Джинджэр. Становление Вора - Александр Родин
Тот, которого на сколько я понял звали Харри или Гарри, окинул меня оценивающим взглядом.
- Odkial' ste pochosdzisz? - поинтересовался он.
В ответ я только невнятно пожал плечами. Ну а что я отвечу, если нихрена не могу понять из того, что они там балаболят.
- Hej, bohoc! - тот, который не Гарри сделал неприятное движение ножом в мою сторону. - Veszesheek si topanky!
И вот тут в мою светлую головушку пришло осознание того, что меня будут бить. Может быть даже ногами...
Глава Первая. В которой на Антона Павловича обрушивается каскад неприятностей.
Оборванец с гнилыми зубами продолжал размахивать ножом не сводя с меня глаз. Я же старательно пытался определить, чего же он от меня хочет.
- Veszesheek si topanky! - настойчиво повторил он, делая шаг мне навстречу.
Я машинально шагнул назад и буквально затылком почувствовал, как стоявшие у меня за спиной ребята напряглись и тоже шагнули ко мне. Не, так дело не пойдет...
- Milos, tak nie ter gem miniket. - проговорил Харри-Гарри, качая головой.
оборванец с гнилыми зубами, Милош если я правильно понял, посмотрел сперва на своего приятеля, потом перевел взгляд на меня.
- Bohoc! Kaj chzim este czinalsz? - поинтересовался он.
Я же не придумал ничего лучше, кроме как кивнуть в ответ. Что-то мне настойчиво подсказывало, что не стоит мне балаболить на родимом русском. А ну как ребята неправильно поймут и прирежут меня раньше означенного срока? От мыслей о том, что один из них скорее всего перережет мне глотку внутри пробежал неприятный холодок.
- Bohoc este czinalsz! - громко и противно заржал Милош.
Его подельники закрякали в ответ. Гнилозубый же, видимо на правах главаря "банды" указал ножом на мои ботинки. А, ну вот теперь все встало на свои места. Местным аборигенам приглянулись мои зимние ботинки. И нахрена они им? Жара такая на улице стоит... Впрочем, подчиняясь своему внутреннему голосу и чутью, я тоже указал на свои ноги и кивнул.
- Ano, - продолжая ржать закивал Милош. - Topanky.
Значит " Topanky" - это "ботинки". Вбитые в голову несколькими годами обучения, мои суровые лингвистические способности заработали на полную катушку.
"Ботинки так ботинки", пожав плечами, я медленно опустился на корточки и принялся старательно "развязывать" шнурки.
Разумеется, никакие шнурки я не развязывал. Я и завязать то их не успел во время своего "десанта" в окно. Но вот выиграть время все же хотелось. Наверное, странно, что я не пребываю в шоке от того, что попал невесть куда. Наверное, странно, что не сижу с открытым ртом, озираясь по сторонам. Может быть, я просто настолько охренел от происходящего, что мысли вроде "Где я?" и "Какого хера вообще происходит?", автоматом отъехали на второй план. Поразмыслить об этом можно и потом. Если я до этого "потом" доживу... Стянув один ботинок, я принялся "развязывать шнурки" на втором, озираясь по сторонам. Мой с рождения обостренный инстинкт самосохранения работал на предельных мощностях, оценивая обстановку. Кругом лес, сзади и спереди по паре аборигенов с ножами. Кидаться на них, дабы благородно пасть в бою - это явно не про меня. У меня, знаете ли, уж очень сильно обострилась аллергия на холодное оружие. Бежать в лес - тоже не вариант. Если не догонят эти, так сам коньки отброшу рано или поздно. А помирать в зубах местной живности мне тоже не улыбалось. Я вот с детства животных не особо люблю. Особенно диких, зубастых и злых. А вот пожертвовать ботинками, выиграв при этом немного времени на размышления, вот это мой вариант.
"Странно, что эти оборванцы просто не прирезали меня и не раздели", я мысленно поблагодарил местных бандитов за терпение и прислушался.
А грабители мои в это время что-то заинтересованно обсуждали.
- Sduhai, Milos, pocujite to nam jegoe topanky? - вертя нож в руке заговорил Харри-Гарри.
Обладатель самых гнилых зубов на свете оторвал от меня взгляд и перевел его на своего подельника.
- Pokud jestese estem ste tujec, - продолжал Харри-Гарри, - taki Horvasch mert za to mit dobrou czene.
Милош на мгновенье задумался, поскреб заскорузлыми грязными ногтями свой заросший щетиной подбородок и окинул меня оценивающим взглядом.
И тут неприятная мысль промелькнула в моей голове. Да такая, что от нее у меня в прямом смысле жопа похолодела, а яйца сжались.
"Изнасилуют, суки. Как пить дать изнасилуют!", а вот херушки! Живой точно не дамся.
Уж лучше сдохнуть от ржавого ножа, чем меня снасильничают четыре грязных оборванца...
- Harry, az adhewarul tau! - наконец выдал Милош и поманил меня рукой. - Hej, bohoc, vini aichi gyehre!
- Не-а, - я отрицательно покачал головой, вставая.
- Vini aichi gyehre! - с нажимом повторил Милош, делая шаг мне навстречу.
- Не-а, - я снова отрицательно покачал головой, прикидывая возможные маршруты отступления.
И тут что-то больно ударило меня по затылку.
- Ау! - вскрикнул я, оборачиваясь и собираясь что-то сказать.
Но тут удар повторился и на этот раз сбил меня с ног. Я попытался встать, но меня больно ударили ногой по ребрам, выбивая воздух из легких. А потом меня пнули еще раз. И еще. После пятого удара я уже успел пожалеть о том, что сразу не потерял сознания.
*****
Корчма встретила уже привычными ароматами жаренного мяса, дешевого пива и пота. Причем запах пота и немытых тел явно преобладал. Ну а чего еще ждать от портовой корчмы? Но это было всяко лучше королевской тюрьмы.
Протиснувшись сквозь пьяную толпу местных завсегдатаев, распевающих похабные песни, я рухнул на грубый деревянный табурет одиноко стоявший перед самой стойкой.
- Эй, Молли! - ударил я кулаком по столу. - Принеси-ка мне пива, да побольше!
- А платить-то есть чем? - хозяйка корчмы подошла ко мне и облокотилась локтями о почерневшую доску, служившую барной стойкой.
Малышка Молли и правда была невысокого росточка и очень уж ладно сложена, что подчеркивалось вечно расстегнутой рубахой и преступно длинным разрезом на и без того короткой юбке. Да и на лицо Молли была
