Отвергнутая жена Дракона, или Всё познаётся в сравнении (СИ) - Анна Кривенко
— Гоши! — послышался снизу хриплый вопль старухи. — Угомони его, слышишь???
Вибрация прекратилась также стремительно, как и началась, а я пыталась вникнуть в смысл сказанных Двиной слов и не могла понять. Кто такой Гоши? Кого и почему нужно угомонить?
Резко развернулась к Каме, чтобы заставить ее ответить на вопросы, но женщины и след простыл.
Блин, что же здесь всё-таки происходит?
На редкость, моя способность к анализу происходящего не давала результатов. Слишком много загадок и непонятных явлений.
Наверное, Гоши — этот тот незнакомец в шляпе. Но кого он должен угомонить? И почему Камилла все-таки обманула меня?
Ах да, ещё это странное землетрясение…
Кажется, от всех этих загадок к меня разболелась голова…
Глава 23. Рыжая бестия с замашками нечистой силы…
Поужинала я в комнате своими припасами и улеглась в холодную кровать. Камин топить не стала, решила заняться этим завтра, поэтому куталась в одеяло, пытаясь согреться: ночи были всё ещё довольно холодными, хотя весна с каждым днём всё более весело заглядывала в окно.
Анализируя прошедший день, я недоумевала. В этом поместье творится что-то весьма странное. Знает ли об этом Уильям? Намеренно ли он послал меня именно сюда? Может, таким образом хочет припугнуть?
Фыркнула, представив его самодовольную физиономию.
Не дождётся! Страха я реально не испытывала от слова совсем. Может быть, это было плохо: типа, инстинкт самосохранения не работал, но зато я была полна решимости разобраться во всём.
К тому же… у меня есть магический медальон. Его наличие неизменно согревало душу и давало надежду на то, что в опасный момент он поможет мне защититься, как это было уже не раз.
Уснула после полуночи, когда яркий лунный свет прочертил дорожку в комнате на полу.
А вот сон, заполнивший мое сознание, оказался невероятно трагичным. Я снова видела дракона, томящегося в каком-то жутком месте. Его глаза были налиты кровью, дышал он тяжело, а рана на груди всё не затягивалась. Было заметно, что страдания его невыносимы, но у него уже не было сил даже на то, чтобы порыкивать от боли.
Проснулась под утро… со слезами на глазах. Душа просто рвалась на части: кажется, я пропустила страдания диковинного существа в полном смысле через себя.
Долго не могла освободиться от тягостного осадка, но когда выглянула в окно и полюбовалась восходом солнца, немного успокоилась.
Наступает новый день, в котором я буду всеми силами искать торжества справедливости, и да поможет мне Бог!
Кстати, вспомнила о своём хвостатом друге Серике. С тех пор, как я вошла в это поместье, его и след простыл. Наверное, обживается где-то в подвалах, роет норки, устраивает себе дом.
Улыбнулась. Уверена, что с ним будет всё хорошо. Как и со мной….
* * *
Старая Двина вздрогнула от жуткого грохота, раздавшегося со стороны кухни. Нахмурилась, угрожающе выдвинула вперед беззубую челюсть и… услышала шум опять.
— Да что там такое творится??? — пробурчала она и поковыляла с заднего двора в сторону черного входа.
Кухня была отсюда неподалеку: всего один поворот, и ты уже там. Звон металлический посуды сменился треском разламываемого дерева, и старуха в гневе припустила вперед, хотя едва ли могла ускориться. Когда она свернула в узкий грязный коридор, под ноги ей прилетела жестяная кружка, которая от удара смялась с одной стороны.
Двина изменилась в лице. Ее затрясло от негодования, ведь это была ЕЁ кружка!
— Что здесь творится??? — буквально зарычала старуха, влетая в кухню на негнущихся ногах.
Увидев же, что юная рыжая служанка — наглая, противная и совершенно неуправляемая — бесцеремонно и жестко выбрасывает на пол всю посуду из буфета, все тряпки, которые благополучно пылились там не один год, все сгнившие запасы, о которых Двина уже и позабыла в связи со старческими немощами — старуха едва не получила удар.
— Ты! Ты!!!! — завопила она, но голос её предательски охрип, а рука, которой она хотела тыкнуть в сторону ненормальной девки, начала неистово дрожать. — Какого беса ты тут творишь, карнаухая!!! Рыжая собачья дочь! Конопатая лахудра!!!
Девчонка медленно развернулась с лёгким удивлением на лице, после чего лучезарно улыбнулась.
— О, Двина! Заходите, коли не шутите! А я решила немного прибраться в вашем свинарнике. Вы ведь не возражаете? Что? Реально возражаете??? А зря! Я ведь только помочь хотела. К тому же, выполняю ваше поручение: РАБОТАЮ, чтобы не даром есть хлеб! А работы тут, я посмотрю, не меряно! Грязище, вонище, на скотобойне и то чище…
— Прекрати! — рявкнула старуха, сверля девчонку взглядом лютой ненависти. — Какого демона ты тут хозяйничаешь, пустая утроба??? Кто тебе позволял трогать мои вещи, выродок лешего и водяного???
Девчонка скривилась, забавно сморщив нос.
— О, как богат и могуч ваш словарный запас! Заслушаться можно…. Но вы садитесь, садитесь, в ногах правды нет…
— Убирайся! — разошлась Двина не на шутку и начала оглядываться в поисках какой-нибудь палки, которой можно было бы наглую девчонку огреть. Палок не нашлось, поэтому старуха схватила первое попавшееся — ту самую многострадальную кружку — и запустила ею в рыжую бестию.
Естественно, силы в руках Двины было совсем немного, поэтому бросок вышел весьма жалким.
Девчонка рассмеялась.
— Вы так забавно злитесь! Но поверьте, это не поможет. Я решила, что свинарнику здесь не бывать, значит, будет так, как я решила!
И с этими словами рыжая отвернулась, чтобы и дальше выбрасывать залежавшееся, но такое драгоценное старье из видавшего виды буфета…
* * *
— Жун!!! Побей ее! — старуха буквально ворвалась в грязную тёмную спальню на первом этаже. Храпящий на проваленной кровати старик испуганно хрюкнул, проснулся и с кряхтением присел.
— Ты чего кричишь, карга старая??? — проворчал он. — Голова и так раскалывается…
— Щас двину тебе палицей по башке, и она вообще расколется надвое!!! — проскрипела Двина угрожающе. — Поднимайся, боров, и иди поколоти ту рыжую бестию, которая вчера приехала. Она всю кухню мне разнесла, всю посуду испортила…
Старик несколько мгновений непонимающе хлопал глазами и сидел на месте, потому что в его голове не укладывалось, что кто-то может устроить такой акт вандализма прямо на их территории. Те слуги, которые так или иначе оседали в этом старом поместье, всегда боялись ослушаться стариков. А тут вдруг…
— Не пойду… — вдруг заупрямился Жун. — Эта девка больно языкатая…
— Что??? — взревела Двина. — Да я тебя…
И начала бросаться в мужа огрызками яблок, которые зачем-то таскала в своем потертом фартуке. Ела фрукты на досуге, обглоданные останки
