Ничьи Земли (СИ) - Рысевич Таня

Корон едва удержался от того, чтобы опуститься на колени, но потом передумал и поддался искушению. Трепетно, так, как, бывало, стирал пыль со старого фолианта, мальчик провел руками вдоль основания дерева, ощутив дрожащими пальцами и мягкую влажную подушку мха, и торчащие из неё спороносные коробочки на тонких ножках, и шершавый, согретый солнцем узловатый корень.

— Айа, — сорвалось с губ заветное слово, упало в траву, как жухлый лист и затерялось в шорохе ветра.

Положив обе руки на корни, Корон прикрыл глаза и весь отдался во власть этого призыва — вот только кто кого звал? "Айа. Славься Лес, стоящий меж землёю и небом, укрывающий людей Своей сенью. С благодарностью касаюсь Твоих корней, с трепетом вдыхаю Твой воздух. Со смирением прошу Твоего позволения ступить на Твои земли, пройти через них, говоря с теми, кто готов слушать и слушая тех, кто готов говорить. Благослови меня и моих спутников свершить выбор верный, да суметь совершить то, что выбрано. Вверяю себя воле Твоей. Айа.”

Безмолвный призыв пронёсся ветром меж стволов, потёк соком по жилам деревьев, заплясал солнечными бликами на траве. Корон почему-то был уверен, что Лес услышал.

Обернувшись, мальчик увидел стоящего поодаль Велена. Светляк продолжил руку на холку Юны, видимо, удержав псицу от того, чтобы помешать своему Спутнику. В его глазах светилось понимание. В конце концов именно Велен в своё время поддержал интерес ученика к Малым Народам и подсказал ему не одну книгу, в которой можно было бы удовлетворить неуёмное любопытство мальчика.

— Я вижу, ты жаждешь встречи, не так ли? — наедине с Короном Велен почти не заикался, что служило для мальчика своего рода искренним признанием того, что Велен общается с ним больше по велению сердца, чем из чувства долга.

Корону потребовалось два вдоха и выдоха, чтобы обуздать фонтан противоречивых чувств и ответить спокойно.

— Сейчас не время, учитель. Это может нас задержать.

— Я же не спрашивал, уместно твоё желание или нет. Я лишь спросил, хочешь ли ты.

— Безумно… — почти прошептал Корон.

— Что ж, возможно, твои желания окажутся более значимыми, чем желания Ренара или Дона, — серьезно ответил Велен, подходя ближе и заглядывая ученику в глаза. Его рука дернулась, а потом вновь повисла вдоль тела. Он хотел по привычке потрепать мальчика по голове, но удержался. Этим летом Велен встретил уже не ребёнка, а вполне здраво рассуждающего молодого человека и такие изменения в его поведении демонстрировали отнюдь не холодность, а уважение. Корон это понимал и был польщён, но иногда скучал по прежней, более беззаботной манере. — Ты же помнишь, мы не отвечаем за свои чувства и желания.

— Лишь за поступки, которые ими вызваны, — закончил Корон, — да, я помню.

— Вот и славно.

***

Искра вновь коснулась пальцем Свитка и его поверхность (уже в который раз) будто бы подёрнулась рябью и изменилась. Хранительница с тоской взглянула на очередную карту, появившуюся перед ней. Арн склонился над Свитком с тем же любопытством, что и в первый раз и принялся рассматривать карту. На ней не было ни одного знакомого Искре названия. Впрочем, гораздо сложнее было бы найти карту, на которой названия были бы ей знакомы.

— Прочитай, пожалуйста, — опять попросил эльф.

Искра, первые пару раз выполнившая просьбу беспрекословно, наконец, заартачилась.

— Арн, ну зачем я тебе вслух читаю, как маленькому? Сам, что ли, не можешь?

Арн удивлённо посмотрел на неё и медленно, почти по-птичьи моргнул.

— Не могу, — серьёзно ответил он.

— Почему?

— Потому что я не знаю того языка, на котором тут всё написано.

— Что? — Искра снова уставилась на карту и вдруг поняла, что буквы ей и вправду не знакомы. Вот только пока Арн ей об этом не сказал, она даже и не заметила, что что-то не так. — Но я же только что всё понимала!

— Не думай о буквах, — посоветовал эльф.

Искра зажмурилась, а потом просила на карту беглый взгляд — и слова тут же обрели смысл. Но стоило присмотреться к буквам — и вместо подписей снова появились ряды незнакомых значков.

— Как это так?

— Ты же Хранительница, — снисходительно улыбнулся Арн. — Много бы толку было в Хранителе, который понимает только один, ну пусть даже два, пять или десять языков? Хранитель должен понимать любой текст, который может предложить ему Свиток.

— Но как такое вообще возможно? — Искра была просто ошарашена.

— Спроси у тех, кто его создал, — пожал плечами Арн. — Так всё-таки прочитаешь?

Уже с осознанием происходящего Искра послушно принялась читать надписи, повинуясь пальцу Арна, который скользил на расстоянии ногтя от поверхности Свитка. Свиток в ответ искрил и иногда возмущался короткими вспышками противного зелёного цвета. Должно быть, считал, что с ним обращаются недостаточно почтительно. Когда чтение было окончено, Арн замер с благоговейно-счастливым выражением на лице.

— Искра, да это же Австралия! — с необычайной для него эмоциональностью воскликнул эльф.

— Я знаю, тут так написано, — с недоумением откликнулась девушка, — да я сама тебе это прочитала минуту назад!

— Нет, ты не понимаешь, это самая настоящая Австралия! — эльф радовался, как ребёнок, получивший подарок на день Солнцестояния.

— Ну так объясни толком.

— Ах, да, — спохватился Арн, — Австралия — это один из материков Нулевого мира, — сказав это, он замолчал, будто всё было сказано и снова жадно уставился на карту.

— Так. И что такое Нулевой мир?

— О… — Арн, наконец, оторвался от карты, — да, точно. Ммм, представь, что миры, в которые заходит Свиток — ягоды на кисти черёмухи, — Искра лихорадочно попыталась вспомнить, что такое черёмуха и спустя несколько мгновений ей это удалось. — Так вот Нулевой мир — это та точка, к которой эта кисть крепится. Наши миры некоторым образом питаются тем, что выходит из Нулевого мира, но сам Свиток там никогда не бывает.

— Но… Откуда ты вообще об этом знаешь?

— Семейная традиция, — Арн, будто бы стал более осторожным. — Моя семья очень давно занимается сбором информации о Нулевом мире. Конечно, почти вся информация так или иначе приходит к нам посредством Свитка. Но бывают и другие пути. Например, люди, которые путешествуют между мирами.

— Путешествуют? — Искра была удивлена. До сих пор она считала разные миры чем-то изолированным.

— Ну, скорее проваливаются, — эльф ещё раз пробежал глазами по карте и, видимо, смирился с тем, что с ней придётся расстаться. — Мы отвлеклись. Давай вернёмся к нашему занятию. Мы ведь хотели карту Кай-Дон-Мона, а не Австралии, — в его голосе звучало некоторое сожаление.

— Да, — согласилась Искра, и снова коснулась Свитка.

На этот раз удача ей улыбнулась. Или, может быть, Свиток, наконец, понял, что ей нужно. Перед Хранительницей развернулась карта северо-западной части Востока Кай-Дон-Мона, что как нельзя лучше подходило для её целей.

— То, что нужно! — искренне восхитился Арн. — Мы находимся вот тут, — он ткнул пальцем в точку на окраине большого пятна, обозначенного как “Древний Лес”, — и глобально у нас есть два способа попасть на Запад: пересечь Лес и пройти по Перешейку, — Арн махнул рукой в сторону юго-запада карты, — или пройти мимо гор до одного из портов и пойти морем.

— Но в порту нас безусловно поймают? — предположила Искра.

— Не совсем так. Самый крупный порт — Ледас, и там, конечно, Ордена обладают сильным влиянием. Но есть много портов поменьше. Там придётся дольше ждать корабль, рискуя привлечь внимание, но в целом к нам никто не должен прицепиться и нам не придётся идти через Лес или Ничьи Земли.

— А разве ты тоже боишься идти через Лес? — удивилась Искра. Насколько она успела понять, Арн любил леса гораздо больше городов и других мест скопления людей.

— Не боюсь, — эльф улыбнулся столь наивному предположению. — Я был бы рад снова пройтись по Древнему Лесу. Но Маиран прав — нам тут не будут рады. Лесной Народ не любит чужаков, которые без веской причины ходят по их землям.