Строптивый трейни - Оксана Кас
Но не Минсоку его судить. У него прям зудит под кожей, так хочется уже закрыться в комнате и начать придумывать движения. Несколько корейских песен, несколько иностранных. В голове толкались идеи и хотелось поскорее уже танцевать.
[*Хочу немного объяснить то, что писала от лица Минсока в начале главы. Скорее всего, вы тоже знаете об этой психологической особенности, но в данном случае велика вероятность списать все на мистику и фантастику)). Минсок ничего не вспомнил и его расположением к Дану руководит интуиция, а не что-то магическое.
Наш жизненный опыт натаскивает наше сознание, чтобы оно различало плохих и хороших людей в соответствии с прошлыми случаями. И эти знаки мы воспринимаем невербально, часто даже не можем объяснить, почему этот человек кажется нам подозрительным. А на деле может оказаться, что у этого человека просто глаза такие же, как у врача, который когда-то сказал тебе, что будет не больно, а потом сделал больно. Ты вряд ли поймешь, почему тебе так кажется, но мозг уже все решил. Мы обычно называем это интуицией. Хорошая интуиция – это не магия, а высокий уровень наблюдательности и логичности сознания. Ну и то, насколько сознание успело обучить себя на прошлых случаях. А иногда просто везет, ага.
Но интуиция не всегда опирается на жизненный опыт. Иногда она считывает невербальные проявления эмоций и желаний собеседника. Вроде того, что скрещенные на груди руки воспринимаются как упрямство, а быстрые пугливые взгляды – как признак симпатии. Частично это тоже основано на жизненном опыте, но срабатывает и что-то еще более глубинное, что помогает нам по мелким чертам улавливать оттенки эмоций, которые знакомы по собственному поведению.
Вот у Минсока сработало именно это. Он не может наверняка сказать, почему Дан кажется ему человеком, достойным доверия. Но так как Дан реально был с самого начала расположен к Минсоку, хотел ему понравится и помочь ему, Минсок просто уловил это на глубинном уровне и поэтому ему доверят. Интуитивно. Не магия, а скорее психология.*]
Глава 13. Сто лет знакомы
Минсоку явно понравилась идея и ему не терпелось поскорее начать, что заметно подстегнуло и Дана. Какое-то странное воодушевление – словно он стоит на пороге чего-то важного – практически до краев наполнило его, и в субботу на общих тренировках свежесформированной группы он только что не порхал, раздражая некоторых трейни больше обычного. Впервые с момента приезда в Корею ему стало казаться, что это все же было не зря. Если он сможет помочь хотя бы Минсоку, то закроет какой-то свой внутренний гештальт, успокоит совесть. Он понимал, что мало что мог сделать в своей прошлой жизни – Минсок был достаточно скрытным и не особо спешил рассказывать о проблемах своим хубэ, но совесть все равно временами напоминала о себе. Он когда-то помогал ему, защищал его, утешал… а Дан не заметил настолько серьезных проблем в жизни друга… [*Хубэ – корейское обращение к младшему по возрасту, званию или даже положению в обществе. В к-поп так старшие члены группы называют младших, "воспитанием" которых занимаются, либо так называют тех, кто дебютировал позже.*]
А вот Хэвон Дана побаивался. И стеснялся. Помощь принимал, смотрел восхищенно, но о дружбе говорить пока не приходилось. Он его не то, чтобы боялся, скорее стеснялся. Поэтому в присутствии Дана только робко улыбался и смущал Дана нерешительными ответами с явным восхищением в голосе.
То, что Дан благоволит Хэвону, заметили не только Инсон и Дэгон, но и остальные. Дан понял, что сделал некоторую ошибку в этом плане. Да, у трейни мало шансов повлиять на решение руководства о дебюте, поэтому строить друг другу козни – гиблое занятие. Но все же иногда сделать гадость – это требование внутреннего гаденыша, а не рациональной части сознания. А Хэвон в этом плане уязвим. Он ничего не сможет сделать, если над ним будут насмехаться, просто потому что он ниже по положению практически всех трейни – он один из самых бедных, младше него только Юнгхо, к тому же он не супер-талантлив, чтобы иметь хоть какую-то уверенность в дебюте.
Самого по себе Дана сложно вывести из себя, но вот через кого-то – уже вероятнее. Дэгон и Инсон сами кого угодно обидят. Соджун, с которым Дан неплохо общается, тоже не из робкого десятка, пусть пока что и играет в скромняшку. А вот Хэвон – слабое место Дана.
До травли и чего-то подобного, разумеется, здесь не дойдут – за подобное больше шансов вылететь, чем из-за низких навыков – но некоторые попытки уязвить уже прослеживались. Пока что у самых несдержанных – Чхансу, Сунана и Сынхвана. Намиль еще наехал за ошибку в танцах. Потом, правда, пошел извиняться за грубость – в своем репертуаре, так сказать.
– Я сделал только хуже, – вздохнул Дан во время перерыва.
Инсон уточнять не стал, все понял и так:
– Не стоит винить себя за подобное. Он здесь достаточно долго, этот мальчик сильнее, чем тебе кажется.
– Возможно, – легко согласился Дан. – Но то, что он справится, вовсе не значит, что он достоин такого отношения.
Инсон хмыкнул:
– Твоя правда. Но исправить ты уже ничего не можешь, поэтому забей. Дай парню время привыкнуть к тебе. Нормально все будет.
Дан тяжело вздохнул: сделать он все равно ничего не мог. Даже сейчас Хэвон обедал с Соджуном, а Дан уже вполне привычно сидел с Инсоном и Дэгоном.
– И прекрати на него смотреть так, будто он – симпатичная девчонка, что тебя отшила, – со смешком посоветовал Инсон.
Дан перевел на него обиженный взгляд, но Инсон не проникся. Еще и Дэгон сидит и трясется от едва сдерживаемого смеха – ржать в голос ему мешал набитый едой рот. Вот уж с кем дружеские отношения сложились, что даже удивительно. С Дэгоном
