Этот мир не выдержит меня (СИ) - Майнер Максим

Девчонки скрылись в проходе, и с души упал камень — теперь можно драться. Если бы не боль в плече и тяжёлый день, это даже доставило бы мне удовольствие.

— Ну что там? — показного дружелюбия в тоне Гвара уже не осталось. — Ты язык проглотил, Феликсочек?

— Нет.

— А чего молчишь тогда?

— Думаю.

— О чём же?

— О том, что с такими роскошными зубами тебя, наверное, часто принимают за лошадь. А ещё о том, что на твоём месте я бы аккуратнее ходил рядом с жеребцами, а то вдруг и они обознаются…

На секунду повисла мёртвая тишина, которую прервал громовой хохот — это смеялся черноволосый и очень крепкий мужик в коричневой тунике. Он наблюдал за нашим разговором как за бесплатным развлечением, не собираясь вмешиваться в подростковые разборки. Готов поспорить, это один из ветеранов-легионеров — уж больно по-военному он выглядел. Если добавить фуражку с кокардой и китель — вылитый замкомроты в части, где я начинал службу.

Через мгновение к нему присоединились и остальные взрослые, присутствовавшие здесь, а вот молодёжь смеяться побаивалась, хотя и было заметно, что некоторые сдерживаются с большим трудом.

Сам Гвар налился пунцовой краснотой и беззвучно открывал рот, пытаясь что-то сказать. Моя шутка явно попала не в бровь, а в глаз — у бедолаги аж дыхание спёрло от возмущения.

— Я тебя… Я тебя щас порву, — наконец сумел выдавить он, схватив меня за плечо.

Дальше тянуть уже не имело никакого смысла.

Одной ладонью я накрыл руку, лежащую на плече, другой зафиксировал его локоть, а потом рывком скрутил корпус, переводя захват на болевой. Главный «секрет» этого приёма в том, что нужно действовать резко, пока противник не успел напрячь мышцы, и тогда всё пройдёт как по маслу.

Для гарантии можно нанести так называемый «расслабляющий» удар — несильный и быстрый тычок по какому-нибудь болезненному месту. Однако на этот раз я справился и без него.

Суставы Гвара неприятно хрустнули, он взвизгнул от острой боли и попытался «нырнуть» вниз, чтобы прекратить мучения. Я не стал противиться, а наоборот помог, придав ему дополнительного ускорения.

Парнишка ударился грудью о землю, поперхнулся пылью и собственным воплем, а потом затих — вывернутая рука не оставила даже малейшего шанса на сопротивление.

Трое подручных с ужасом и удивлением смотрели на разворачивающееся действо. Треск шаблонов стоял такой, что многие бы оглохли, если бы могли его услышать. Впрочем, понять ребят было нетрудно: на их глазах тот, кого они всегда считали конченым неудачником, только что за полсекунды победил первого парня на деревне. И не просто победил, а буквально унизил, втоптав в пыль.

Никто из них не хотел оказаться на месте своего предводителя, и если бы наша стычка проходила без лишних глаз, то на этом всё бы и закончилось. Но кругом были люди, которые не просто смотрели, а смотрели и запоминали, чтобы потом обсуждать увиденное следующие лет двадцать пять, не меньше. Сдать назад в такой ситуации, бросив своего старшего товарища — значило стать посмешищем для всей деревни.

Не нужно быть пророком, чтобы предсказать дальнейшее развитие событий. Примерно через две секунды они осознают всю трагичность своего положения, а через четыре — бросятся на меня. Биться сразу с тремя крепкими пацанами, когда одно плечо горит от боли — не лучший вариант, поэтому инициативу упускать нельзя.

Я рванул в сторону, имитируя бегство. Улепётывающая «добыча» ненадолго вернула ясность и стройность в порушенную ранее картину мира, и трое балбесов тут же поспешили за мной, утратив всякую осторожность. Придётся удивить их ещё раз.

Резко развернувшись на месте, я с криком прыгнул навстречу парням, выхватив топор. Не для того, чтобы пустить его в дело, а только чтобы нагнать страху. Такие эмоциональные качели окончательно «добили» и без того смущённых сельских пацанят. Психологическая атака удалась.

Один запнулся об ноги лежащего на земле предводителя и рухнул рядом; другой наступил на голову бедному Гвару, а потом остановился в полной растерянности, не зная, что делать — то ли извиняться, то ли помогать, то ли драться со мной. Я сунул топор обратно в петлю на поясе и избавил паренька от трудного выбора коротким ударом в челюсть.

Третий перепрыгнул через ближайшую лавку и скрылся за углом дома — не самое глупое решение, но с далекоидущими последствиями. Этот поступок деревенские запомнят навсегда.

Не могу сказать, что после такой нелепой драки все окружающие замерли в полном восхищении от моей победы, но взгляды у людей были довольно выразительными. Особенно у молодёжи — те просто стояли с открытыми ртами, не зная, как вести себя дальше.

— Молодец, Феликс, — вдруг сказал кто-то из взрослых. — Давно надо было угомонить этих охламонов!

— Да, Феликс, ты молодец! — послышалось со всех сторон. — Долго терпел, но потом как дал!

Я посмотрел на черноволосого легионера — тот усмехнулся и подмигнул мне, а потом коротко мотнул головой в сторону ветеранского лагеря. Наверное, это такое приглашение зайти. Думаю, стоит им воспользоваться в самое ближайшее время — тем более, я так и так собирался к ним в гости.

Дело, которым я занимался в прошлой жизни, не предполагало лишнего внимания к моей скромной персоне, поэтому сейчас мне стало даже как-то неуютно. Нужно валить, пока чествование победителя не превратилось в гулянку. Да и Гвар со товарищи стали приходить в себя, вяло подёргиваясь в пыли. Устраивать второй раунд мне уже не хотелось — это не имело никакого смысла. Повторное избиение не окажет педагогического эффекта, а только чрезмерно озлобит пацанят.

Однако, прежде чем я успел уйти, раздался дикий вопль, полный ярости пополам со страхом, и из-за угла дома выскочил последний из товарищей Гвара. Тот самый, что минутой ранее убегал, перепрыгивая через скамейки.

Сейчас он тоже бежал, хоть и не так быстро. Что, впрочем, неудивительно — с двухметровым дрыном в руках трудно развить приличную скорость.

— Зашибу!!!

Я слегка отклонился, и размашистый удар просвистел в десяти сантиметрах от моего носа.

Шаг назад.

Теперь дрыноносец метил в ноги, и мне пришлось подпрыгнуть, а затем уйти в сторону перекатом, чтобы разорвать дистанцию. Острая боль в плече недвусмысленно намекнула на необходимость воздержаться от подобных акробатических этюдов.

Дело принимало дурной оборот. Всё-таки я не мог относиться к этим пацанам как к настоящим противникам, ведь мне пятьдесят пять, а им — дай Бог — семнадцать. Поэтому биться всерьёз, насмерть, я не собирался. Да и не простят деревенские, если мне придётся покалечить или убить кого-то из местных, пусть даже хулигана, который явно надоел всем окружающим…

Однако, я не знал, как остановить этого юного «берсерка», вооружённого длиннющей палкой, без членовредительства… На крайний случай у меня есть кинжал Лэйлы, но использовать его я не хотел.

Что ещё хуже, окончательно пришёл в себя Гвар, который теперь радостно махал руками, подзывая группу молодых мужчин, шедших к перекрёстку со стороны поля. Было их человек десять, в руках они держали какой-то сельхозинвентарь, и мне бы очень не хотелось, чтобы эта компания присоединилась к драке.

— Брат, наших бьют! — завопил Гвар, и мужики перешли на бег.

Вперёд вырвался один, похожий на самого Гвара как две капли воды, только гораздо больше и значительно крепче.

Нужно что-то решать — через десять секунд противников станет слишком много. Хотя чего тут думать? Путь к бегству уже опробован сёстрами. Вот только последний из пацанов Гвара мешал уйти, размахивая своим дрыном. Он так яростно им крутил, что чуть не покалечил парочку непричастных зрителей, которые с воплями отскакивали в стороны.

«Интересно, — вдруг подумалось мне, — а сумел бы я попасть по такой подвижной хреновине заклинанием?».

Эта была просто мысль, не более — я не собирался рисковать, используя магию на глазах такой толпы. Однако что-то пошло не так. Нужные слова просто вспыхнули в голове, правую руку будто бы кольнуло током, а вокруг палки на мгновение появилось несколько полос. Вчера, в лесном полумраке они казались огненно-красными, но здесь, на улице, в алом вечернем свете их было почти не видно.