Ответ Чемберлену (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович
Глава 2
Событие четвёртое
Если мама — медик, а папа — мент, то дети — медикаменты.
Младший советник юстиции (можно обозвать майором) Григорий Николаевич Онопко смотрел как нервно перекладывает бумаги на столе его непосредственный начальник — заместитель прокурора района старший советник юстиции (полковник) Миронов, и сам нервничал, и потом покрывался. Оба дела теперь вести ему, их сегодня утром объединили в одно.
— Поквартирный обход? — Миронов водрузил всё же, видимо, вопреки желанию одну папку на другую и поднял глаза от них на следователя.
— Занимаются…
— Гриша, мать твою! Да и мою! Не заниматься надо, а возглавить. Ты ведь понимаешь, что мне каждый час либо с Генеральной звонят, либо из КГБ, с самого верха! — Андрей Петрович опять схватил в руки первую папку, — Личности не установлены? Какого чёрта! Неужели два человека пропали в Москве и никому не нужны?
— Есть версию… Была версия, что приезжие…
— Ну не с Магадана же⁈ Запросите со всех городов Подмосковья. Запросите недавно освободившихся. Если это сделала та же самая пигалица, что и в магазине, то они ей пытались что-то сделать. Возможно, изнасиловать, ограбить. Поднимите похожие дела в том районе. Что с фотороботом? Удалось составить? Ты же говорил, что она в очереди должна была минут десять отстоять? — зам прокурора стал развязывать тесёмки только что самим и завязанные, потом вспомнил, что все листки перебрал недавно и не было там портрета девицы, которая людей сжигала.
— Очень приблизительный. Светлые длинные волосы распущенные. Рост около ста шестидесяти. Всё. Ни шрамов, ни родинок. Глубоко надвинутая шапочка вязаная, скрывающая почти всё лицо. Какой тут фоторобот. Куртку жёлтую все запомнили, валенки. Шапку эта. Пряжа грязно-фиолетовая. Кассир, что чек пробивала, говорит, что зубы все на месте… Кажется. Там все начинают описание и заканчивают словом «кажется».
— Далеко от дома в магазины не ходят. Куртка приметная и шапка эта. Всех до единого из соседних домов опросить. Бабушек у подъезда…
— Под минус тридцать на улице было. Не было бабушек никаких.
— Ты, это брось, Гриша. Всегда есть свидетели. Их только нужно найти. И там в переулке том, есть магазины? Есть общежития? Как связаны эти два района? Метро. Троллейбусы и автобусы, что соединяют эти два района? Расспросить водителей, тёток у эскалаторов. Чем чёрт не шутит, обратил кто внимание на жёлтую куртку и сиреневую вязанную шапку.
— Андрей Петрович! Да тут роту нужно…
— Симонова и Ковтунова возьми. Я приказ сегодня напишу о создании группы. Только сам не сиди в кустах. Не отсидеться! Отдельными поручениями работай. Оперов озадачь. Участковых… Нужен фоторобот… Стой, пусть Симонов с этим описание найдёт художника нормального и цветной портрет изобразят. Куртка с шапкой и светлые волосы длинные — мало ли, вдруг это редкость, и кто-то да запомнил.
— Андрей Петрович, а что старшие братья говорят⁈ Как такое возможно? Как может человек гореть? Он же из воды на семьдесят процентов состоит. Даже читал где-то не вспомню сейчас, что человеческий жир не горит, в нём воды много. Сказка какая-то. — Онопко ткнул себя в приличный животик пальцем. Там воды точно было полно, всю ночь в кабинете сидел, приводя дела остальные для передачи другим следователям. С десяток стаканов кофе в себя влил.
— Интересные у тебя познания, Гриша! Что жир человеческий не горит, знаешь? Эксперт, мать твою! Говорят, что есть какие-то пироманы. Ничего другого не говорят. Там тоже в растерянности. Строят умные рожи и орать сразу начинают, что вы, мол, найдите, а дальше не ваше собачье дело. Легавые…
— Андрей Петрович, а знаете почему сыщиков легавыми называют? — решил блеснуть знаниями следователь. Недавно в книге прочёл и теперь всех удивлял?
— Ну, идут по следу как собака? Не задумывался. Мусор знаю откуда, а легавый… — Миронов пожал богатырскими плечами. Весил заместитель прокурора района под сто кг и был в юности чемпионом Москвы по вольной борьбе. О чём напоминало смешное правое ухо. Сломали во время схватки и хрящи как-то не так срослись, и ухо теперь топорщилось правое, немного несерьёзный вид солидному человеку придавая.
— «Легавый». Это прозвище возникло в результате того, что раньше работники дореволюционной полиции в целях конспирации маскировались под охотничье общество и носили нашивки с изображением легавой собаки. — пафосно процитировал прочитанное следователь.
— Может и «ментами» почему называют, знаешь? — хмыкнул Миронов.
— Знаю. Это экипировка жандармов при царе была позаимствована у румынской полиции, и плащ-палатка, входившая в комплект обмундирования, у румын называлась «мент». В России же плащ-палатку стали называть «ментик». — Классная книга попалась «майору», вон, сейчас как удивленно и уважительно вскинулись брови у начальства.
— Не знал. Ох, ладно с лирикой закончили. Сдавай дела соседям и вплотную займись пироманкой этой. План розыскных мероприятий у меня в обед должен лежать. Да, направь ОБХСС в этот гастроном… Из-за чего-то девица эта жёлтая хай подняла. И начинай отдельные поручения строчить. Свободен.
Событие пятое
И у Эйнштейна были начальники, и у Фарадея, и у Попова… Но о них почему-то никто не помнит. Это есть нарушение субординации!
Владимир Иванович Савченко
В это самое время в корпусе № 14 Московского Кремля.
Принято считать, что КГБ располагалось на Лубянке, на площади имени Дзержинского. На самом деле много ещё где располагалось. По крайней мере одно из управлений, а именно знаменитая «Девятка» или Девятое управление КГБ СССР, ответственное за охрану руководителей Коммунистической партии и Правительства СССР находилось внутри Кремля на Ивановской площади в четырёхэтажном 14 корпусе.
В кабинете начальника этого управления сейчас сидели на громоздких стульях с высокими спинками трое чекистов в штатском. За своим столом лицом к двери, уткнувшись в бумаги, ссутулившись, сидел начальник 9-го управления генерал-лейтенант Юрий Сергеевич Плеханов. Высокий поджарый человек смотрелся моложе своих пятидесяти четырёх лет. И сорок пять-то не дашь. Напротив устроились точно на таких же стульях, не позволявшим откинуться и развалиться по барски, заместитель начальника 18-го отделения 1-го отдела 9-го управления генерал-майор Владимир Тимофеевич Медведев — бывший телохранитель Леонида Ильича Брежнева. Самым младшим в кабинете был Пётр Тихонович Сухой — сотрудник Девятого управления КГБ СССР, подполковник государственной безопасности.
— Ерунда какая, — Плеханов оторвался от бумаг, лежащих в знаменитой «Синей папке», и оглядел сотрудников.
— Чуть не сотня очевидцев, Юрий Сергеич, — сделал спину ещё прямей Медведев.
— Я умею читать. Что Специальный «отдел прикладной науки» говорит? Где от них заключение? — генерал-лейтенант поморщился и чуть развернулся к подполковнику.
— Пирокинез — термин, обозначающий способность вызывать огонь или значительное повышение температуры на расстоянии силой мысли. Дебилы… Извините товарищ генерал. Сейчас поймёте. Я их спрашиваю: откуда термин? А они лыбятся. Из западной фантастики говорят. Придумал писатель Стивен Кинг.
— С… Ссука! Разогнать их к чёртовой матери пора. Голубой отдел! Мать их! И всё? Больше ничего не говорят? Было такое раньше? — генерал с тоской посмотрел на солнышко за окном. На лыжах собирался покататься, а тут из прокуратуры такую хреновину прислали.
— Spontaneous human combustion. Самовозгорание человека считается доказанным. Есть масса письменных свидетельств начиная со средних веков. Но это там в Европе. Считалось — дьявольским огнём.
— Час от часу не легче. А у нас в СССР или в царской России были случаи? — Плеханов вновь открыл синюю или «голубую папку» на внутренней стороне которой имелась надпись синими же чернилами: «рекомендовано к прочтению в ближайшее время». Да, нет, блин, там не было про это ничего. Начальник девятки раздражённо захлопнул паку.
