Артефакт Равновесия (СИ) - Николай Иванович Липницкий
— Как это понять? — раскосые глаза Аль Гара вообще превратились в щёлочки. — Из чертогов Эйны или из садов лучезарного Аввы?
— Кроме потусторонних, есть и другие, вполне себе материальные миры. Они существуют параллельно, и время в них течёт или быстрее, или медленнее, чем у нас. Но, суть не в этом. Солнечным рыцарем может стать только представитель не нашего мира. Только пришлый.
— И где же нам искать этого пришлого? — поинтересовался О Нелль. — Думаю, другой мир не за углом находится. Или у почтенного мага прямо под его замком прорыты тоннели в другие миры?
— Тоннелей нет. Но глубокоуважаемый маг Кулавий уже получил задание на поиски кандидата в рыцари.
— Что требуется от нас, если не нужно выставлять армии? — Асуэл, почувствовав, что война откладывается, расслабился.
— От вас требуется одно: оказывать максимальную помощь и поддержку, если потребуется, — жёстко ответил Тумиан. — Ну и, беспрепятственный проход по вашим землям, естественно. Есть возражения? Тогда, благодарю за внимание. Я никого не задерживаю.
Ночь, улица, фонарь, аптека. Почти по Блоку. Только, у него ничего про зубную боль не было. А у меня было. Проклятый зуб разболелся уже вечером, и половину ночи я наматывал круги по квартире и глотал «Пенталгин» таблетку за таблеткой. Хорошо ещё, что живу один. Представляю, как я со стороны выгляжу. Да и стоны вперемежку с матами ещё никого не красили. Часам к двум блистер закончился и издевательски показывал мне свои пустые ячейки. Да и было там таблеток, едва ли половина. Знал бы, пачек десять прикупил. Вот где нынешние времена возблагодаришь! При Союзе так бы и мучился до утра. А сейчас — что ни аптека, то круглосуточная. Всего-то, выйти из подъезда и по улице за ближайшим углом.
Подвывая, я сунул ноги в кроссовки, накинул на плечи куртку и выскочил из дома. Промедольчику бы. Да где же его в нашей мирной жизни возьмёшь? Это там, в горах, открыл аптечку и достал шприц-тюбик. Помнится, на боевых у Мишки Швабрина зуб схватил. Да так схватил, что он на скалу готов был лезть. Так он на промедоле и продержался, пока его вертушка не забрала. Потом, долго стыдился, что из-за какого-то зуба с рейда сняли. Ладно бы ранение, а то — зуб.
Улица была безлюдной, что и неудивительно в два часа ночи. И, тоже, примета нынешнего времени в пику совковому прошлому, хорошо освещена. Хоть и, далеко не центральная. Столбы освещения через каждые десять метров. Не надо бояться, что влетишь куда-нибудь в темноте или лоб обо что-нибудь расшибёшь. Фонарь, мимо которого я проходил, внезапно замигал, издавая стрёкот электрических разрядов и, вдруг, взорвался дождём осколков. Я инстинктивно дёрнулся в сторону, и тут мой несчастный зуб прострелила такая боль, что в глазах потемнело, я, потеряв равновесие, упал на колени, а, потом, росчерк молнии в голове, и — темнота.
Сознание вползало в голову медленно и неохотно. Где я? Что тут происходит? Память возвращалась, словно паззл, где один фрагмент, не всегда подходит к другому, и приходится отбрасывать его в сторону, чтобы попытаться попробовать следующий. Наконец, картинка сложилась. Больной зуб, дорога в аптеку, мигающий фонарь, острый приступ боли и шок, от которого я, скорее всего, потерял сознание.
В голове ещё звенело, и, сквозь этот звон стали пробиваться голоса. Ага. Кто-то наткнулся на мою бесчувственную тушку и вызвал скорую. Сейчас мне сделают укол, и я стану, как новенький. Ну, или, почти как новенький. В стоматологию утром по любому бежать. В скорой зубы не лечат. Зато, если хорошо попросить, могут лошадиную дозу какого-нибудь сильного обезболивающего вколоть. Хоть остаток ночи вздремнуть получится.
— Получилось! — воскликнул кто-то, судя по голосу, молодой, совсем радом. — Уважаемый мэтр, не перестаю восхищаться вашим мастерством!
— Признаюсь, — ответил кто-то пожилой и одышливый. — Это было нелегко. Давайте закончим быстрее, и отдохнём.
Не понял! Что ещё за мэтр? Профессора уже в неотложке подрабатывают? Довели медицину до ручки, называется! И, что значит: «Закончим быстрее»? Лёгкий ветерок ласково прошёлся по моей коже, словно лаская. Ещё раз не понял! Я, что, голый лежу? Это, какая скорая прямо на улице пациентов донага раздевает? Или, меня кто-то, уже, раздел и обобрал, пользуясь моим беспомощным состоянием, а, уже, потом, кто-то другой наткнулся и вызвал скорую? А, что, тогда, означает «Закончим быстрее»? Мозг пронзила страшная догадка: меня украли на органы! Да нет. Не может быть! Только сейчас дошло, что я лежу с закрытыми глазами. Осторожно, стараясь не выдать себя, я приоткрыл веки, но яркий солнечный свет заставил меня зажмуриться. Солнечный свет? В два часа ночи? Или я в отключке до утра провалялся?
— Мэтр! — обрадовался молодой. — Он очнулся!
— Вы меня слышите, молодой человек? — кажется, пожилой ко мне обращается.
— Да, доктор, — я опять попробовал открыть глаза и, на этот раз, это мне удалось.
Ничего не понимая, я приподнялся на локте и огляделся по сторонам. Городская улица куда-то исчезла, вокруг было поле с виднеющейся вдали темной полосой леса и грядой холмов слева, рядом курилась зеленоватым дымком какая-то тренога, а передо мною на траве сидели двое. Как я и предполагал: один — молодой, а другой, пожилой, если не сказать, старый. Но, самым странным было то, что одеты они в какое-то средневековое тряпьё. Молодой парень был в замшевой лиловой куртке с неестественно раздутыми рукавами в районе плеч, такие же замшевые коричневые лосины и странного вида туфли с длинными, острыми, слегка загнутыми кверху, носками.
Старый, напротив, одет в длинную, до самой земли, хламиду, слегка напоминающую судейскую мантию. На голове — круглая шапочка, типа тюбетейки, а на груди, на толстой жёлтой цепи, висел большой медальон в виде круга с выгравированной спиралью и глазом в центре. Длинная, до пояса, совершенно седая борода старика была аккуратно расчёсана и, на самом конце, заплетена в косичку. Странная пара. Реконструкторы, что ли? Скорее всего.
На широком поясе молодого я заметил узкий меч в кожаных ножнах. Старик был безоружен. Правда, крепкий длинный посох с узловатым навершием, лежащий у него на коленях, при должном умении, вполне мог бы заменить дубину.
— Так, вы не доктора? — выдал я совершенно глупый вопрос.
— Что такое доктора? — удивился молодой.
— Те люди, которые лечат.
— Эти люди называются лекарями, — мягко, словно ребёнку, пояснил старый. — Они делятся на две категории: маг — врачеватель и травник. Увы, молодой человек, ни к одной из категорий я не отношусь. Хотя, кое-что могу и я. У вас что-то болит?
— Зуб, — я тут
