На ветру твоих желаний (СИ) - Ксения О
В сердце все похолодело. Глаза его были не карими, как у большинства населения, которое я привыкла видеть, а светлые. И это явилось настоящим шоком.
Светлых глаз я не видела с прошлой жизни, к сердцу потянула ледяные руки знакомая тоска.
«Опять магия?»
Другого объяснения у меня не находилось.
Они были… как бы это описать… стальные, ближе к голубым, я не решусь сказать точно. Холодного оттенка, с прозрачными ледяными прожилками, пляшущими на радужке. Это не подлежало никаким сомнениям. Прохладный взгляд, доводящий до мурашек. Такие сильные эмоции, волнение до самых вершин вызывает этот взгляд.
Тело само напряглись, готовое к отпору. Собрав волю в кулак, я отвернулась. Контакт был недопустим. Кто я и кто он.
С такими лучше не шутить и не иметь никаких дел.
«Неужели демон раскусил меня? Да нет! Все, кто с темного царства в этом мире, говорят, продали душу дьяволу. А этот и есть сам дьявол собирающий души. Я знаю это, но только понаслышке, а этот взгляд все подтверждает. Как говорится: доказательства на лицо! Существа правящие могут быть и того хуже. Он один из них.»
Глава 3
Лекторы уже объявляли начало экзамена. Когда я, наконец, перестала чувствовать его взгляд и сердце немного успокоилось в надежде, что он тут же забыл обо мне.
«Извращенец какой-то. Так смотрит я же переодетая в парня.»
На столе внезапно появился экзаменационный лист. Так, как будто пламя сжигающее отдало его обратно.
«Духовные фокусы. Научиться бы хоть одному такому. Я готова и знаю ответы на большинство вопросов.»
Тут не было предметов, а вопросы могли быть совершенно разные: от сложного математического вычисления до предложения самостоятельно продолжить стих известного писателя, до просьбы предложить закон по улучшению жизни в царствах.
Духовное ядро проверяли ранее, и когда я прикоснулась к камню перед медицинской комиссией, он неясно, но все таки сверкнул. Меня нехотя, но пропустили дальше. Я еще рассчитывала, что браслет не будет тупить, как обычно, и подскажет ответ если я не справлюсь.
На моем листе было пять вопросов. Как отвечать на первые четыре я знала, а пятый был с подвохом, но простой на первый взгляд.
«Какая мудрость бы разделяла ваш взгляд на жизнь?»
«Это как на собеседовании! Ваши планы на ближайшие пять лет?» — с местными мудростями у меня как-то не клеилось.
«Ответить. Что я вообще ничего не планирую, так как не знаю, что буду завтра делать? Наверное, меня не примут.»
Я крепко занервничала, не зная, что ответить на такой банальный вопрос, потому что в этом мире никакая мне известная мне мудрость не подходила под мою реальность.
Я мысленно обратилась к браслету:
«— Ханьшу скажи что ответить?» — но браслет словно язык проглотил, и только подрагивал в ужасе. Видимо кронпринц Лео Сюань был не так прост и мог бы услышать его. Я то думала мой браслет очень крутой, но видимо он может помыкать только мной."
Волшебная кисть в руке задрожала от напряжения. Время экзамена подходило к концу.
Деревянный член так мешал, что я непроизвольно забылась и поправила его рукой.
«Ну мужчины же тоже так делают!»
Скучающий демон, который, к слову, уже закончил, заметил это и опять обратил на меня этот свой прохладный взгляд, улыбнулся. Потом вообще оставил свой экзаменационный лист и подвинулся ближе.
«Мужчины не бегут! Что мне его страшиться.» — непроизвольно опять застыла.
«Надо было тогда просто притвориться мертвой!» — вспоминала я свой экзамен позднее.
Он внимательно посмотрел на меня, потом на мой лист. Спросил тихо и так вкрадчиво, как будто дьявол решил вдруг поторговаться за мою душу.
— Не знаешь, что ответить? А это самый важный из вопросов.
Хотел зацепить. Но я молчала, отвлекая себя мыслью о том, что моя душа мне дороже капризов браслета. Старалась судорожно придумать ответ. Кронпринц только отвлекал. Секунды бежали как бешеные, разгоняя мою кровь, бьющую в виски.
— Я мог бы помочь тебе, — загадочно и тихо звучал его голос, предлагая первородный грех, он словно прятал спелое яблоко в своем рукаве.
«Я даже не знаю, кто он! Ну нет, не змей из сада Эдема, точно дьявол во плоти, было бы более подходяще. Просто еще молодой, заходит издалека.»
Время кончалось, и я почувствовала отчаяние, столь глубокое, как глубина его небесных глаз. Если он поможет, то это будет мой последний шанс. Листы без одного ответа даже не рассматривались. А я тут все равно не надолго.
Посмотрела в его лицо, и холодок прошелся по спине. Какое-то высокомерие в нем было, несмотря на бархат голоса и лёгкую улыбку.
— Вы можете подсказать ответ? — спросила шепотом.
— Я могу, — ответил он так же заговорщически, как будто подшучивал надо мной.
— Но вопрос этот личного характера, — засомневалась я.
— Я вижу, — у него была такая тональность шепота, как будто мы находились на съёмках томного фильма про любовь. Или мне уже так казалось затуманенным разумом. В фантазиях я уже представила себе, что он погружает свои пальцы куда глубже, чем следовало.
«Что за стыд приходит в голову в ответственный момент⁈» — щеки мои загорелись, и я постаралась быстро свернуть эти пошлые мысли. Вдруг он умел их читать. И спросила чуть резче, но все ещё шепча.
— И как мне ответить, Ваше высочество?
— Я помогу. Но ты будешь у меня в большом долгу.
«Кто бы сомневался!» — плохое предчувствие скрутило живот, почти как тогда, на обгоне перед аварией, и оно меня редко подводило.
«Я смогу сбежать!» — успокоила я себя.
Наверное, это и был мой дар попадать в неприятности по собственному желанию. Решив, что пожила я достаточно долго и пора менять мир, кивнула.
В глазах его наконец мелькнуло что-то живое.
«Алчность?» — гадала я.
— Напиши: Любая дорога подойдёт, если ты не знаешь, где хочешь оказаться.
«Ну вот, а казался серьезным мужиком.»
Он сказал это на наречии элиты. Оно было сложнее языка местных простолюдин, среди которых я выросла. Но я все поняла. Мой старик говорил так же.
— Это насмешка? — спросила я, собрав смысл слов воедино. Казалось, он слегка опешил, глаза сверкнули. Я добавила:
— Я знаю, куда иду, — а про себя подметила, что он может и прав. Я не знаю даже направление, но чего хочу то знаю или…
Взгляд его перешёл в презрение. Мне стало так неприятно. Прежняя зазывная улыбка куда-то растворилось без следа, и тон стал
