Вернуть Боярство 6 - Максим Мамаев
Бесплотные создания, несмотря на отчаянную попытку защитить жилища своих хозяев, оказались бессильны. Снаряды разрывали магические барьеры, рвали нематериальную суть призванных существ — и летели дальше, неся хаос, огонь и смерть. Десятки взрывов сотрясли землю, расплескивая вокруг себя яркое, изумрудное пламя, которое с одинаковой лёгкостью пожирало как материю, так и энергетических существ.
Смерть большинства людей в накрытом артиллерийском залпом стойбище была почти мгновенной и безболезненной. Они даже не успевали понять, что здесь происходит… Но так было не со всеми. Центральная группа шатров, в которой жил Архимаг и четверо Старших Магистров, устояли — десятки могучих духов сумели отразить атаку.
— Кто!.. — раздался было грозный голос из палатки вождя, но разговаривать с ним никто не собирался.
Дух, обладающий силами на уровне Архимага, взметнулся вверх в окружении десятков призванных существ пятого и шестого ранга, стремясь контратаковать сбросившее маскировку судно, но…
— Багровый Рассвет, — равнодушно бросил Маг Заклятий.
И его приказ был услышан. Под судном мгновенно развернулась громадная магическая печать, из которой ударил поток багрового, зловещего света — один из козырей линкора, боевая магия, вплотную подбирающаяся к вершине седьмого ранга. Сложная, напитанная громадным количеством маны, соединяющая в себе школ магии Света, Огня и Проклятий, она смела всех и вся, мгновенно уничтожив и Архимага, и его свиту. Вместе с их духами.
Со всех сторон в небо взмывали новые существа, призванные шаманами остальных стойбищ, но главное для себя Павел Александрович уже увидел. А потому, не колеблясь, приказал:
— Сбросить десант — пусть займутся всеми, кто попробует бежать. Судну — заняться призванными тварями и старшими шаманами.
Бойня разворачивалась. Один из изрядно надоевших народов Сибири, успешно сманенный им на свои территории, встречал весьма бесславный конец в бою с вершиной мысли магической инженерии Империи…
Глава 2
Я медленно приходил в себя, ощущая, как мерзкая слабость покидает мое тело. Сперва глубокая кома сменилась простым, дарующим отдых истерзанному разуму сном, в котором я видел сны о своем прошлом. Сны, в отличии от многих других, несших мне память о битвах и магических знаниях, наполненные чем-то иным, не менее важным.
Я вспоминал, как живя близь Диканьки, налаживал контакты с водяными, лешими, домовыми, дворовыми, русалами и даже одной сиреной… Память не о чем-то, напрямую связанным с войной, а о мирных направлениях использования собственного дара. Нечто редкое, надо признать, в этом мире, где нелюдь и нечисть истреблялась под корень…
Тем не менее, первое, что я ощутил, проснувшись — это ледяной каменный пол. Открыв глаза, я подслеповато прищурился, оглядывая помещение. Узкая, маленькая каморка два на два, в которой, помимо меня, находилось ещё два человека.
Мастер неизвестной мне направленности магии и уже знакомый здоровяк, сумевший меня вырубить в своё время. Они теснились на двух табуретах, ведя неспешную и недовольную беседу. Я же, скованный зачарованными цепями, лежал на голом каменном полу, ощущая, как течет в жилах яд антимагии.
— Будьте уверены, Михаил Юрьевич — это дело нам ещё выйдет боком, — мрачно заметил здоровяк. — Как только мы повязали этого паренька, жандармы засуетились как в зад ужаленные. Бегают, выспрашивают, трясут даже родовитых дворян, наших десятками ловят и крутят на предмет того, кто мог этим заняться… Не к добру сие, попомните мои слова. Я уже пятый десяток лет на свете живу, и поверьте моему опыту — такое их шевеление говорит о том, что за парнем кто-то более серьёзный, чем наши заказчики.
Меня, надо сказать, поразила правильность речи здоровяка. Эдак его послушаешь, и чуть ли не гимназиста по речи уловишь. Ни проглатываемых согласных, ни шоканий и чёканий, ни речевых оборотов, присущих городскому дну — мужчина изъяснялся так, будто с ним свое время работали риторик да лингвист. Либо получил образование в школе для богатых простолюдинов, что тоже вызывало вопросы — а чего ж ты, друже, в рядах разбойников тогда забыл⁈
— Ты, Афоня, слишком много о пацане думаешь, — отмахнулся упомянутый Михаил Юрьевич. — Да, у парня был серьёзный компаньон, ранга эдак Мастера — и то не умелого, — при этих словах я внутренне хмыкнул. Знал бы ты, гнида, с кем вы схлестнулись и каковы его и мои силы в нормальном состоянии, ты бы так не пел. — Но это всё. Самоуверенный сопляк, перешедший дорогу действительно сильным и древним Родам, он кончил так, как того и заслуживал. Я… Стоп! Что это⁈
Учуял, падаль? Я был накачан зельем антимагии. Не самым качественным — примерно того качества, что требовалось на Младшего Магистра. Не могу винить моих похитителей в небрежности — они дали Мастеру антимагическое зелье, что на ранг превышает его заявленные силы.
Вот только откуда им знать, что при помощи фиолетовых молний мне ничего не стоит разобраться с этой гадостью? Что бы меня блокировать, уже сейчас нужно зелье, как минимум, уровня Старшего Магистра — а такое стоит очень дорого и изготовить его далеко не каждому алхимику под силу. Да и неоткуда им знать мои особенности…
Вот только Мастер врагов учуял, как по моим энергоканалам стремительно потекла мана, возвращая мне здоровую чувствительность и возможность использовать магию. Фиолетовые молнии тихо скользили по моим венам, освобождая меня, но пока я лишь помалкивал. И тем не менее, риск сохранялся — когда я рискну и окончательно сброшу оковы, что лежат сейчас на мне, будет действительно чувствительная вспышка молнии, которую мои тюремщики заметят совершенно точно. И уж тогда я точно буду обнаружен… Придется действовать быстро и не глядя на дикую боль, что будет меня преследовать при использовании магии — фиолетовые молнии, хоть и освободят меня от оков магии зелья, повредят мои каналы. Не сильно, но первые минуты любые чары будут приносить дичайшую боль.
— Смотрите, Юрий Михайлович, — вдруг встрепенулся здоровяк. — Кажись, наш пленник зашевелился.
— Да ладно? — оскалился маг, вставая со стула и делая шаг ко мне. — Что же вы, Аристарх Николаевич…
И здесь случилось то, чего не ожидал ни я, ни он. Коротко, без замаха мелькнул узкий и длинный кинжал, что вонзился прямо в затылок Мастера, и тот, изумлённо вытаращившись, осел кулем бессильного мяса — такую рану никто бы не пережил. Никто, кто был ниже Архимага точно.
— Вы в порядке, Аристарх Николаевич? — буднично поинтересовался здоровяк, вонзив для надежности кинжал в сердце чародея. — Как себя чувствуете? Ничего не болит?
Я встаю, небрежно стряхивая с себя оковы и разминая
