Тепла хватит на всех 2 (СИ) - Котов Сергей
«Сколько у нас времени?» — спросил я у Васи, пока Трумбэл шёл ко мне.
«Много. Часа два думаю — пока он вернётся, пока загрузят команду на вездеход, пока он доедет обратно… к тому же, выгружаться они будут не прямо перед нами. Они ведь знают, что мы вооружены. Скорее всего, сделают это на подходе. А потом, небольшими группами постараются взять нас в кольцо и уничтожить», — ответил тот.
— Что впереди? — спросил я. Сейчас именно это было самым важным.
— Скальное плато и ущелье, — ответил тот. — Надо бы разведку сделать…
— Времени нет, — ответил я. — Двигаемся вперёд.
— Я передам своим людям, чтобы выложились по полной, — кивнул Трумбэл.
— Все тянут и толкают, — добавил я. — Включая меня. И Лаймиэ.
До этого Трумбэл, некоторые его подручные, авангард с арьергардом и часть бывших охранников лишь несли некоторые вещи на себе, но не толкали общие тележки. Не могу сказать, что мне это нравилось, но вмешиваться я не решался. Не хватало ещё нарушить хрупкое равновесие в группе в экстремальных условиях.
— Добро, — согласился Трумбэл после некоторого колебания. — На второй тележке больше всего воды, подключайтесь.
— Но выкладываться до изнеможения нельзя, — добавил я. — Силы будут нужны для драки.
— Понял тебя, — ответил он на эйра, снова переходя на ты. Я даже не пытался понять, с чем связаны такие переходы, а просто решил принимать их так, как есть.
Мы дошли даже быстрее, чем я рассчитывал. Мелкий белый песок под ногами постепенно сменялся ровной каменной плитой. Тележки толкать становилось всё проще.
Ущелье оказалось в ширину метров десять. Разлом в каменном щите, на который мы забрались. На другой стороне — продолжение всё той же каменистой равнины. Подступив к его краю, я посмотрел вниз. Впечатляет: высота метров тридцать. Я было загрустил: никакого спуска в зоне видимости не наблюдалось, но, как вскоре выяснилось, я просто не туда смотрел.
Ребята из авангарда успели сбегать на разведку и нашли что-то вроде бокового ответвления от основного ущелья. И вот как раз там имелась обширная насыпь, плавно спускающаяся вниз.
Не мешкая, отряд двинулся в ту сторону.
Мы почти достигли дна, когда парни из арьергарда, оставшиеся наверху, замаскировавшись у края спуска, подали знак: замечены трийане. Минлэр тут же скомандовал им отходить.
Да, теоретически можно было оставить засаду из небольшого количества бойцов, чтобы дать возможность основному отряду выиграть время. Но мы не собирались отходить дальше — преимущество в скорости на стороне трийан. Наш единственный шанс — это найти достаточно надёжное укрытие. В идеале пещеру, где численное преимущество врага и его скорость нивелировались бы. Так что такая жертва была бы полезна, но совсем не обязательна.
И пещера действительно нашлась! Неприметная расщелина справа от насыпи, по которой мы спустились, открывала доступ в обширный подземный зал, на противоположной стороне которого имелось аж целых пять проходов, ведущих в глубину системы.
Закатить тележки через щель не получилось, так что мы сначала перетаскали весь груз в первый зал вручную. А уже потом поставили их на бок и таким образом смогли затащить внутрь.
Можно было бы остаться в первом зале. Организовать здесь оборону на случай, если нас всё-таки обнаружат. Но Минлэр, посовещавшись со своими подчинёнными и с Трумбэлом предложил двигаться дальше, в один из проходов.
Немного поколебавшись, я поддержал этот план. Единственное, что ограничивало время нашего пребывания в пещере — это заряд электрических батарей в немногочисленных фонариках, которые мы взяли с собой.
Подземелье
Самая большая опасность, которая теоретически может подстерегать в пещерах — это воздух. Точнее, его состав. Горючие газы, окись углерода и прочие неприятности, которые не так просто заметить.
Пока снаружи был день, специалисты, которые оказались среди заключённых, соорудили что-то вроде кустарных газоанализаторов. Они сначала развели в стеклянной ёмкости небольшое количество каустической соды, которая нашлась среди припасов. Потом нарезали полоски из плотной белой ткани, которая использовалась для защиты припасов от палящего солнца, и некоторое время вымачивали их в получившемся растворе. После этого два парня, соблюдая все возможные меры предосторожности, вытащили эти полоски наружу и высушили их на горячих камнях.
«Если покраснеет — значит, угарного газа много, — объяснил Трумбэл, когда Лаймиэ обратилась к нему с вопросам насчёт этих приготовлений. — Придётся уходить».
Высушенные полоски повесили на небольших столбиках, сделанных из походного инвентаря, в главном зале, в крайнем правом проходе и во втором зале, где было решено разбить главный лагерь — потому что там оказался самый ровный пол, и его не надо было чистить от каких-то завалов, присутствовавших в других залах.
Дежурные раз в час обходили пещеру с электрическими фонариками и проверяли полоски.
Однако, учитывая ненадёжность этого кустарного метода, для контроля за атмосферой использовался и другой метод. Двое часовых, которые сидели на посту у входа в пещеру, в замаскированной позиции снаружи, перед сменой контролировали состояние сменщиков.
В пещере было прохладно. И если поначалу это обстоятельство казалось даже приятным, то ближе к ночи низкая температура начала становиться проблемой. Несмотря на контроль, ни о каких кострах, разумеется, и речи не могло идти — слишком опасно. Поэтому приходилось кутаться в то, что люди взяли с собой. Были ещё небольшие циновки из сушёных водорослей, которые централизованно запасли для ночлега в пустыне. Они стали настоящим спасением — иначе ночевать бы пришлось на голом холодном камне.
Но в целом, со своей своеобразной одеждой, я оказался далеко не в выигрышном положении. Да, белая накидка, которую я использовал как защиту от солнца, сохраняла какое-то время тёплый воздух внутри, если стараться не двигаться. Однако не слишком долго. Так что я предпочёл активность.
Когда температура опустилась до такой степени, что изо рта начал идти пар, я начал двигаться. Разминаться.
В пещере не было постоянного света. Фонарики включали только на время смены караулов и контроля полосок, ради экономии батарей. И в полной темноте, должно быть, мои пыхтения и сопения во время отжиманий и приседаний могли вызвать некоторое беспокойство соседей. Но мне было плевать.
Такие разминки приходилось делать каждые десять-пятнадцать минут. Иначе холод становился совсем уж невыносимым. Я даже хотел попроситься в дозор, чтобы выйти наружу, надеясь, что там не настолько холодно. Но Вася отговорил меня. «Мы в пустыне, — сказал он. — На дне ущелья может быть ещё холоднее, чем здесь!»
Осознавая, что утро я встречу в полном изнеможении, я малость приуныл. И тут на помощь пришла Лаймиэ.
Я ощутил её присутствие рядом, когда собирался вставать на очередной сет «разминки».
— Мучаешься? — шёпотом спросила она.
— Есть немного, — неохотно признался я.
И в тот же момент почувствовал, как на меня опустилось что-то шуршащее и почти невесомое.
— А ведь мог бы попросить о помощи, — сказала Лаймиэ, устраиваясь со мной рядом.
Она прижалась ко мне. Я поднял руки и обнял её, неожиданно обнаружив, что её комбинезон оказался расстёгнут. В этом не было ничего эротического. Она сделала это, чтобы эффективнее отдавать своё тепло.
— Это термоодеяло, — так же шёпотом продолжала она, укутывая нас поплотнее. — Оно отражает инфракрасные волны и непроницаемо для воздуха. У каждого пилота в комбинезоне есть такое, вместе с аптечкой.
— У нас есть такие же, — ответил я. — Спасибо.
— Не жди в следующий раз. Хорошо? Если я могу чем-то помочь, говори сразу. Вдвоём всегда легче.
— Хорошо, — пообещал я.
Холод постепенно отступал. Накатывала сонливость. И в какой-то момент я перестал ей сопротивляться.
