Крест Марии - А. Фонд
– Гнусный денёк, – тяжело вздохнул он, когда, наконец, сделал заказ.
– Угу, – согласилась я, чтобы поддержать беседу.
– Вот почему жизнь так несправедлива? – мужчина достал из нагрудного кармана большой клетчатый платок и устало протёр взопревшую лысину.
Я скептически пожала плечами. Мне хотелось ответить, мол, да что ты знаешь о несправедливости, но я разомлела и было лень.
Помолчали.
В зале веселье набирало обороты.
– Сейчас стало так трудно найти приличную работу, – внезапно пожаловался мужичок тихим голосом, – а ещё труднее её удержать. Пашешь, пашешь, все дни напролёт, а потом внезапно, словно обухом по голове – всё, вас понизили в должности. Чёртова жизнь! Как же это всё несправедливо!
Я понимающе ухмыльнулась. Точнее это была не столько улыбка, сколько наполненный горечью оскал. Несправедливо! Мне внезапно захотелось рассказать ему всё, чтобы он понял, что такое настоящее «несправедливо». Меня вдруг как прорвало, и я заговорила, я говорила долго, взахлёб…
Мужчина оказался очень внимательным и понимающим собеседником. Он согласился, что старая Адолфа – та ещё дрянь, и что могла бы и по-человечески отнестись ко мне. Тем более я столько лет жила с её сыном.
– Она все эти годы, целых семь лет, надеялась, что у нас с Бенджамином всё не серьёзно, – пожаловалась я, отпивая большой глоток глинтвейна. – А когда поняла, что ничего из её ожиданий не выйдет – начала интриги крутить и настраивать всех против меня.
– Многие матери считают, что они рожают сыновей лишь для себя, – согласился мужчина. – Ещё глинтвейна?
Я кивнула. Понемногу я приходила в себя, и ещё одна пинта ничего плохого мне уж точно не сделает. А напряжение последних дней так хотелось сбросить.
Помолчали, пока официант не принёс заказ.
– И вот мне сорок четыре, а жизнь полностью рухнула, – грустно покачала головой я, – одни осколки остались. А с чего начинать – не знаю. Я тут одна, в чужой стране, чужая культура… Домой, в Советский Союз, вернуться после того, как сбежала – не могу, сами понимаете, здесь же начинать что-то новое – не хочется. Да и сил больше нету…
– А замуж? – вдруг перебил меня мужчина.
– Тем более замуж, – на мои глаза навернулись слёзы, – так как с Бенджамином уже не будет, так и зачем начинать?
Мужчина согласно покивал, мол, да, начинать бессмысленно.
Мы ещё поговорили немного об отвлечённых вещах, и тут он опять сказал:
– А что вам хочется?
– Что мне хочется? – грустно усмехнулась я, – Мне хочется забиться в какую-то норку, чтобы меня больше никто и никогда не видел, и не слышал! Вот что мне хочется!
– Точно? А жалеть не будете? – простодушно спросил он, чуть склонив голову набок и стал похож на большого лысого птенца. – Женщины так любят все эти праздники, театры, гости…
– Ну уж точно не я, – заверила я убеждённо и покачала головой. – Я так устала от всего этого. Мне бы покоя… спрятаться за толстыми стенами и никого больше никогда не видеть… Но такая мечта, увы, невозможна…
– Всё возможно, – неопределённо сказал мужчина и вдруг, взглянув на часы, заторопился.
Он подозвал официанта, расплатился (кстати, и за мой ужин тоже) и, коротко попрощавшись, вышел из кнайпы.
А я осталась одна. Усталые плечи гудели, но в голове было пусто-пусто. И почти хорошо. Я долго так просидела, бездумно глядя перед собой. Никто меня отсюда не гнал, но, когда последние посетители начали расходиться, я поняла, что пора идти искать ночлег.
Я вышла на улицу, дождь, к счастью, закончился, и вдруг сообразила, что у меня же здесь есть вполне приличная знакомая, я несколько раз ей помогала, думаю, она меня не прогонит. Мне бы всего одну-две ночки перекантоваться, а потом я что-нибудь всё равно придумаю.
Точно! Решено! Иду к Софи!
Я развернулась и решительно зашагала по направлению к Каштановой площади, но тут услышала знакомый голос за спиной:
– По поводу норки не передумали?
– Что? – не поняла я, разворачиваясь.
– Главное, выживите там, Мария! Боритесь! Я знаю, вы сможете! – мужчина внезапно сильно толкнул меня в спину.
От неожиданности я выпустила чемодан с вещами и полетела, словно Алиса в кроличью нору. Летела я долго, аж тошнить начало.
Затем меня окутала вязкая серая хмарь, сознание помутилось, а дальше – темнота…
Глава 1
А боги смеялись....
Я открыла глаза и не смогла сдержать сдавленный вскрик: вокруг была кромешная тьма. Настолько густая, что я сначала испугалась, что ослепла. Но нет, приглядевшись, я заметила небольшое чуть более светлое пятно впереди.
Что это?
Где я?
Что за ерунда?
Как я сюда попала? Неужели виноват тот мужик? Да нет, не может быть! Хотя, с другой стороны, кроме него, я ни с кем в последний момент не общалась.
