Своей судьбы хозяйка. Беглянка (СИ) - Гриневич Александра

Годы брали своё. Спартанские условия жизни и горе потихоньку точили здоровье вдовы. И лишь мысль о том, что её ненаглядная девочка в случае её смерти совсем останется одна, не давали пустить руки и смириться со своим положением. Говорят, надежда умирает последней. Когда до леди Элвеи дошёл слух, что её ненаглядная Лейлада ждёт ребенка, она тешила себя надеждой, что его высочество Альд смягчится и разрешит ей увидеться с дочерью.

Тревога снедала душу, её девочка ещё слишком молода, чтобы самой становиться матерью. И по слухам, слаба здоровьем. Неужели захватчику Альду настолько было невтерпёж, что он решился консумировать этот брак не взирая на здоровье молодой супруги и её готовность к супружеству? Её крошка росла почти в полной изоляции, слишком слабенькая и болезненная, чтобы в шестнадцать лет родить здорового наследника. Под неусыпным контролем приставленных к ней соглядатаев. И ей прекрасно известно, что такое придворный серпентарий. Местные гадюки ничуть не лучше Орминских, такие же скользкие и ядовитые. Вряд ли её Лея сможет справиться со своим окружением. Будут плести интриги, вредить по-тихому и подставлять. И уж точно не станут воспринимать серьёзно. Что может противопоставить придворным интриганам не знающая жизни, наивная, воспитанная монашками и преданными младшему принцу людьми, девушка? Ничего!

Она всего лишь тень, а не серьезная фигура на шахматной доске интриг. Очевидно же, что нужна только для рождения законных наследников. Чтобы обеспечить преемственность власти от предыдущей династии к новой. И вся её ценность – это нужное происхождение. Ей бы ещё лет пять подождать да окрепнуть.

Несчастная мать смогла увидеть свою дочь только во время погребения. Там же, стоя над могилой законной готаррской наследницы она и прокляла герцога и всех, кто в какой-то мере оказался причастен к смерти её ненаглядной малышки.

Каждый причастный получит своё,

Каждому меру отвесит судьба,

Смерти и боль, пустота и бесславие.

Чужое злонравие и пустословие,

кровью за кровь расплатится,

жизнью за жизнь....

* * *

Семейство барона Кесила выбралось посетить Теону по одной простой причине. Старшая дочь лорда Джордо Кесила Анрисса должна была выйти замуж. К ней посватался владелец серебряных рудников господин Паольд Валси. Будущий жених титула не имел, зато был просто неприлично богат и толст. Каждый раз, глядя на будущего мужа, Рисса думала, что господин Валси напоминает ей человекообразного медведя. Такой же огромный и мощный. И жирный. Он не вызывал у неё ничего кроме чувства страха и омерзения. Особенно неприятным был липкий взгляд, которым Валси постоянно ощупывал фигурку девушки. Господин Валси в такие минуты казался ей особенно отвратительным и пугающим. Маленькие, глубоко посаженные глазки жадно шарили по её телу. Он начинал громко сопеть и облизывать губы, уставившись в декольте платья, где замаскированная кружевами должна была находиться грудь Риссы. После потными ладонями с толстыми как сосиски волосатыми пальцами пытался ухватить её за руку и обслюнявить. Фе!!!

Возможно, когда-то в молодости господин Валси и выглядел более-менее приемлемо, но годы основательно потоптались по его внешности, проредили грязно-ржавого цвета шевелюру, добавили несколько десятков килограмм веса. А если прибавить к не особо располагающей внешности ещё и отвратительный характер и непомерное самомнение, то вполне понятно, что друзей у данного господина было немного.

Рисса сопротивлялась этому замужеству как могла. Но что может семнадцатилетняя девчонка, полностью зависимая от воли родителей? Сбежать? А куда? И как после побега обустраивать свою жизнь? Её готовили к жизни хозяйки поместья, а не прислуги. И вряд ли нашелся бы доброхот, который абсолютно бескорыстно согласился взять на себя заботу о молодой леди из хорошей семьи. А потеря репутации вследствие побега могла больно ударить по дальнейшей судьбе Анриссы. Девушка это понимала, но не оставляла попыток переубедить родителей отказаться от этого брака.

-Я не выйду замуж за этого борова! – в очередной раз сделала попытку достучаться до отца Рисса.

-Поздно! Документы подписаны. Средств, которые мне вручил господин Валси, хватит не только на то, чтобы организовать приличную свадьбу тебе, но и подправить дела в поместье. Ещё и останется на вполне неплохое образование для Дэлвира. Я договорился с администрацией военно-инженерного колледжа. Они готовы принять твоего брата без вступительных испытаний. Отучится и получит специальность военного инженера. Всё лучше, чем прозябать в провинции. Это для него шанс на лучшее будущее.

-Шанс за мой счёт? – на глаза навернулись слёзы. Стало очень обидно, что брата отец любит, а она так… расходная монета. – Вот сами и будете согласие у алтаря давать! А я посмотрю, какой тогда у Дэла будет шанс.

-Шантажировать меня вздумала, мерзавка! – барон Кесил схватил строптивицу за запястье и крепко его сжал. Девушка подумала, что, наверное, останутся синяки.

«Ну и пусть, - решила она. – Всё равно никому нет дела до моих чувств и мечтаний. Я, может, хочу совершенно другой жизни. Хочу сама решать, как жить. Хочу влюбиться и выйти замуж за любимого».

-Будешь делать всё, что тебе скажет мать.

Леди Симина окинула неодобрительным взглядом дочь и деланно равнодушно отвернулась в сторону окошка дорожного экипажа. Вдоль обочины мелькали заросли дикого аманиса и орешника. Леди в этот момент обдумывала, что на деньги, полученные от господина Валси, она сможет не только обновить собственный гардероб, но и возможно прикажет перешить несколько своих старых платьев для Анриссы. Всё равно мерзавка не оценит. Растёт, как трава придорожная. Крапива, да и только. Такая же дикая и неприступная. Зато на сэкономленные деньги можно будет заказать в поместье новую маслобойню и давилку для ягод. Урожай аманиса нынче обещал быть богатым. А уж вино из этой северной ягоды в поместье научились неплохо готовить. Если получится договориться с купцами из Витона, что водят караваны далеко на юг, то вполне вероятно удастся сбыть им не только весь прошлогодний запас этого напитка, но и то, что она поставит готовиться уже сейчас.

Дороги в Готарре считались вполне безопасными. Разбойники не рисковали связываться с «Чёрным» герцогом. У властителя Теоны с нарушителями законов разговор был короток – пеньковый галстук на шею или рудники. Ни то, ни другое не способствовали долгой и счастливой жизни. Поэтому, любители лёгкой наживы предпочитали обходить Готарру стороной. Жители герцогства своего правителя считали строгим, но справедливым. Хотя некоторые называли его ещё и безжалостным. Так на всех же не угодишь.

Барон Кесил, взял с собой всего пяток воинов охраны, да ещё одну карету со слугами. Леди Симина никак не могла обойтись в дороге без личной камеристки. Ещё одну девицу взяли, чтобы готовила для всех еду и помогала. Ну и камердинер самого лорда тоже отправился в путь вместе с господами. Барон собирался совершить некоторые покупки, которые после следовало переправить из Теоны домой.

Ничто не предвещало беды. Конный поезд неторопливо двигался в сторону северного перевала. Около моста через реку Шару, нужно было на развилке свернуть в сторону Теоны. До города оставалось всего каких-то несколько лиг. Предполагалось, что путешественники в город прибудут к обеду. Остановятся в одной из гостиниц, а несколько следующих дней будут посвящены делам и покупкам.

Небольшой взрыв в горах сдвинул породы и обрушил воды горного озера вниз. На пути стремительно возникшего селевого потока оказались торговый тракт с мостом через Шару и две небольшие деревеньки на берегах реки.

ГЛАВА ВТОРАЯ. А БОГИ, СОБРАВШИСЬ НА ТАЙНОЕ ВЕЧЕ, СМЕЯЛИСЬ НАД ФРАЗОЙ «СЛУЧАЙНАЯ ВСТРЕЧА»

«Жить хочешь? … хочешь... хочешь… хочешь…»

Навязчивый шёпот не давал сосредоточиться. Меня несло в неизвестном направлении. Я никак не могла сосредоточить зрение на окружающем, яркие световые полосы сливались в один фон, время от времени в по этому полотну проходили всполохи света. А я неслась дальше. Словно какой-то божественный пылесос затягивает меня в свою воронку, где нет ни верха, ни низа, а только слепящий поток и сводящий с ума голос. Мне хотелось хоть за что-то зацепиться и я сосредоточилась на этом голове, с удивлением понимая, что никак не могу сообразить женский он или мужской.