План битвы (СИ) - Ромов Дмитрий

— Так-так, — настораживаюсь я. — Разузнали что-то интересное?

— Ну, как сказать… Тётка там с железными тестикулами работает. Принципиальная до ужаса и на хромой кобыле к ней не подъедешь.

— Мда… — качаю я головой. — Не очень оптимистично звучит, да?

— Ага. Ей похеру начальник ты, не начальник, хоть генеральный секретарь. Главное, чтобы всё по правилам и по инструкции.

— И чего с ней делать? Может, ей надо чего?

— Надо, да. Железный член к железным бубенцам…

— Тогда она станет трансгендерным мужиком, — пожимаю я плечами.

— А это ещё что за чудо такое? — удивляется Рома.

— Ну, это, когда люди пол меняют. В Таиланде, например. Там только в основном наоборот. Мужики, делают операцию и становятся женщинами.

— Это где ты узнал такое? В «Науке и жизни» прочитал или в «Здоровье»?

В «Шокирующей Азии» видел, она правда только в следующем году появится, да и то лишь первая часть.

— В областной библиотеке, — хмыкаю я.

— Ну-ну, фантазёр, — качает он головой. — И что, им члены отрезают?

— Там сложнее. Могу рассказать, если хотите.

— Лучше мне этого не знать, наверное…

— Это точно. Так чего ей надо? Героя-любовника, повышения по службе, победы коммунизма?

— Ты с коммунизмом поаккуратнее, а то понаделаешь обещаний, как Хрущёв.

— Может, облпотребсоюз над детдомом шефство возьмёт? Свежие сельхозпродукты, техника, оборудование, шмотки? Сделаем её хозяйство образцово-показательным.

— Нет, не пойдёт. Сколько положено от государства, столько и достаточно. Ничего сверх того ей не надо. Незачем этих оболтусов и дармоедов баловать, пусть и так спасибо скажут — живут в тепле и на всём готовом. А телевизор и чёрно-белый можно смотреть, а ещё лучше книги читать. Ума больше будет.

— Блин. Тяжёлый случай. И как к ней подкатить? Может, встречи с участниками боевых действий? Шефство нашего патриотического отряда?

— Типа положительное влияние на её долбо**ов?

— Да, — киваю я.

— Ну, кстати, это можно попробовать, — говорит Куренков задумчиво. — Молодец, Егор, не зря медаль дали. Поздравляю, кстати.

— Спасибо. Так как сделать? Позвонить с ней договориться или прям так приехать и нахрапом переть?

— Смелость города берёт. Хватай своего Скачкова и шуруй на штурм железнояйцевой ведьмы.

— Ладно, так и сделаю, — соглашаюсь я. — Роман Александрович, у меня к вам ещё вопросик имеется.

— Про Самойлова что ли? — хмурится он.

— Ну, да. Надо же узнать, кто инфу льёт. А то неизвестно кого ещё принесёт к нам на огонёк. Ладно, сейчас, там пока придраться не к чему, а когда дело пойдёт? А это уже скоро, между прочим.

— Бляха-муха, — морщится он, — это не так просто. Я же не могу ему дать понять, что связан с объектом. Сейчас всё как-то пролетело на тормозах, вроде как у него пустая наводка была. А если я начну активно интересоваться, он скажет об этом кому-нибудь и возникнет интерес к Плотниковскому объекту. Тут надо действовать очень аккуратно, чтобы не подставиться. Тем более, он мужик хитровые***ный, практически, двойной агент и на ваших и на наших и хер знает на кого ещё работает.

— Ну, вы уж подумайте как-то, а то ведь опасно, сами понимаете…

— Понимаю-понимаю. Ты, кстати, в Москву не собираешься в обозримом будущем? А то там Злобин про тебя спрашивал.

— Чего спрашивал? — настораживаюсь я, чего это Де Ниро мной вдруг заинтересовался?

— Да, ничего вроде срочного, хотел просто с тобой поговорить о чём-то. Не смотри так, не знаю о чём. Он мне не докладывает.

— Пока не собираюсь. Мне наверное придётся скоро в Ташкент снова ехать по работе. Могу через Москву в принципе.

— А зачем в Ташкент? — интересуется Роман.

— Да, за тканями. И ещё там одна тема может нарисоваться. Потом обсудим, где-нибудь в ещё более конспиративном месте.

— Заинтриговал, — вопросительно поднимает бровь Куренков.

Да, там, собственно пока только намёк, ничего конкретного, но без вашего благословения делать ничего не буду, не беспокойтесь.

Распрощавшись с Куренковым я захожу на главпочтамт. Там в фойе стоят телефонные будки. Звоню Платонычу. Секретарша говорит, что он уехал в Яшкино, приедет, скорее всего, только вечером. Блин, не очень информация…

Ладно, значит отложим разговор до вечера, а сейчас к Скачкову. Сегодня будет первая тренировка на новом месте, так что он, наверное, заканчивает подготовку зала. Весь необходимый инвентарь, кстати, нашёлся невероятно быстро. Вот что значит сила партии, буквально, ничего невозможного нет.

Но в зале его не оказывается. Что ж за день сегодня такой, никого поймать не могу…

— Вы кого ищите, молодой человек? — спрашивает меня симпатичная дама лет сорока, по-моему, руководитель городского пионерского штаба, по крайней мере они наши соседи, насколько мне известно.

— Да вот, Скачкова, — отвечаю я.

— Это Виталия Тимуровича? — уточняет она.

— Его самого. Он вам не попадался случайно?

— Да, попадался. Он сейчас в гараже транспорт получает. Вы когда из здания выйдете, поверните направо и там за зданием увидите гараж. Он там должен быть.

— Спасибо большое, — благодарю её я и устремляюсь туда.

Перед гаражом стоит тёмно-жёлтый, практически оранжевый пазик с белой крышей и белыми бамперами. Красавец, глаз не оторвать. И, похоже, на ходу — как-то же он сюда попал… За рулём сидит Скачков, а снаружи, рядом с его дверью стоит здоровый мужик. Они оживлённо беседуют. Мужик жестикулирует руками, вероятно объясняя как обращаться с этой штуковиной.

Скачков кивает и заводит автобус, включает передачу и, чуть дёрнув, потихоньку начинает двигаться. Смотри-ка, чудеса на виражах. Он проезжает совсем немного и останавливается, открывает дверь и выбирается наружу. Мужик протягивает бумаги и Тимурыч их подписывает, поднимает голову и замечает меня.

— Здорово, Егор! — радостно кричит он. — Видал?

— Здравствуйте, Виталий Тимурович. Ещё как видал. Красота!

— Ага, точно! Хочешь посмотреть?

— Конечно, хочу, — соглашаюсь я.

Кто ж не хочет…

— Ну давай тогда, через пассажирскую дверь. Заходи.

Пассажирская дверь только одна в передней части салона. Я поднимаюсь по ступенькам. Ну, а что, отлично. Не новьё, конечно, но нам сгодится. Для нас и это праздник.

— Ну как? — с гордостью спрашивает Скачков, будто сделал автобус своими руками.

— Шик, — поддерживаю я его радость. — Просто блеск.

— То-то же, вы у меня не только бойцами станете, но и автослесарями ещё.

— Прекрасная идея, — соглашаюсь я. — Поехали в таком случае в Берёзовский.

— Чего? Зачем это?

Я рассказываю зачем, и тренер меня поддерживает.

— Только давай завтра, — говорит он. — Во-первых, по бумагам автобус за Дворцом числится. Чтобы ехать куда-то, надо путёвку выписывать. Это не проблема, как мне сказали, чистая формальность, но её нужно соблюсти. А, во-вторых, его ещё не дооформили. Сейчас ещё надо пару подписей собрать и только тогда можно будет ездить. А вечером, сам понимаешь, директрисы в детдоме уж не будет, наверное. Поэтому лучше завтра прямо по утряни и рванём.

— Ну, давайте, по утряни, — соглашаюсь я. — Вообще, ещё обед только, мы бы успели. А у вас форма где, кстати? Дома?

— Дома, да, но я же здесь рядом живу. Думаешь, лучше в форме ехать?

— Ну, конечно, Виталий Тимурович. Однозначно, только в форме. При всех регалиях.

Выйдя из Дворца пионеров, решаю сбегать в «Солнечный», в бар к Альберту. Знаю, у него есть «Сибирская» водка, а в казино мы её не держим. Крепость у неё сорок пять градусов и очистку проходит активированным углём. А ещё у неё завинчивающаяся пробка и красивая тройка на этикетке, сани, зима.

Новый охранник не желает меня пускать, и я практически силой заставляю его идти за Альбертом.

— Здравствуйте, Альберт Эдуардович. Сто лет вас не видел. Как поживаете? Горилла у вас совершенно необученная, кстати.