Попаданец в Дракона – 6 - Владислав Андреевич Бобков
В отличие от смертных или даже многих бессмертных, Аргалор всегда играл по-крупному, ставя столь глобальные цели, что холодная кровь Моргенса начинала куда быстрее течь по венам.
За время службы Гудмунду несколько раз предлагали очень выгодные возможности предать и сменить сторону. Другие корпорации, тот же Гномпром, отнюдь не скупились на предложения столь важной фигуре, как он. Также они предлагали договоры, а самое главное, гарантии, позволившие бы Моргенсу стать одним из самых богатых полуэльфов во всем Таросе.
Но Моргенс отказал им всем, не забыв поймать и раскрутить посланников на секреты их шпионской сети. Ведь какими бы заманчивыми ни были предложения жадных коротышек, они бы никогда не дали бы ему той власти, которую он получил с подачи красного дракона.
Несмотря на весь ужас бытия, фактически, живым имуществом дракона, в руках его ближнего круга было столько власти, золота, магии и возможностей, которые имелись лишь у немногих существ этого мира.
И поэтому бывший глава разведки графства собирался быть неукоснительно верен своему новому патрону, пока в груди того всё ещё будет биться тот же неугасимый огонь тщеславия, гордыни и жадности. Всего того, что будет толкать Аргалора на новые, непреодолённые вершины.
Если же Аргалор бы потерял свои амбиции и решил, что достигнутого достаточно, то верность Моргенса могла бы и измениться. Благо, пока Гудмунд об этом не думал, считая, что до того момента ещё слишком далеко.
В противовес Моргенсу мотивация Морица оказалась настолько примитивной и простой, что если бы Гудмунд о ней узнал, то у него могла бы лопнуть какая-нибудь вена в мозгу.
Когда Аргалор нашел Морица в Лауфентале, бывший легионер был, можно сказать, пожилым человеком по меркам простых людей Тароса.
Мориц успел повидать жизнь в разных обличиях и ролях. Он знал, какими уродливыми могут быть дурости аристократов или даже твоих собственных командиров. И короли или императоры, по его мнению, в этом плане мало чем отличались. Как итог безумства дракона казались Морицу самыми логичными и предсказуемыми вещами в мире.
Когда дракон что-то делал, ты должен был всего лишь задать себе вопрос, как это связано с его жадностью, гордыней или высокомерием, чтобы немедленно найти ответ или, как минимум, подсказку о нём.
Но ирония была в том, что это не было главной причиной непоколебимой верности главнокомандующего корпоративными войсками.
Мориц был верен Аргалору по той простой причине, что он так решил, и он был слишком упрям, чтобы менять своё мнение. К 1007 году от разрушения Литуина возраст Морица угрожающе приближался к восьмидесяти. И хоть физически он был крепче, чем когда бы то ни было, в душе он уже был упрямым и склочным дедом, не любящим менять свои решения.
А возможно, свою роль сыграла и капля драконьей крови, ещё сильнее усилившая упрямство и гордыню одного удачливого бывшего сержанта.
В этом плане Миваль если и был лучше Морица, то ненамного. Миваль, как и Мориц, был стар. Но если Мориц был стар по меркам слабых людей, то Эвенвуд достиг этого звания для магов своего ранга.
Всем было известно, что чем сильнее маг, тем дольше он способен прожить. На момент встречи с Аргалором ранг Миваля был «маг», и за сотни лет он так и не смог преодолеть эту планку.
Маги Тароса, в отличие от магов других миров, были способны не только на планомерное и последовательное развитие своих сил, они были способны на «прорывы».
Решившийся на подобное действо чародей концентрировал все свои магические знания, силы, навыки и решимость в одном сложнейшем ритуале, целью которого был прорыв на следующий ранг. Так, маг мог стать магистром, а магистр — верховным магом.
Сам ритуал хоть и был общеизвестен, но пользовались им немногие, ведь последствия неудачи могли уничтожить самого мага.
Зачастую волшебники и чародеи предпочитали медленное и планомерное развитие, также позволяющее безболезненно взять новый уровень силы.
На ритуал отваживались лишь те маги, у кого возраст подходил к тому краю, когда становилось очевидно, что без него не обойтись.
До встречи с Аргалором Миваль знал, что у него нет шансов пройти ритуал прорыва. Его знаний, навыков, силы и решимости не хватило бы для чего-то столь опасного.
Знакомство с драконом всё изменило.
Научно-технический отдел дал ему столько знаний, сколько он заработал за всю свою жизнь и даже больше. Идеи его друга Аларика предоставили навыки и заклинания столь интересные и опасные, что он никогда бы до них не додумался сам.
А решимость… Как и любой старый маг, Миваль был одинок. Все, с кем он начинал свой путь или продолжал его, были или мертвы, или давно отказались от него, рванув вверх. Да, у него были ученики, но этого было недостаточно.
Араглориум дал ему множество друзей и тех, с кем он мог поговорить за кружкой вина или пива. Аларик, Асириус, Мориц — рассеяли его одиночество, дав ему новую цель и амбиции.
Возможность командовать сотнями молодых, учащихся магов была лишь вишенкой на уже имеющемся торте.
Миваль стал магистром, что позволило бы ему прожить ещё сотни лет, от чего угроза смерти от старости вновь отступила. И впервые за много лет Эвенвуд вновь позволил себе маленькую надежду когда-нибудь достигнуть ранга архимага.
Тем временем же Аргалор наконец справился со своей вспышкой ярости и теперь требовательно смотрел на них всех.
— Итак, вы узнали, где мои сокровища и где моя сестра?
— Да и нет, господин, — пытался осторожно подбирать слова Моргенс, обменявшись с Мивалем быстрыми взглядами. — Мы не знаем, где ваша сестра, так как она постоянно исчезает и появляется по всему Таросу. Даже её собственные люди ничего не знают. Однако, у нас есть сведения, касающиеся ваших сокровищ. Тем не менее, с их местоположением есть некоторые проблемы, которые, как нам кажется, следует решать осторожно…
— Ты тратишь моё время и терпение, прислужник! — что бы ни хотел сказать Гудмунд, Аргалора это не заботило. Аргалор явно всё сильнее выходил из себя.
— Они в столице нашей собственной Империи, — с усмешкой заявил Мориц, чем заработал возмущенные и шокированные взгляды Моргенса и Асириуса. — И насколько мы узнали, у них очень хорошая охрана.
«О нет», — одновременно подумали кобольд и полуэльф об одном и том же: «Зачем ты ему это сказал⁈»
— Вот как, — медленно протянул Аргалор, пока его пасть
