Штатский (СИ) - Ра Юрий
У Александра так получиться не могло. И дело даже не в отсутствии знания языка. Он понял, что более-менее божеский вид один комплект формы, снятой с убитого человека — это уже целый день. Отстирать, высушить, зашить… А чтобы надеть её в полном соответствии с уставами и традициями ношения, навесить на себя всю снарягу и оружие так, чтоб у встреченного ганса не возникало вопросов — это надо еще несколько месяцев. Несколько месяцев послужить в вермахте. А сейчас он кое-как мог носить лишь красноармейскую форму. Форму бойца, пару недель послонявшегося по лесам, потерявшего почти всё вверенное имущество и память.
Так что выдать себя не выйдет ни за фашиста, ни за коммуниста. Вообще, пользы от почерпнутого в попаданческих романах было меньше, чем он запомнил из книжек про партизан. Как минимум оттуда он знал, как вытапливать тол из снарядов. Может, тогда и взрыватели можно применять, как описывалось в детской книжке? Нет, стремно. Разбирать — можно без пальцев остаться, а тупо класть на капсюль взрывателя доску с гвоздем — это несерьезно. Нет гарантии, что взорвется.
Но и в старых проверенных партизанских рассказах не было разъяснений, как кормить отряд. Кроме редких упоминаний про помощь местного населения. Где брало продукты само население, в советских книжках не писали. Хотя… Кругом поля да сёла, колхозы на оккупированной территории накрылись медным тазом. Не в том ли секрет, что крестьяне просто собрали урожай с брошенных полей? А потом старательно его укрывали от немцев и партизан?
На следующий день к знакомому взорванному мосту пошли всем обществом, включая Ивана, назначенного третьим номером к пулемёту. А если говорить честно, то его определили в качестве вьючного животного, повесив на хлипкого бойца станок от пулемета и патроны к нему же. «Светки» и мосинки стали дополнением к грозному «Максиму», который нёс Генка. Он уже свыкся с мыслью, что за ручками пулемета будет лежать дядя Саша, а на нем приведение аппарата к бою и подача ленты. Ну не верят старшие, что он сможет стрелять короткими очередями. Якобы, пулемёт умеет подавлять волю морально нестойкого стрелка.
Позиция в двухстах метрах от моста на поросшем лесом возвышенном берегу была практически та же, с которой они вчера расстреляли грузовик с немцами, позволяла видеть место бойни как из ложи театра. Они пришли где-то к обеду, обустроились и даже выкопали небольшой окопчик для пулеметного расчета. Такой, чтоб можно было вести огонь сидя. Какое-то движение обозначилось только к вечеру. И это были не саперы.
На низкий берег к разрушенному мосту подошла какая-то колонна. На вскидку явно больше сотни человек, а то и двух. Да вдобавок к ним два танка. Парамонов в очередной раз расстроился, что у него нет бинокля, а то бы он их сейчас мигом пересчитал. «Ага, пересчитал. И что дальше?» — одернул он сам себя? Действительно, особой разницы от того, сто человек тут или двести, не имелось. Их маленькому отряду хватало и пятидесяти фашистов, чтоб остаться на этой речке навсегда, причем в виде фарша.
Еще танки эти, будь они неладны. Популярная игра «Мир танков» дала в своё время представление о том, что у фашистов имелись не только «Пантеры» и «Тигры». Прямо сейчас Парамоном мог с некоей долей уверенности назвать тип боевых машин, стоящих перед рекой — это явно «Панцер-2». В сравнении с Т-34 маленькие и неказистые с автоматической малокалиберной пушкой, больше похожей на пулемет. Но у общества любителей природу не было танка Т-34, они в рейд даже телегу не взяли. И этих несерьезных пушек им за глаза. И броня лёгких немецких «Панцеров» гарантированно защитит танкистов от пуль «Максима».
Через час один из танков полез в воду. Вода с готовностью расступилась перед стальной тушей, а потом также охотно это сделал ил речного дна. Неглубокая речка, где по пояс, где по грудь, надежно захватила в нежный плен вражеской машину. Так, что второй «Панцер» смог выдернуть своего коллегу еще через час.
— Так понятно, что они теперь никуда не уйдут.
— Вот же ж! — Ответил Василию Алексей, — Пусть пехоте вброд переходит и марширует по своим делам. А танки пусть тут останутся.
— Шо, хочешь напасть на беззащитные танки, як коршун на цыплят?
— Нет, Василь, на танкистов. Они ж спать когда-то лягут, а тут мы. Как думаешь, председатель, хватит у нас толу эти танки взорвать?
— Хватит, вздохнул Парамонов, — если пехота уйдет, если танкисты не выставят пост. Если… А если они тут будут стоять до подхода сапёров, то все наши планы коту под хвост!
Пока одни немцы путались утонуть в речке, другие повытаскивали из грузовика своих сгоревших камрадов, так что в отличие от Парамонова и его товарищей, у немцев было чем заняться. Впрочем, наши герои тоже не сильно скучали, они тихо сражались с комарами, одновременно пытаясь не нарушить маскировку.
А пехота так и не ушла, не бросили они танкистов. В сумерках Парамонов наблюдал, как батальон, если это был батальон, готовится ночевать на своём берегу, всё еще дожидаясь сапёров.
— Погодите, мужики, не разбирайте пулемёт.
— Что-то придумал, дядя Саша?
— Да. Давайте его закатим вон на тот взгорок. Я чую оттуда сотни три метров до противника. Вполне сможем причесать.
— А потом?
— А потом, Алексей, мы бежим вниз вместе с пулеметом, и они своими пушками нам ничего на этом склоне не сделают. Внизу разбираем и бежим за мной, прямиком к лагерю не пойдем.
— Думаешь, пойдут по ночи за нами?
— Думаю, если им скучно станет, пойдут по следам утром. Но недалеко. Так что если сделаем хороший крюк, то хвост не притащим. Особенно, если по речке пойдем какое-то время.
План был принят единогласно, только Ваня промолчал, он был вообще не сильно разговорчивый. Единственный из всех в военной форме, он смотрелся немного чуждо в этом энергичном коллективе штатских людей. Парамонову иногда казалось, что этот самый Ваня смотрит на них как на детишек. Взглядом взрослого человека, уже наигравшегося в войну, которому что круглое носить, что квадратное катать — лишь бы накормили.
На пригорок улеглись Александр и Генка, все остальные присели в низинке, собрав всё имущество и винтовки. Задачу отстреляться и тикать поняли и приняли все. Генка поднял стойку прицела, опустил хомутик почти до самого низа, хмыкнул и прокомментировал свои действия: «Целик оставляю на нуле, мы ж его не пристреливали». А Парамонов вздохнул, он и в самом деле упустил этот момент. Еще и трассеров у них нет, по которым можно было бы ориентироваться. Одна надежда: что две с половиной сотни патронов просто по теории вероятности смогут нанести какой-то ущерб скоплению живой силы противника.
— Дядь Саш, чего мы ждем?
— Ужина, чего ж еще. Видишь, народ потихоньку подбирается к полевой кухне?
— Вон там что ли? Это кухня?
— Ага. Сейчас у них доготовится, солдаты встанут в очередь. Тогда мы по ним и шарахнем.
— Здорово! А еще можно им в кашу сыпануть отравы какой-нибудь!
— На да, и где ты эту отраву возьмёшь? Фантазер ты, Генка.
— И ничего не фантазёр! Я поганки видел в лесу, такие, зеленоватые, самые ядовитые которые. Вот их можно насыпать.
— Убедил, можно. Но не сейчас, сейчас сыпанем пулями.
Видимо, танкисты столовались на той же кухне, что и все прочие гансы. Только этим можно объяснить ту невероятную удачу, которая выпала любителям природы. Они успели расстрелять всю ленту раньше, чем их бугор причесали автоматические пушки танков. Даже парочка перекосов ленты не помешала Парамонову с Геной успеть прицельно добить все патроны по врагу и скатить пулемет вниз. А там ищи ветра в поле, а штатского в лесу! Почто мгновенно разобранный «Максим» занял место на плечах взрослых дядек, винтовки перекочевали к более хлипким парням, и они побежали.
Говорят, что новичкам везет. И правило это распространяется исключительно на азартные игры, где игрок никак не может повлиять на результат своих действий. Глупо звучит — нельзя повлиять на результат своих же действий, не находите? Зачем тогда вообще что-то кидать, тянуть или нажимать, если ты не знаешь, что судьба тебе подкинет в ответ? Глупо, но такой человек. Вот и пулеметчик-самоучка накидал пуль в сторону расположившихся на отдых немцев скорее наудачу, чем с уверенностью в своих действиях. Судьба в этот раз была к нему благосклонная, вторая пулеметная очередь таки попала в очередь солдат, выстроившихся с котелками перед полевой кухней. Третья погуляла в стороне и над головами, четвертая слегка прошлась по уже рассыпавшимся в стороны и прижавшимся к земле фрицам, она задела всего троих. Пятая была дана второпях, последняя очередь ушла в никуда. Но вторая, вторая была золотой по классификации морских артиллеристов. Почти тридцать человек убитыми и ранеными потерял батальон, в недобрый час вставший на ночёвку у разрушенного моста. И не жалко, никто их сюда не звал.
