говорил, что бывают сны. Просто сны. И мне не нравятся подобные разговоры, учти это.
— Так устрой мне автомобильную катастрофу, зачем гробить экипаж? Мы чудом спаслись. А ведь корабль был проверен-перепроверен. Это не рейсовик на «Икар». Эпохальная миссия. А тут такое. Не убивай других, прошу тебя. Они ни при чём к Тайне.
— Миша, хватит. Не утомляй меня. Это была случайность. Хотела бы я тебя убить, нашла бы другой способ. НО, ПОТОМ. Тебе бы поставили величественный памятник. Уж, поверь. Я бы не поскупилась на державные похороны и восхваления твоего Подвига.
Намёк был ясен.
— Ну, допустим. В памятник и державные похороны охотно верю. А что показало расследование?
