Восхождение Примарха – 5 - Дмитрий Дубов
— Он был тут, — кивнула императрица и присела на краешек кровати с другой стороны от Варвары. — Он тебя тоже спасал. Но по-своему.
— Так там совсем всё плохо было? — до Ярослава Ивановича, наконец, дошло, почему плачут его женщины и что не договаривают. Значит, если бы не те, кто его достал, и не Магнус, не пришёл бы он уже в себя. Вот же!
Супруга ничего не сказала, а дочь зажмурилась и кивнула. По её лицу ясно было видно, что она не хочет вспоминать то, что там происходило.
— Кто? — холодно спросил монарх, понимая, что это должно было быть его первым вопросом. — Наши?
— Карякин, — ответила Елизавета Фёдоровна таким тоном, словно одним этим словом подписывала приговор абсолюту. — Он нас взорвал и завалил. А вот Романова пытался убить Орлов.
Император отметил слово «пытался». А им везёт. Два покушения, и оба неудачные. Неудачные же?
— Как Пётр Алексеевич? — спросил он, чувствуя, как входит в привычный ритм жизни. И даже чуть более быстрый. — С ним всё хорошо?
— Хорошо, — почему-то засмеялась Варвара. — Только заикается немного.
Ей уже в красках доложили все обстоятельства, сопровождавшие знакомство Романова с Никитиным фамильяром. Причём, рассказывало несколько человек, и все безумно ржали в этот момент.
— Что смешного? — сурово осведомился император, и Варвара тут же подобралась.
— Когда тебе будут докладывать, — ответила она и снова хмыкнула, не сдержавшись, — попробуй сам не засмеяться, хорошо? Короче, ему помогли. Специфически.
— Ясно. Преступники задержаны?
— Так точно, — с присущим ей сарказмом ответила императрица. — Ярослав, погоди, успеешь ещё накомандоваться. Всех основных задержали. Сейчас допрашивают. Романов молодцом. А ты отдыхай, набирайся сил.
— Да нормально у меня всё с силами, — ответил монарх и попытался сесть, но тут же слабость накатила и уложила его обратно. — Хотя ты права, душа моя, ещё надо немного отдохнуть.
— Да, вместе с Карякиным и Орловым задержали Пашковых, — сказала Варвара, которой не терпелось уже дать ход суду над негодяями. — Причём, всем семейством.
— Пашковы? — император был немало удивлён. — А эти-то куда полезли? Они же трусы стопроцентные. Даром, что маги сильные. Сидят всегда в уголке и трясутся.
— Задержали до разбирательств, — ответила Елизавета Фёдоровна и показала рукой баланс. — Так как Пашков много болтал лишнего на совещании, а взяли их всех с чемоданами.
— Понятно. Команда спасения?
— Два Державина, Громов, Чернышёв, — ответила Варвара максимально скучным голосом, словно то, что она говорила, подразумевалось и так.
— Ясно, — ответил император. — Ничего нового.
Он всё-таки привстал ещё раз, поправил подушки и откинулся на них в полусидячем положении. Ему не было плохо, только небольшая слабость, как после недосыпа.
— Пап, разреши предателей и негодяев казнить прилюдно. Прям сжечь на площади, чтобы другим неповадно было! А? — Варвара сложила ладони вместе и сделала просящие глаза.
— Лиз, — обратился император к супруге. — Когда нам подменили дочь на этого кровожадного монстра? Причём, не очень умного.
— Пап, ты чего? — принцесса надула губы, как всегда, когда готовилась обидеться. — Они же предатели. Их надо в назидание заставить пылать жаркими факелами! И пусть все видят, что зло повержено и так будет с каждым, кто посмеет…
— Слова, слова, — тихо, но так, что Варвара замолчала, проговорил Ярослав Иванович. — И ничего, кроме слов. Когда Сварог лишил тебя разума? Не место и не время сейчас устраивать средневековые сожжения и беснования на главных площадях столицы, ты что? У нас на границах — война. Вот-вот начнутся бои. В глазах врагов мы должны быть вот, — он поднял руку и сжал ладонь в кулак. — Монолитом, который невозможно разбить ни одной магъядеркой.
— Но, пап… — принцесса хотела что-то возразить, но император ещё не договорил.
— Ты думаешь, почему я Разумовского героем сделал? Думаешь, по слабохарактерности? Нет, по слабохарактерности я его ко двору допустил. А герой — он, чтобы сор из избы не выносить. Понимаешь? А ты что предлагаешь? Всему миру попытку госпереворота на блюдечке с голубой каёмочкой вынести? Нет, милая дочь. У нас всё хорошо. Россия — самая лучшая страна, в которой всё просто прекрасно, а все остальные страны нам просто завидуют.
— Я поняла, — ответила Варвара и тяжело вздохнула.
— Я очень на это надеюсь, — кивнул ей монарх. — Потому что я не хотел бы умереть и с небес наблюдать за тем, как ты тут сходишь с ума, рубишь головы и бегаешь в панике по разваливающемуся на куски государству. Одна отрада — Державин тебе не даст этого сделать.
— То есть ты не против? — принцесса была рада сменить тему. — Я всё думала, как тебе сказать.
— А что, я слепой, что ли? — император весело рассмеялся и даже утёр слёзы. — Куда ты, туда и он, куда он, туда и ты. Но он — хороший парень. И вообще, как я могу быть против кандидатуры своего спасителя. В который раз? — Ярослав Иванович задумался.
— Что с предателями будем делать? — спросила Елизавета Фёдоровна. Она была не столь кровожадна и не хотела их сжечь живьём на площади. Можно было просто утопить.
— Будем судить, — ответил на это император, понимая, что начинает уставать даже от простого разговора. — А что до официальной информации: с нами произошёл несчастный случай. Грунт под Питером очень подвижный, вот и снёс тоннель, несмотря на все защиты. Будет разработан новый уровень сохранности подобных объектов. Абсолюты… Ну закончат жизнь самоубийством, или что там сейчас модно?
— Сжечь, — подсказала Варвара.
— Хорошо, — согласился император. — Но по-тихому, чтобы никто, кроме наших, не знал.
— Там у Романова ещё артефакты закончились, — как бы между делом сказала Варвара.
— А это ещё как? — там теми артефактами можно было маленькую страну с лица земли снести. Как?
— Это тоже будет в докладе, — пообещала принцесса. — Тебе понравится.
— Ну не знаю, — император понял, что немного плывёт мозгами и ему нужен
