ПАУК. Смерть врагам! (СИ) - Егор Золотарев
Вспомнив все подробности того дня, когда я еще был наследником престола, пришел к выводу, что никаких предпосылок к такому повороту не было. Два дня назад я лег в свою роскошную кровать с балдахином, на которой стонали не меньше трех сотен премилейших особ знатных кровей. Затем мысленно выбрал год и примерную внешность своего нового тела и уснул, положив артефакт себе на грудь. А утром обнаружил себя в теле хирурга.
— Мы должны быть благодарны императору за то, что он сохранил нам жизнь, — прохрипел дядя, выдернув меня из воспоминаний, и зашелся в кашле. — Другой на его месте убил бы нас всех.
— Благодарны?! — возмущенно воскликнул я. — Он лишил нас всего! Мы победили в Великом сражении. Как вы можете этого не помнить?
— Максим, — строго сказал дядя. — Ты ошибаешься. Мы проиграли, а выиграл Палицкий и его клан.
— Да у этого Палицкого нет ни мощной магии, ни войска, ни-че-го. Ты сам подумай, как он мог нас победить?
Дядя махнул рукой и отвернулся к окну, показывая, что разговор окончен. Я не стал больше спорить и доказывать, и, чтобы успокоиться, выскочил на улицу и зашагал к дороге. Следом побежал Миха, но не останавливал, а молча пошел рядом.
Мы вышли за калитку и направились в сторону города. Окна в высотках блестели в лучах полуденного солнца, белые клубы дыма сахарной ватой повисли над трубами заводов. Невзрачные деревенские дома, типа нашего, виднелись среди деревьев. Я знал, где нахожусь — это Неделимые земли. Здесь самая скудная бесплодная земля, но бесплатная, поэтому обычно здесь жили бедные люди или брошенные старики. Теперь здесь живу я.
— Почему вас так расстроила новость, что придется переехать в город? Ведь в городе лучше, чем здесь? Или я что-то не понимаю, — спросил я Миху и кивнул на заросший забродивший пруд, в котором плавала рыба кверху брюхом.
— Ты что?! Это же наш дом! — он так искренне возмутился, что мне стало совестно. — А там нас поселят в бетонную коробку, в которой будет только одно окошко и низенька дверь. К тому же охрану так и не снимут.
— Какую еще охрану?
Миха кивнул куда-то вдаль. Я приложил руку ко лбу и увидел возвышающуюся над деревьями сетку.
— Что это такое?
— Люди называют «Стеной безумцев». Нам нельзя выходить за пределы стены.
— Какая же это стена? Это сеть для мух! Они думают, что Макса Богословского можно удержать в этом сачке? Не получится! — я взревел от ярости и негодования и бросился к сетке.
Миха что-то прокричал и побежал за мной, но я его не слушал. Никто и никогда не лишит меня свободы! Когда деревья расступились, я увидел, что сетка натянута между высокими металлическими столбами, а внизу у дороги двустворчатые ворота из металлических прутьев и такой же сетки. Несколько человека в темно-зеленой форме лениво слонялись по ту сторону от ворот.
— Эй! Немедленно откройте ворота! — издали прокричал я, махая руками.
Мужчины переглянулись, неспеша сняли автоматы с плеча и прицелились.
— Вы думаете, что сможете остановить великого мага из древнего рода Богословских? — яростно заорал я и на бегу начал вытягивать энергию из охранников, чтобы соткать нужное заклинание, но вдруг осознал, что ко мне не поступают их силы.
Быть этого не может! Я остановился в двух метрах от сетки, протянул руки к забеспокоившимся мужчинам и злобно процедил:
— Я заберу не только силы, но и ваши жизни!
Закрыл глаза, весь затрясся от напряжения, но источник оставался пуст. Я не смог вытянуть ни капли энергии.
— Не понял, — вытер рукавом пот со лба и посмотрел на Миху. — Со мной такого никогда не было. Похоже, я заболел.
Охранники опустили автоматы. Один из них ухмыльнулся и с издевкой сказал:
— Что, придурок, башкой ударился?
У меня словно сорвало чеку. Яростно заорав, я кинулся на ворота и… улетел назад и больно ударился затылком об землю. Невероятная сила откинула меня от тонкой сетки.
— Вот теперь точно ударился, — я с трудом сел и тут же возле меня опустился встревоженный Миха.
— Ты что делаешь? — зашептал он. — Как-будто сам не свой… У нас больше нет магии и отсюда не выбраться. Только под конвоем.
— Миха, это не наша жизнь, понимаешь? — я тер ноющий затылок. — Много лет мы живет в императорском дворце. Наш дядя — Великий император Александр, а я его наследник. Я не знаю, что произошло, но обязательно выясню и верну всё, как было!
Брат лишь с сочувствием посмотрел на меня и помог подняться на ноги. Охранники о чем-то переговаривались и смеялись, бросая на нас неприязненные взгляды.
— Ну, ничего-ничего, — я презрительно посмотрел на охранников. — Я разберусь с врагами… снова.
Весь вечер я донимал родных и подробно расспрашивал о нашей нынешней жизни. Оказывается, на огороженной территории живут еще три семьи. Они воспротивились приходу новой власти во главе Палицкого, поэтому тоже были наказаны. Общение с нами не поддерживали, потому что во время Великого сражения мы были врагами.
Уровень жизни за сеткой был совсем другим и отставал даже от жизни остальных жителей Неделимых земель, не говоря уж о городе. Мужчины и женщины приходили к нам подрабатывать и старались выглядеть соответствующе. Поэтому и мужик в лаптях и бабы в сарафанах.
— Почему мы живем, как крестьяне? — воскликнул я и указал на котелок с картошкой в центре стола. — В печи до сих пор готовим, как двести лет назад.
— Мы должны быть благодарны и за это, — печально вздохнула мама. — Император мог нас убить, но пощадил.
— Да здравствует император Федор! — провозгласил дядя и поклонился портрету сурового мужчины.
Оказывается, портреты императора висели в каждой комнате. Даже над дверью уличного деревянного туалета. Я шумно выдохнул, но промолчал. Здоровый, сильный император Александр был настолько
