Красная машина. Юниор — 2 - Павел Барчук
Тренер мое состояние заметил, но сначала подумал, что переживаю из-за самой поездки. Поэтому вдруг сказал какие-то вроде бы незначительные слова поддержки. Ну, а потом уже высказался я.
Мне, наверное, надо было поделиться хоть с кем-то. Я вдруг понял, что беспокоюсь, чем бате выйдет его героический поступок. Действительно беспокоюсь. Искренне.
Еще думал об Алеше и о его эгоистичном дебилизме. Это ж надо было умудриться, сотворить такую подставу. И главное, как я не старался избежать дерьма, оно все равно произошло, но в другой немного форме. Настырный малый.
Сергей Николаевич выслушал меня молча. Вообще ни разу не перебил. А потом сказал только одно.
— Тебе надо уезжать, Белов. Это верное решение. Уезжать и делать то, что должен. Останешься дома, загнешься. Ключевой момент в том, что это не будет иметь смысла. Ни отец, ни брат не станут жить иначе. Первому уже поздно, а второму … Ну, тут, только собственный опыт. Подрастет, научится, поймёт.
В принципе, со словами тренера я был согласен. Самое неблагодарное дело — спасать кого-то. Потому что, как правило, это заканчивается бестолково. А вот то, что поступок отца не должен остаться бессмысленным, это факт. В конце концов, как бы это громко не звучало, но он в некотором роде пожертвовал собой ради моего будущего. Поэтому, я точно понимал, когда вернусь, надо будет разобраться с этой ситуацией. Найти того, кто подкинул наркоту и вытащить отца. Как? Пока не знаю. Но помочь ему — дело принципа. За все, что он реально делал, батя уже ответил. А за каких-то левых мудаков расплачиваться, это идите к черту.
Звонок телефона раздался внезапно. Мы оба вздрогнули, и я, и тренер. Секунду смотрели друг на друга. А потом в два шага Сергей Николаевич оказался рядом со старым дисковым аппаратом отвратительно зелёного цвета и схватит трубку. Несколько раз сказал «да», бросил неизвестному собеседнику короткое «скоро буду» и, отбиваясь от моих вопросов, выскочил из квартиры.
Теперь я сидел, как на иголках. Вот что это? Логично предположить, для отказа его не стали бы приглашать на встречу. Чтоб сообщить о неудаче, достаточно было бы одного звонка. Если тренер поехал, значит, есть о чем поговорить. Вот так я себя успокаивал. Правда, все равно психовал.
Вернулся Сергей Николаевич через пару часов.
— Все хорошо, Белов. Ты переезжаешь в Москву. — Сказал он мне, как только я открыл ему дверь.
Глава 2
Родной город встретил меня мерзкой погодой и поганым предчувствием. Погода наблюдалась за окном поезда. Поганое предчувствие — внутри меня. Время — ноябрь, а на улице какая-то бесконечная срань. Дождь, слякоть. Под ногами все хлюпает отвратительной жижей.
— Переживаешь? — Сергей Николаевич вытащил сумку из ящика для багажа, который имелся под плацкартной полкой, и вручил ее мне.
— Угу… Есть немного.
— Ну, ты давай, сейчас дуй домой. От переживаний все равно ничего не изменится. Я приеду ближе к вечеру. Надо еще свое руководство посетить. Отчитаться. Освобожусь и поговорю с твоими родителями. Требуется обсудить все вопросы. Да и вообще. Готовиться к переезду.
Мы вышли из поезда. Сергей Николаевич сразу направился к таксистам, которые стояли прямо у здания вокзала, в ожидании «карася» пожирнее. С одним из них тренер договорился, чтоб тот отвёз меня домой.
— Имей в виду, мы местные. Кружить его по всему городу не вздумай. Он точно знает дорогу. — Сергей Николаевич многозначительно посмотрел на таксиста.
Мужик загрустил. Видимо, надеялся поступить именно так. Это их любимая тема, которая с годами, кстати, насколько я знаю, не изменилась. Прошли десятилетия, а водилы продолжают разводить тех, кто приезжает из других мест. Особенно это выходило у них весьма успешно, когда платили по счетчику. Сначала делалось несколько кругов по центру. Потом можно метнуться через один мост на левый берег и вернуться снова на правый, но уже через другой мост. Благо, их к 1986 стало вообще три.
Причём, человек, услышав сумму, в какую обошлась ему поездка, искренне верил, так оно и есть. Считай, час на дорогу потратили. А то, что привёз его водила чуть ли не на соседнюю улицу, бедолага не соображал.
Сергей Николаевич подтолкнул меня к машине. Я в ответ начал отбрыкиваться. Не ожидал от него такой прыти. Думал, спокойно доеду на автобусе. Что за барство? Прикинул, во сколько встанет эта дорога в денежном эквиваленте даже по меркам этого времени. До хрена.
То, что данные хитрожопые товарищи ориентируются в первую очередь на приезжих и дерут втридорога, факт известный. Но тренер категорически не хотел ничего слышать. Запихнул меня в старенькую «Волгу», сунул какие-то купюры водиле и велел доставить пассажира на место в целости и сохранности.
— Сергей Николаевич! — Окликнул его из открытой двери машины, уже сидя на пассажирском сидении.
Он оглянулся через плечо, но, заметив мое серьезное лицо, сделал несколько шагов обратно.
— Вы говорили, если что, если там… Ну… Накосячу, то выкините меня из команды. Просто имейте в виду. Надо сегодня встретиться кое с кем. Думаю, наркотики — их рук дело.
Честно говоря, ожидал в ответ лекции о вреде физического насилия. Или привычных слов, что я, в первую очередь, спортсмен, а не уличный гопник.
— Ты давай, без резких движений и непоправимых последствий. Понял?
Я кивнул, пребывая в шоке от такой реакции тренера. По сути, он дал мне добро, только велел не натворить глупостей.
Водила настойчиво посоветовал захлопнуть дверь, потому что дождь попадал внутрь салона. Я послушался. Но, пока Сергей Николаевич был в зоне видимости, до последнего смотрел на него сквозь мокрое, в потёках грязи, окно.
Учитывая, что из Москвы, как и в Москву, поезд приходил утром, я вернулся в пустой дом. Алёша был, наверное, в школе, мать на работе. Ну, а отца, я так понимаю, забрали. Потому что дверь оказалась закрыта на замок. Я вынул из маленького зазора в стене, между кирпичами, ключ, который мы всегда оставляли там на всякий случай, и вошел в дом.
Почему-то присутствовало ощущение, сейчас открою дверь, а там, как в кино. Все перевернуто вверх дном. Следы от обыска или что-то такое. Лезла, в общем, в голову несусветная глупость.
Бред, конечно. Повсюду была исключительная чистота. Мне даже померещился запах хлорки. Такое чувство, будто мать драила каждую комнату с моющим средством. Хотя, может так и
