Кто ты, Такидзиро Решетников? (СИ) - Афанасьев Семён
Хаяси чертыхнулась, открывая водительскую дверь и уже ни от кого не скрываясь. Она проигнорировала замершего метиса, шагнула на мокрый асфальт и спросила коллегу в лоб:
— Что стряслось?
Хотелось добавить непечатного по поводу своего ожидания с грузом в багажнике, но не позволил этикет: любые эмоции при Решетникове недопустимы. Так-то, Уэки и Хаяси общались без купюр хотя бы потому, что дружили их семьи. Но ругаться при стажёре… Директору одного департамента (де-факто) с начальником секретариата другого…
Через секунду Хонока заскрипела зубами, коря себя за недогадливость: айтишница закономерно предположила, что голубоглазый топчется возле красной машины потому, что они типа вместе.
Не заморачиваясь прелюдиями, запыхавшаяся шефиня компьютерных гениев выдала:
— Проблема! Прибыли люди из комиссии Наблюдательного совета и такое впечатление, они знают, что искать!
— Этот не со мной. — Хаяси невозмутимо указала на Решетникова, намекая на его непосвящённость.
— ОЙ. — Взъерошенная Уэки распахнула глаза и накрыла рот рукой, косясь на мужика, как заяц на волка.
— Дамы, мои извинения за беспокойство. — Хафу на удивление резво сориентировался, поднимая вверх раскрытые ладони. — Меня здесь не было, я ничего не слышал и уже ухожу. Хорошего дня. Давайте договоримся, что вы меня тоже не видели?
Теперь понятно, почему он застрял в самом низу иерархии, сопоставила Хонока. Этническое происхождение ни при чём.
Наглость. И вопиющая неотёсанность, которые данный персонаж себе в принципе позволять не может. Точнее, не должен позволять, если хочет чего-то добиться в этой жизни и в этой компании.
Для начала, от стажёра не прозвучало положенного приветствия тем, кто для него является недосягаемым уровнем.
Далее, он не исполнил абсолютно обязательный в данной ситуации глубокий поклон (дважды — демонстрировать уважение следовало каждой персонально).
Голубоглазый в принципе не обозначил ни малейшей попытки соблюсти хоть что-то из повседневного этикета плюс от него фонило едва ли не превосходством.
Это же надо так уметь себя подать, удивилась чужой отбитости финансистка. Как не надо, не осознавая собственного места в окружающем мире, словно белобрысый в нём не ориентируется.
Реально дурак, что ли?
Если он такой постоянно, пожизненной должности стажёра можно не удивляться. Пусть скажет спасибо чрезмерно доброму начальству, что его вообще не уволили.
— В своём уме? — холодно поинтересовалась Хаяси-младшая в спину на полном серьёзе собравшегося уходить мужлана. — Хафу, я к тебе обращаюсь. — Спустить вопиющую выходку без внимания было невозможно, тут уже вопрос собственной репутации.
Она не стала унижаться до демонстрации гнева, лишь коротко бросила замершему с поднятой ногой Решетникову:
— Стоять. — Затем повернулась к Уте. — Рассказывай.
Та многозначительно покосилась в сторону белобрысого, намекая на лишние уши.
— Стажёр складской логистики, — пояснила Хонока в ответ. — Тридцать с лишним лет, постоянный бессрочный контракт с корпорацией. Говори.
Безликий и тупой муравей, но свой. Такой, который никуда из муравейника по доброй воле не денется, чтобы не умереть с голоду — вслух сказано не было, но между строк прозвучало.
Менеджеры друг друга поняли.
Зачем тормозить Решетникова, начальница секретариата финансов сформулировать не могла. Просто чувствовала, что это сейчас правильно.
* * *Ута Уэки, и.о. Директора департамента информационных технологий, 28 лет.
Попасть на нынешнюю должность в такой корпорации до тридцати, ещё и женщине — не просто шанс (даже с учётом её семьи и происхождения). Это, в том числе, результат многолетних усилий матери и отца, заложивших базу и отстраивавших нужные отношения всю жизнь.
Уэки очень старалась оправдать доверие родителей, оттого эту неделю регулярно нервничала. К сожалению, некоторые промахи, незначительные на первый взгляд, в перспективе могли обернуться серьёзными неприятностями.
Например сейчас, когда она как последняя идиотка выплеснула непредназначенную для чужих ушей информацию при странном типе.
Хорошо ещё, Хаяси-младшая проявила максимум деликатности и по-товарищески сгладила острые углы:
— … тридцать с лишним лет, постоянный бессрочный контракт с корпорацией. Говори.
Другими словами, перестарок-стажёр — свой и упоминать о мимолётной оплошности коллеги главная секретарша финансов нигде не будет.
— Спасибо. — Айтишница с благодарностью кивнула. — Я до третьего этажа ехала на служебном лифте, сюда по лестнице. Его на твоём багажнике видела в окно, — кивок на светловолосого. — При этом знаю, ты сидишь внутри машины и ждёшь нас! Что нужно было думать? Что он не с тобой?
— Логично, — признала Хонока, чуть краснея. — В таком разрезе я не подумала. Почему служебный лифт, а не директорский?
— Комиссия затеяла перетряхивать складские помещения департамента, сверяя номенклатуру до последнего коннектора. Первым делом активируют электронный бланк акта осмотра при входе в новую комнату, — пояснила Уэки. — Идут от верхнего этажа вниз. Улавливаешь?
— Вот же…
— Да. Я сбежала через служебный, чтоб не увидели, что я отлучилась.
— Это не ревизия, — констатировала финансистка. — Это поиск неучтённого блока, лишь закамуфлированный под дежурную проверку.
Аристократки покосились на багажник.
— Это не всё. — Ута запнулась, прикидывая, продолжать ли при стажёре. — Ещё мои через вторую виртуалку по косвенным вычислили, что комиссия скорее всего на связи с департаментом безопасности.
— С кем именно? — цепко потребовала Хонока.
— С теми, кто на двадцать четвёртом. Причём в режиме реального времени.
— Не проверка, — повторно кивнула Хаяси-младшая. — Розыск номенклатуры. Причём обстряпан так, чтоб у нас с тобой не было шансов оправдаться или объясниться в случае обнаружения сама понимаешь, чего.
— Хаяси-сан, Уэки-сан.
От неожиданности топ-менеджеры вздрогнули: русоволосый нахально влез в беседу не своего уровня без приглашения.
Впрочем, сам дубоватый неудачник чужой реакцией не смутился:
— Мои извинения за вмешательство в разговор. Для чего вам сейчас нужен я?
Хонока сперва хотела проигнорировать неотёсанного наглеца. Она поморщилась и даже подняла ладонь, делая знак замолчать.
Затем Хаяси что-то прикинула и всё-таки снизошла:
— Такидзиро-сан, ты случайно не силён в кое-каких деликатных вопросах складской логистики? В департаменте работаешь несколько лет, как стажёра тебя наверняка шлют во все без исключения дыры, — пояснила она ход рассуждений.
— Какая стоит задача? — равнодушно поинтересовался случайный на директорской парковке персонаж. — Я действую эффективнее, когда информирован о целях и подводных камнях.
— Справедливо, — нехотя признала финансистка. — Ута-сан, сколько у нас осталось времени?
— Подключить к центральному серверу нужно в течение… — Уэки глянула на часы, — … одного часа. Плюс-минус. Или там всё уничтожится, — она тоскливо мазнула взглядом по багажнику. — Не смертельно, но отбросит на три недели плюс заново платить.
— И они своей «ревизией» заблокировали нам проход в необходимые помещения, — подхватила объяснение Хаяси, обращаясь к русоволосому. — Мы не можем завершить процесс установки изделия и его подключения в нужной точке. Можно что-то придумать? Так, чтоб другие службы не прознали?
— Место доставки? — светловолосый взглянул на небоскрёб.
— Северный сектор любого этажа с восьмидесятого по девяносто второй. Там смогу подключить всё лично. — Про себя Ута подумала, а не слишком ли Хонока откровенничает с не пойми кем.
Хотя у старослужащих складской логистики действительно могут быть собственные возможности внутри здания. Вне зависимости от уровня должности — род деятельности обязывает.
Места в японских небоскрёбах не хватает постоянно, аксиома. Хранить нужно многое, часто едва не на голове. Именно поэтому логистическим департаментом скрупулёзно ведётся учёт порой каждого кубического дециметра и логисты по факту имеют доступ практически всюду, вплоть до площадей службы безопасности.
