Пассажир - Лев Астор
Мне было не до Моти с его бредом.
В тот день, когда он решил предложить прокатиться в другую вселенную, я договаривался о билетах, которые обеспечивали мне свидание. И оно состоялось. С этого момента моя карьера сделала почти вертикальный взлет, и я не хотел, чтобы он прекратился.
Роман с начальницей — дело с нехорошим душком. Знаю-знаю, наслышан. А если ваш директор — ваша ровесница и красавица без скидок на все? А если у вас еще и вкусы совпадают? Есть такое родство душ? Дело приобретает иной оборот. Тогда личное счастье сначала, а карьера потом, приятный бонус. Исключительно для удобства. Чтобы не приходилось отпрашиваться у начальника для свидания с его начальницей.
Дома я появлялся только переночевать. И то не каждые сутки. Роман требует внимания и времени. Работать тоже когда-то надо.
Я ожидал, что попозже станет полегче. Дело шло к тому, чтобы мы стали жить вместе. И, говоря откровенно, я рассчитывал, что скоро мои доходы вполне позволят это. И много что еще.
Где успех, там и зависть. Еще бы, не завидовать. Только диплом получил, первый год работает и уже… Принцессу полюбил, миллион скоро сопрет. Да я сам себе бы позавидовал.
Без кнопок на кресле обошлось. Клей на стол не мазали. В офисном пространстве школьные пакости не практикуются. Почему-то. Там пакостят иначе.
Кто-то взял и разместил мой личный номер на сайте знакомств. Для пущей пикантности, в разделе для людей, скажем… со специфическими наклонностями. И мне стали звонить. Так часто и много, что через неделю номер пришлось сменить. А я им пользовался много лет, его как мой знали все знакомые, друзья и родственники.
Были еще мелкие пакости, не заслуживающие внимания. Они меня не трогали. Меня беспокоила перспектива.
Я задался вопросом: «Зачем я все это делаю?»
После некоторых размышлений пришел к выводу, что карьера нужна для обеспечения. То есть, карьера должна работать на человека, а не наоборот. У меня произошла, если можно так выразиться, смена парадигмы.
И с этой точки зрения у меня все шло ровно так, как надо. Как езда по рельсам — мне везло, меня везло, и я должен был оказаться именно там, где хотел.
Разумеется, мне было не до бреда Моти, его потусторонних автобусов, путешествий на них и его самого. Он где-то занимался любимым делом — раскапыванием, не проявлялся, не беспокоил. И это радовало.
Лето пролетело так быстро, что я почти не заметил.
Осень наступила неожиданно. Казалось, еще недавно лежал талый снег и распускались листья, а вот они уже пожелтели и посыпались золотым дождем прямо под ноги. Недавно теплело и теплело. Когда было тепло — не заметил, заметил только, что стало холодать.
Какой-то выверт, не порядок в психике. Когда становится лучше — мы замечаем. Когда становится хуже — тоже замечаем. А вот когда просто хорошо, почти не обращаем на это внимания. Странно, правда?
У меня как раз все было хорошо.
Карьера стала приносить заметную пользу, что полностью подтверждало новый подход к ней. Перспективы маячили самые замечательные. Роман из отношений собирался перерасти во что-то большее. С переходом на совсем другой уровень.
Я шагал домой от стоянки, футболил листья и думал об отпуске. Разумеется, не в одиночку. Конечно же, в местах более романтических, чем курортных, где проводят время далеко не все желающие. По крайней мере, так мне об этом сказала она. И даже не захотела называть. Чтобы был сюрприз.
Вот я и думал о предстоящем сюрпризе, прикидывал, какие из вещей брать с собой. Будет ли вокруг снег или наоборот — тропический океан? Рассчитывать на что-то простенькое, типа Черноморского побережья или Турция «олл инклюзив» не стоило. Скорее — острова Полинезии или равнины Исландии.
В тот момент, когда я решил — будь что будет, возьму только футболки и плавки — от автобусной остановки отделилась тень.
То, что в ее сторону не смотрят и даже не собираются, тень не смущало. Двигалась она явно ко мне, не давая шанса проигнорировать.
Я повернулся с намерением рявкнуть на какого-то попрошайку, решившего поживиться за мой счет. Кто еще может торчать на остановке и кидаться из нее на прохожих?
Вместо того чтобы тормознуть хотя бы в метре, как это они обычно и делают, этот бомж подскочил вплотную и схватил меня за отвороты пиджака. Я потянулся к шокеру, чтобы всадить в оборзевшего бомжа несколько киловольт, но рука нашарила пустое место. Мое оружие самообороны благополучно осталось в ящике стола. Расслабился, называется.
Правда, нападавший не вонял, как обитатели помоек. На голове у него красовалась шляпа, а из-под темного пальто на фоне белой рубашки темнел галстук.
Я пытался вырваться, попутно соображая, что если это не бомж, стреляющий мелочь, то кто и чего ему надо? Обе руки его были заняты моим пиджаком, а значит, сделать он ничего не может. Пока.
Нападавший скалился широченной ухмылкой. И все его лицо с аккуратной бородкой сияло так, будто я — чемодан с миллионом долларов, который он только что откопал. Или выкопал.
— Старик! Ты где был? — завопил нападавший знакомым голосом.
Если бы это лицо не украшала ухоженная растительность, его можно было признать за Мотю. Несмотря на шляпу, галстук и прочие признаки цивилизованного человека, это был Мотя. Лохматость скрылась, постоянная щетина превратилась в ухоженную бороду, постоянная полевая форма сменилась на приличную одежду. Только сумасшедшинка в глазах осталась прежней.
Сезон все еще длился, а Мотя появился как чертик из коробочки, и тряс меня как медведь грушу.
Видимо, убедившись, что я никуда не исчезну, он отпустил.
— Ты что делаешь? — продолжал вопить Мотя. — Хрен до тебя дозвонишься!
В ответ я принялся объяснять про глупую шутку с моим телефоном, но Мотя не слушал.
— Дома тебя хрен застанешь! Сколько раз я к тебе заходил, знаешь? Нет ни утром, ни ночью! Я уж подумал… Соседи сказали, что жив. Только бывает редко.
Вот это да! Мотя говорит с соседями. Не самый общительный человек. Был.
— Я тебя вторые сутки разыскиваю! — сообщил под конец Мотя. — Хорошо, догадался на остановке подловить. Думал, из автобуса выйдешь. А ты решил пешком ходить?
— Я решил на своих колесах ездить, — пояснил я. — Надоело в скотовозках перемещаться.
Он как-то странно посмотрел на меня, будто я сморозил несусветную глупость, сдвинул шляпу на затылок.
— Ладно. Ты сейчас-то домой идешь?
Мне нужно было собираться в отпуск. Я рассчитывал в долгое нерабочее время, проведенное
